Но ее глаза не были закрыты.
И она ничего не пропустила.
Правда ошеломила ее. Внезапное появление Виктора совпало с появлением Венеры. Он обладал мощной аурой. Он говорил странно, старомодно, что могло свидетельствовать о хорошем образовании и, может быть, о том, что он много времени проводил за границей, — но могло значить и нечто совсем другое. И, сверх всего прочего, он отлично знал античные мифы и предания.
Виктор прижимался носом к ее шее и целовал, шепча что-то нежное, ласковое, и Пия кожей ощущала его слова...
— Кто ты такой? — внезапно спросила она.
Ее голос прозвучал ровно и настойчиво. Но ослабевший после оргазма Виктор — или как уж там его звали, черт знает! — похоже, не заметил этого. Он продолжал тереться лицом о ее шею и бормотать:
— Мужчина, который тебя любит, малышка...
— Дерьмо собачье!
Это его проняло. Он резко отодвинулся от нее, увидел напрягшееся тело Пии и понял, что она не шутит. Тревожно нахмурившись, он медленно сполз с нее. Пия проигнорировала теплое, сексуальное ощущение, возникшее при движении его тела.
— Пия?..
— Ты не простой смертный человек!
Она произнесла это очень громко и тут же увидела в его глазах изумление... не изумление типа «Какого черта?», а изумленный вопрос: «Как, черт побери, она догадалась?!» — и сразу поняла, что ее инстинктивное подозрение оказалось верным. Он не был похож на других мужчин, потому что он и не был обычным мужчиной.
— Кто ты такой? — повторила Пия.
Она скрестила руки на обнаженной груди, — но не потому, что хотела спрятаться от него. Нет, не хотела. Просто она ужасно разозлилась.
— Почему ты спрашиваешь это? Почему ты не веришь, что я обычный смертный?
— Ладно. Пожалуйста. Объясню. Когда ты дошел до оргазма, огни вон тех свечей взлетели до потолка, как миниатюрные фейерверки. А это. Не. Нормально.
Расстроенный, он сел на кровати.
— Правда? Свечки такое проделали?
— Ох, а я не упомянула о том, что их огни лизали и стены, и потолок, но при этом почему-то ничего не загорелось?
Вулкан исподтишка глянул через плечо на свечи, как будто не хотел, чтобы они заметили его взгляд.
— А это действительно ненормально?
— Ты и сам знаешь, что нет.
— Я не знал, что они собираются выкинуть такой фокус. Такого никогда прежде со мной не случалось. — Он попытался улыбнуться. — Но я рад, что они ничего не подожгли.
Пия отвергла его попытку уменьшить возникшее между ними напряжение.
— И ты думаешь, я поверю, что ты никогда прежде не занимался сексом?
— Конечно занимался. Я имел в виду совсем другое. Я хотел сказать, я никогда прежде не любил и потому просто не знал, что любой огонь в моем присутствии... э-э... откликнется на силу моих чувств.
— А если поточнее, почему это огонь откликается на твои чувства? — спросила Пия.
Несмотря на гнев, ей ужасно хотелось узнать, кто же он такой на самом деле. Он глубоко вздохнул.
— Меня зовут не Виктором. Мне очень жаль, что я обманул тебя. Я просто не привык ко всему этому, и я — что было очень глупо — не думал ни о чем, желая снова увидеть тебя. Я не думал ничего и тогда, когда ты спросила, как меня зовут.
— Ну а как тебя зовут на самом деле? — нетерпеливо спросила Пия.
— Вулкан, — ответил он.
— В. Кан.
— Я не слишком искусный лжец.
Пия фыркнула.
— Но ты сумел одурачить меня.
— Я вовсе тебя не дурачил! По правде говоря, у меня и в мыслях такого не было.
Вулкан потянулся к Пие, но она резко отстранилась.
— Пожалуйста, не отдаляйся от меня! — попросил он.
— И ты еще смеешь указывать, что мне делать! Мне плевать, если ты действительно бог. Я просто не желаю, чтобы надо мной издевались!
Пия вдруг поняла, что она куда больше смущена, чем разгневана, но уже не могла сдержать ярость. Она влюбилась в древнего бога. От одной этой мысли у нее начинался непонятный звон в ушах, и Пия боялась, что если она перестанет злиться, то ее тут же охватит безмерная печаль... или, хуже того, она испугается.
— Я не хотел над тобой издеваться!
— Ха! Значит, ты просто солгал, и все? Это еще хуже. И почему бы заодно не устроить что-то... Почему бы не забабахать что-нибудь этакое и не превратить меня в... в... в дерево или еще что похуже, если я тебя рассержу?
Разве не так обычно поступают боги, соблазнившие смертную женщину? Ох, и почему она не уделила больше внимания мифологии, когда училась в школе! И нет ли где-то на ее книжных полках старого экземпляра книги Эдит Гамильтон с текстами мифов? Боже, надо надеяться, что есть. Ей придется очень внимательно прочитать все от корки до корки.
— В дерево? — Вулкан выглядел искренне удивленным. — С чего бы вдруг мне превращать тебя в дерево?
— Откуда мне знать! Да и вообще, как я могу хоть что-то знать о тебе? Разве не может оказаться ложью все, что ты говорил?
— Нет! — выкрикнул он, и огни свечей яростно затрепетали.
— Вот, смотри туда! — Пия показала на свечи. — Ты только что снова заставил свечки вести себя очень странно!
— Извини... Я не позволю им что-нибудь натворить.
— Но почему ты так действуешь на огонь?
— Потому что я Вулкан.
Пия изобразила вздох разочарования.
— Я давно уже закончила школу и с тех пор не слишком интересовалась мифологией.
Он смущенно сдвинул брови. Пия закатила глаза к потолку.
— Я не знаю, что это за бог такой — Вулкан!
— Ох...
Он вовсе не выглядел оскорбленным, как могла бы ожидать Пия. Он просто пожал плечами и пояснил:
— Я бог огня. Мои владения находятся в самых недрах горы Олимп. У себя в кузнице я поддерживаю огонь, который согревает землю Древнего мира. И еще я работаю с металлами — то есть делаю то, что обычно ассоциируется с кузницей.
— Так значит, все было ложью... — Пие стало совсем плохо.
— Нет, не говори так!
Вулкан взглянул на свечи, чтобы удостовериться, что они ведут себя прилично, и лишь после этого продолжил:
— Я только скрыл свое имя, но это и все! Я действительно работаю с огнем. И я наблюдал за тобой. И я люблю тебя.
Пия покачала головой.
— Я не об этом. Я имела в виду то, что ты говорил о... ну, о том, что ты — отверженный, что ты ни с кем не связан. Но ты же бог! Один из бессмертных! Я знаю Венеру... я знаю, как блистательны вы, олимпийцы...
