По крайней мере, надежда у него оставалась. Надо любой ценой обогнуть этот мыс. Он был уже так близко, что отчетливо виднелись огромные скалы. Однако до них еще оставалось немало, свет стал ярче, и Гарольд лучше различал детали. До него доносился теперь странный шум. Он подумал, что это не просто волны бьются о камни, что-то другое. И еще начинался отлив, и это заставляло его все сильнее бороться со стихией. Конец уже близок, пришло ему в голову. Все равно – не сдаваться, нельзя сдаваться!
Внезапно над кромкой мыса вспыхнуло яркое пламя. Гарольд посмотрел туда – огонь мерцал, словно загорелся на самом обрыве. И в этом неожиданном свете он разглядел фантастические фигуры, как будто танцевавшие у костра. Вероятно, те люди видели его, они подавали какие-то сигналы, но он никак не мог понять, что все это означает. Темные силуэты в световом обрамлении, и только. Наверное, они хотят приободрить его, придать ему моральных сил. Помощь совсем рядом!
Несколько раз, поворачивая голову в сторону, он видел фигуры и свет, но картина была неотчетливая; кажется, огонь ослабел. Но потом вспыхнул с новой силой, и фигуры снова подавали какие-то сигналы. Он сбросил темп, приподнялся над водой, пытаясь присмотреться. Гарольду казалось, что он сходит с ума. Он провел по лицу рукой, глаза страшно резало от соли, но на мгновение зрение очистилось.
Кто-то на краю обрыва отчаянно махал руками, словно желая сообщить ему: прочь! Держись дальше! Это была женщина. Слева от себя Гарольд видел бурную белую пену, сквозь которую вздымались острые, чудовищные клыки скал. Внезапно он увидел грозившую ему опасность и развернулся назад, в море, стараясь скорее удалиться от этих жутких камней.
Но эта женщина! Ее образ запечатлелся в его памяти, словно удар молнии. Женщина в алом платье, с гривой пламенно-рыжих волос, развевающихся по ветру! Разве есть на свете другая такая? Нет! Нет! Это было лишь видение! Ему привиделась та, которую он любил, она пришла, чтобы спасти его в момент величайшей опасности!
Сердце его вспыхнуло новой надеждой. Но перед ним была теперь лишь непроницаемая чернота моря, и он отчаянно плыл в эту грозную пустоту.
Постепенно силы его пошли на убыль, он потратил их слишком много на этот новый рывок. Гарольд перевел дыхание и оглянулся в сторону берега. Еле шевеля губами, он прошептал: «Мечта! Видение! Она явилась, чтобы предостеречь меня!» Теперь все исчезло. Утесы, береговая линия, темные скалы, пена волн, силуэт женщины, которую он так любил.
До него доносился рокот волн, разбивающихся о скалы, скрытые теперь от глаз. Только звуки, но прежние картины исчезли: ни силуэтов на утесе, ни яркого огня… Он был в море один, в темноте и леденящем холоде.
И тогда его охватило отчаяние.
«Слепец, слепец!» – твердил он про себя, буквально опуская руки и переставая плыть. Большая волна ударила в лицо, и сработал инстинкт, заставивший его снова цепляться за жизнь. Гарольд поднялся на поверхность, вздохнул поглубже, преодолевая отчаяние. Вслепую, наугад он двинулся дальше, не понимая, ведет этот путь к спасению или гибели. Если закрыть глаза, обостряется слух. Все чувства его были напряжены до предела, а раз уж зрение сейчас бесполезно… Ему обжигало соленой, холодной водой лицо, боль резала глаза. Но он греб и греб, автоматически, не думая, доверившись судьбе и природе.
Казалось, прошла целая вечность, как вдруг, посреди моря, он услышал человеческий голос: «Сюда! Хватайте повод!» Голос был приглушен ветром и ревом воды, но он не чудился Гарольду, он был совсем рядом. Слепота и мучительная боль не давали ему возможности сосредоточиться и понять, кто здесь и что хочет от него. Пусть его оставят в покое, он будет грести, плыть и плыть, а потом затихнет, пойдет ко дну. Как хорошо! Прекратится эта мука! Но странный голос не отставал, он настойчиво твердил: «Держитесь! Хватайте повод!», какая-то бессмыслица… У Гарольда не было сил отвечать, но он все же попытался произнести: «Где? Где вы? Помогите! Я ничего не вижу». Чья-то рука схватила его за запястье и направила к веревке или ремню, он не мог понять. Откуда тут повод? Гарольд инстинктивно сжал ремень и буквально повис на нем. Силы утекали, последние капли жизни. Все происходящее представлялось ему нелепым сном. Какой-то человек в волнах! Повод! Лошадь! Кажется, он слышал ее тяжелое, громкое дыхание…
И снова прежний голос: «Держитесь! Крепче! Господи, он совсем ослаб! Надо его привязать!» Гарольд слышал все это сквозь мглу, что-то обвилось вокруг его запястий. А потом его онемевшие пальцы разжались, в глазах потемнело, и он потерял сознание.
Глава XXXIII. Покои королевы
Все происходящее и Стивен казалось сном. Она видела, как Гектор и его благородный хозяин появляются из волн, словно персонажи древних мифов, и вода почему-то затихает вокруг них – по крайней мере, девушке почудилось, что именно в этот момент волнение на море стало ослабевать. Потом очередная волна скрыла их головы из виду, и сердце Стивен упало. Неужели это конец? Нет, они не могут сгинуть в пучине! Нет, нет! В мире должна быть справедливость! Несколько следующих секунд тянулись для нее, словно часы. Стивен прикрыла глаза и взмолилась молча и исступленно: «О, Господи, Господи! Дай мне искупить мои грехи! Верни их из моря, подари мне жизнь того человека!»
Господь услышал ее молитвы! Никогда в жизни она не забудет бледное лицо человека среди темных волн, отблески огня и страшные скалы. Стивен испытывала особую экзальтацию, смесь ужаса и восторга.
Окружавшие ее люди теперь обменивались оживленными восклицаниями, указывая друг другу на происходящее в море. Вот первый пловец еще удаляется от берега, вот поворачивает назад и задерживается среди волн, едва не погружаясь в глубину, вот к нему приближается конь и второй пловец… Стивен видела, как отважный сквайр подхватил обессилевшего человека…
Слезы потекли по ее лицу – слезы благодарности и надежды. Когда она снова взглянула на море, вся группа уже направлялась к берегу, полагаясь на мощного коня, уверенно преодолевавшего стихию. Сквайр обхватил шею скакуна сверху и поддерживал голову первого пловца, безвольно свисавшего рядом. Сперва девушке показалось, что это мертвое тело, однако старый китобой считал иначе.
– Он подоспел вовремя! – заметил этот опытный рыбак. – Иначе бедняге пришел бы конец!
Сердце Стивен безумно колотилось, она сжала руки и уже не сводила глаз с медленно продвигавшейся группы. Люди из береговой охраны, рыбаки и местные джентльмены обсуждали, где именно сквайр сможет выбраться на берег. Это был вовсе не праздный интерес – они хотели оказаться в нужный момент в нужном месте. Скалистый участок, с которого Гектор со всадником прыгнул в море, едва ли подходил. Уже слышен был храп коня, подбадривающие крики сквайра, а вскоре они скрылись из виду под нависающим козырьком скалы. Мелькнул канат, брошенный кем-то с берега, – сквайр должен был привязать его к бесчувственному телу первого пловца. Судя по голосам, вскоре того вытащили из воды, а потом выбрались конь и его хозяин.
Затем всех троих подняли на скалы с помощью веревочных петель – сквайр закрепил две из них на упряжи коня. Море тяжело накатывало на крошечный пляж, с которого поднимались вернувшиеся из пучины.
