Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
Начал он со стирания, с изгонения, с антимагических атак, одна сильнее другой, но мир-копия на это не реагировал — стоял себе как стоял.
Тогда Квентин взял свой красивый жезл черного дерева и стал колошматить им по кирпичной колонне. Жезл сломался с пятой попытки, но зазеркалью и тут ничего не сделалось.
Элис смотрела шоу с большим интересом. М-да, одной грубой силой, видно, не обойдешься.
Остановившись в шести дюймах от двери, Квентин закрыл глаза и приказал новому миру исчезнуть. Вообразил, как тот распадается, как его холодная субстанция растворяется без следа. Тебя не должно здесь быть. Сгинь.
— Истлевай, огарок.[23] — Квентин открыл глаза и легонько дунул.
Произошло все не сразу. Сначала, должно быть, пропала занесенная песком улица с льющими дождь фонарями, потом сложились, как меха гармошки, нижние этажи. Квентин попятился прочь от двери, Элис оглянулась через плечо — недоверчиво, если ниффину доступны такие эмоции. Комната позади нее тоже схлопнулась, и Элис вышвырнуло в реальность.
Теперь она смотрела на Квентина с новой серьезностью: игры кончились.
— Ребята! — крикнул он, подойдя к лестнице. — Плам!
Зови, зови свою деточку, говорила улыбка Элис.
— Это не то, что ты думаешь.
Стол, задетый ее пальцами, загорелся. Квентин потихоньку отступал вниз, не сводя с Элис глаз, как с дикого зверя.
— Плам! Элиот! Элис здесь. Я разрушил свой мир, и она перешла в наш.
— Что? — Плам в теплой кофте, взлохмаченная — вздремнула, наверно, — приоткрыла свою дверь и увидела наверху Элис. — По-твоему, это хорошая мысль?
— Очень возможно. Элиот! — Кто здесь верховный король, в конце-то концов?
Квентин, как ни странно, совсем не боялся. Обычно в моменты кризиса его сковывал паралич из опасения сделать неправильный выбор — их так много, неправильных вариантов, — но на этот раз он ясно видел сквозную линию. Правильный выбор только один; он, возможно, фатален, но лучше уж умереть, чем жить, поступая неправильно или не делая вообще ничего.
— Держись позади меня, Плам.
Она в кои веки послушалась, и они вместе спустились в гостиную, где он попытался загородиться от Элис. Кинетическая магия: примитивно, но попробовать стоит. Сооруженный им барьер из книг, кухонной посуды и диванных подушек Элис прошла насквозь, воспламенив его заодно.
— Квентин, это мой дом все-таки, — заметила Плам. — Не надо его громить.
Огонь она потушила, но запах горелой изоляции так и висел в воздухе.
— Уходи, Плам, — тихо сказал Квентин. — И Элиота с собой уведи.
Она, поколебавшись, вышла. Это хорошо: хоть за нее теперь можно не волноваться. Квентин больше не контролировал ситуацию, но тут уж не до контроля. Вариантов только два: либо он вернет Элис, либо умрет. Когда-то она сама умерла за него, и это самое меньшее, что он может для нее сделать.
Произведем эксперимент. Он сплел пальцы, и все электрические провода в комнате устремились к Элис, как атакующие змеи. До того, как умер отец, Квентин не смог бы выкинуть такой фокус. Свет померк, запахло расплавленным пластиком. Элис зажмурилась от удовольствия, когда ее голубая аура замигала.
Что бы еще придумать? Волшебные снаряды он уже пробовал. Может, магнитную клетку… нет? Тогда чистое волшебство: щиты, обереги, слои невидимой силы. Окружить ее всем этим, уплотнить, обмотать еще чем-нибудь. Он приступил к делу: чары искрили, натыкаясь на мелкие радуги вокруг Элис. Она пробовала его магию на ощупь, но насквозь пока не прожгла. Чувствует, что он ей сопротивляется, — это уже прогресс.
Сам он, непонятно отчего — от любви, отваги или пластиковых паров, — ощутил невиданный прилив силы. Это уже случалось с ним — в Филлори, на острове Бенедикта и в тот первый брекбиллский вечер, когда магия впервые хлынула из него. Только теперь он стал намного сильнее.
Время истекало. Хорошо, что он загодя поставил защиту вокруг всего дома: скопившаяся в комнате энергия прогибала стены и грозила вышибить окна. Элис, нахмурившись, посильнее нажала на волшебную оболочку. Квентин пошарил глазами в поисках чего-нибудь металлического, магнитными чарами притянул к себе диванный каркас и с большим усилием согнул его в арку на двух ногах.
В самое время успел: Элис прорвала заслон, как бумагу, и кинулась на него. Голубые руки ухватились за стальную омегу, но одолеть ее не смогли. Их лица сблизились. Элис, как всегда, улыбалась, показывая идеально ровные сапфировые зубы: вот-вот расхохочется. Квентин улыбнулся в ответ.
Ну вот они и встретились лицом к лицу, как говорила Плам. Одна сила против другой. Квентин оперся на отставленную назад ногу. Больше никаких догонялок в теневых мирах: они сразятся в грубой реальности. Он чувствовал гудение и щелчки ее силы — чувствует ли то же самое Элис? Какое облегчение выплеснуть наконец все, на что ты способен, вывернуться наизнанку и раз в жизни убедиться, что этого хватит.
— И это все, Элис? Маловато. Покажи, что ты еще можешь.
Сталь, за которую они оба держались, раскалилась добела. Руки Квентин тоже сделал стальными, отщипнув от каркаса еще немного металла, и они вместе с омегой раскалялись от энергии, удерживающей заклятье на месте. Он твердо решился победить эту тварь, заглотившую Элис, разжать ее челюсти, освободить любимую.
Шестое магическое чувство вовремя предупредило его, что защита гнется. Омега, хоть и стальная, была всего лишь диванным каркасом, от которого он требовал слишком многого. Окружив себя последним щитом, Квентин сдался, и стальная печать превратилась в пар.
Взрывная волна отбросила его на несколько футов назад. Щит испарился тоже, руки снова стали живыми. Между ним и ею остались только воздух, тишина и семь напрасно прожитых лет.
Весь поединок Квентин ждал, когда же начнется паника, но этого не случилось и, он знал, уже не случится. Он уже не прежний Квентин, боявшийся собственной тени и не знавший, кто он и для чего. Тот мальчуган не боялся и не сомневался в себе, лишь когда злился, и обретал силу только в борьбе с окружающим миром.
Теперь он понял, что это была ложная сила. Встретив и полюбив Элис, он не был готов для этой любви — теперь он готов. Второго шанса он не упустит. Докажет, что достоин ее.
— Ты, — сказала она.
— Не совсем, Элис. Того мальчика больше нет, а мужчину, которым я стал, ты не знаешь.
Великое спокойствие наполняло Квентина, струясь из скрытого до времени сосуда — знать бы раньше про этот сосуд. Элис, подозрительно щурясь, разглядывала его. Он сорвал с себя рубашку, не расстегнув ее до конца. Опять-таки вовремя: на этот раз Элис явно собиралась его убить. Повернулся к ней спиной и выкрикнул слово, слышанное последний раз в двадцать один год.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
