– И все-таки, что-то меня настораживает… Хотя…
– Да ладно тебе, – Стас дружески хлопнул юношу по плечу, – сегодня отдыхаем, а о делах думаем потом. Тем более, что окончательно еще ничего не известно! Так, просто наметки!.. А на меня не сердись, впереди дел еще много, а мы сработались! Так что, пошли!
Лёка, устроившись на диванах, что есть сил, залихватски распевала песню:
Не сыпь мне соль на рану, не говори навзрыд.
Не сыпь мне соль на рану, она еще болит.
Завидев вошедших Ярослава и Стаса, она весело рассмеялась и отложила микрофон, приглашая их присоединиться.
Через несколько минут, потягивая коктейли, все дружно горланили песни из фильма «Три мушкетера». Закончив песню, троица подняла бокалы и задорно воскликнула: «Один – за всех, и все – за одного!». Все расхохотались.
В приливе общего безудержного веселья подвыпивший и улыбающийся Красавчик «невзначай» положил руку на разрез Лёкиного платья, но тут же получил от нее увесистый шлепок по запястью. Потирая ушибленное место, Стас недовольно заворчал:
– Я же случайно! И вообще, им хорошо, а я побоку!
Прочувствовав ситуацию, Ярослав оторвался от исполнения песни и поднес кулак точно к его носу. А затем, слегка заикаясь от выпитого, прокомментировал:
– Если твоя рука еще раз там окажется… «случайно» – я тебе покажу кузькину мать!
Лёка, тоже изрядно навеселе, захохотала и добавила:
– Мальчики, держите себя в руках. Иначе я вас всех отшлепаю!
Стас упал на колени и, ткнувшись лицом в ее колени, театрально с придыханием запричитал:
– О, богиня! Отшлепай, отшлепай меня, – а его шаловливые ручки принялись жадно сновать по ее голени.
Дурачась, Лёка легонько шлепнула Красавчика по голове микрофоном, а когда это не подействовало, со всего размаха пихнула в плечи.
Тяжело охнув, Стас оказался распростертым на полу, и, фыркнув, обиженно пополз к своему креслу.
Ярослав, поглядев на представшую картину, наставительно поднял указательный палец и изрек:
– Да, Стас, тебе поможет только заказной стриптиз, а Лёку больше не тронь! И где там… они, кстати?
Приложив все усилия, Красавчик вскарабкался на кресло и, еле ворочая языком, пролепетал:
– Едут! И нам пора… А то, ждать будут! – и Стас неуверенно поднял руку, требуя счета.
Расплатившись, веселая и подвыпившая компания двинулась к номеру Стаса.
Долго тыкаясь карточкой-ключом в замок, Красавчику, наконец-то, удалось открыть дверь. Удобно расположившись на мягком диване, обтянутом светло-бирюзовым шелком, троица принялась листать меню.
Ярослав предусмотрительно устроился на противоположной от Стаса стороне дивана, прикрывая своим корпусом Лёку, забившуюся в самый уголок. Крепко обняв девушку за талию одной рукой, другой он принялся переворачивать страницы меню и, поочередно указывая на блюда, диктовать выбор Стасу. Тот, повиснув на телефоне, передавал пожелания на кухню и добавлял свои.
Через считанные минуты комната превратилась в банкетный зал со множеством подносов из мясных и рыбных закусок, салатов и фруктов. На одном из столиков выстроилась целая батарея разнообразных бутылок.
Лёка, оглядывая нескончаемую вереницу официантов, поинтересовалась:
– Стас, мы ожидаем целую армию?
В ответ, Красавчик довольно крякнул и сообщил, что на вечер могут «подрулить» парочка его старых знакомых, да и остальных будет не меньше пяти человек. Получив ответ, Лёка вопросительно посмотрела на Ярослава и недовольно фыркнула. Юноша только пожал плечами и сказал, что если не понравится – всегда можно уйти.
В дверь постучали, и на пороге появилась пара молодых людей. Завидев Стаса, они принялись радостно его приветствовать и, покончив с приветствиями, деловито огляделись. Один из вошедших присвистнул и, обращаясь к Красавчику, воскликнул:
– А хибарка – что надо! – Стас согласно покивал на комплимент и, вытянув руку по направлению к Лёке и Ярославу, – представил их. А затем, указав на говорившего, сообщил:
– А это – Степа и… – кивая на второго – …Жора.
Степа, сразу же оценивший апартаменты Стаса, оказался худеньким, среднего роста молодым человеком. На невыразительное лицо спадали пряди блеклых и прямых, как солома, волос.
Жора являлся полной противоположностью. К нему больше всего подходило название «здоровяк» – высокий, широкоплечий, с небольшим дородным животиком. Когда его представили, румяное лицо расплылось в широкой улыбке, а жгучие глаза – такие же черные, как и волосы – весело заблестели.
Крепко пожав руку Ярослава, он прямиком направился к открытой бутылке виски, налил себе целый стакан и, не закусывая, выпил залпом. Удовлетворенно крякнув, он гаркнул:
– А вот теперь за знакомство! – и осушил вторую такую же порцию.
Степа, глядя на Жору, недовольно поморщился и, сдержано кивнув в сторону молодой парочки, присел на кресло за общий стол. Аккуратно достал сигаретку и блаженно затянулся. После нескольких затяжек его взгляд заблестел, а на щеках заиграл легкий румянец. Возбужденно он обратился к Стасу:
– Отличная хрень! – и протянул Красавчику свою сигарету.
Стас отрицательно покачал головой.
– Нет, я теперь только по спиртному… и…
Не дав хозяину апартаментов договорить, из-за стола резко поднялся Жора и громогласно возвестил:
– А теперь предлагаю выпить за нашего Стасика! Ты у нас парень самый козырный! За тебя! – и, не дожидаясь реакции остальных, хлопнул третий стакан. На его зардевшемся лице появилась блаженная расслабленность. Довольно заурчав, он изрек: – Ну, а теперь можно и поговорить! Так что у нас там за программа?!
Покачиваясь из стороны в сторону, встал Красавчик и, треснув по столу, гордо выкрикнул:
– Стриптиз для девочек и мальчиков! Силь ву пле!
Как по заказу, в номер постучали, и тут же из-за приоткрытой двери появилась обнаженная женская ножка. А в следующий миг дверь распахнулась, и в апартаменты ввалилась толпа разукрашенных перьями и блестками девиц и пара накачанных и загорелых красавцев.
Оглядывая вошедших, Лёка поняла – про пять человек Стас бессовестно соврал. В комнату набилось как минимум человек десять!
Одна из девиц резво подскочила с магнитофоном к розетке и врубила Канкан. А через мгновение пестрая и блестящая толпа выстроилась в линеечку и, прыгая в такт музыке, принялась озорно повизгивать и задирать до потолка ноги.
По углам полетела одежда, и танцовщицы вскоре оказались только в приделанных сзади павлиньих хвостах и пышных шляпах, украшенных перьями. В следующий миг, изгибаясь в немыслимых позах, они попрыгали на коленки к мужчинам и принялись вертеть перед их глазами своими прелестями.
