— Джесс, я поверил, — признался Ричард. — Поверил, поскольку всегда думал, что недостоин тебя, будто ты для меня слишком хороша. Я поверил, что не нужен тебе и что тебе не нужен ребенок от меня. Понимаешь ли ты это?
Джесс опять оттолкнулась от земли. Ричард нервно прошелся перед качелями.
— Мои родители были сами не свои, когда узнали, что ты беременна. Они считали этого ребенка моим ребенком, своим внуком. И тогда мы все вместе решили, что нам делать.
— Украсть у меня ребенка, — перебила его Джесс.
Она была больше не в силах сдерживать гнев.
— Нет, Джесс. Не украсть. Воспитать как наше дитя. Девочка должна была стать одной из Брэдли. Мы сменили фамилию и уехали из Коннектикута. Я был еще очень молод, и мы решили выдать Мелани за дочь моих родителей, мою младшую сестру.
— А что думала сама Мелани все эти годы?
— Мелани считает, что она моя сестра.
— О Боже, Ричард! — вырвалось у Джесс.
Он опустился на колени и взял ее руки в свои.
— Джесс, у нее было хорошее детство. Она была счастлива. Мелани было всего пять лет, когда умерла мама. Карен заменила ей мать. И она была Мелли хорошей матерью. Она принесла собственное счастье в жертву Мелли.
— Карен со странностями.
Ричард опустил голову.
— Да, я знаю. Ей было нелегко. Мелли однажды рассказала мне, что когда-то у Карен был мужчина. Я никогда не встречал его и не стал ни о чем расспрашивать. Наверное, подсознательно боялся, что Карен захочет жить своей жизнью и на меня… ляжет ответственность за ребенка. Теперь я считаю себя виновным в том, что Карен несчастна.
Джесс вдруг захотелось рассказать Ричарду про письмо и телефонный звонок. Она не знала, что ее остановило. Возможно, в эту минуту Джесс осознала, что Карен не злодейка, а жертва грехов брата и алчности родителей.
— А что ты скажешь про двести тысяч долларов? То есть про отступные?
Ричард встал с колен.
— Твой отец дал нам эти деньги, чтобы мы выкупили Мелани у мисс Тейлор.
— Как мне известно, мисс Тейлор получила всего пятьдесят тысяч.
Ричард замер.
— Не знаю, откуда у тебя такие сведения. Да, мисс Тейлор получила за Мелани пятьдесят тысяч в виде задатка. Остальная сумма была выплачена ей после рождения Мелани. За эти деньги мисс Тейлор помогла нам перебраться сюда и нашла для отца место управляющего у Мейбл Адамс. Джесс, твой отец не «откупился» от нас. Он снабдил нас деньгами, чтобы мы увезли с собой его внучку. Чтобы она не попала в чужие руки.
Наверное, Джесс ослышалась.
— Как ты сказал?
— Твой отец устроил так, чтобы Мелли попала к нам. И мы все вместе решили, что делать… Все вместе — это мои родители и твой отец. Кроме них троих, правду знали только я и Карен.
— И мисс Тейлор.
— Понятия не имею, что ей было известно. Подозреваю, и мисс Мейбл интересовали только деньги.
У Джесс вдруг закружилась голова. Она опустила ноги на землю, стараясь осмыслить то, что рассказал ей Ричард. Джесс с радостью поверила бы ему, но не могла.
— Это ложь, Ричард. Я хотела ребенка. Я хотела, чтобы мы… И мой отец знал…
— Наверное, он решил, что мы слишком молоды. Полагаю, он желал устроить твою жизнь так, как считал правильным.
«Отец, — подумала Джесс. — Как же мало я знала этого человека».
Она подняла голову и посмотрела на Ричарда.
— А теперь у Мелани есть ребенок. Это же наша внучка, Ричард. Твоя и моя.
— Да. И Мелли опять беременна. Скоро у нас будет двое внуков.
Джесс опять обхватила живот, надеясь унять боль.
— Боже мой, Ричард, как ты мог на это пойти? Как мог лгать столько лет?
— Джесс, у меня не было другого выхода. Мелани славная, добрая. Она похожа на тебя. Но мама на смертном одре взяла с меня и Карен слово, что Мелани никогда не узнает правды о своем рождении. И сейчас не должна узнать. Уже поздно. Она не заслужила такого удара.
В это мгновение Джесс ясно поняла, что Ричард прав, Филип и Лайза шли вверх по дороге, направляясь в начальную школу Тисбери. Наверное, Филипу следовало бы сейчас испытывать вину перед Николь, но он решил, что разберется в своих чувствах к ней, когда вернется в Нью-Йорк, в привычный мир, где матери и старшие братья возлагают большие надежды на молодых юристов и где по улицам не ходят звезды Голливуда.
— Думаю, нам нужно сразу ей выложить все, — сказала Лайза. — Мы должны спросить, знает ли она, что ее воспитали приемные родители.
Филип покачал головой:
— Лайза, не забывай, Мелани не такая, как мы. Ее, строго говоря, не удочеряли.
Она нахмурилась, и на лбу у нее пролегла едва заметная морщинка.
— Да. Ты прав. Но что же мы скажем? Не можем же мы бухнуть Мелани с порога, что брат — на самом деле ее отец.
— Сначала нам следует представиться. Мы, мол, пришли рассказать ей о подмене ребенка, случившейся в конце шестидесятых. Осторожно подготовить Мелани.
Лайза улыбнулась:
— Не умею быть осторожной. Наверное, пошла в мать.
Филип засмеялся:
— О да, вот уж характер!
— Именно. И мне еще нужно каким-то образом расхлебать то, что я заварила с Брэдом. Если у тебя есть какие-нибудь соображения на этот счет, поделись.
Он не сказал, что лучше всего, по его мнению, прилететь в Лос-Анджелес, выследить негодяя и столкнуть его, красный «порше» со скалы.
— Мне ясно одно: вы не должны давать Брэду денег. Шантажисты не останавливаются. Он будет тянуть с вас еще и еще. А если обратиться в полицию?
— И вся история немедленно окажется в газетах.
— Верно. А что Джинни намерена предпринять?
— Убить его. У нее все просто.
— А ты?
Лайза на миг закрыла глаза.
— Я хочу только, чтобы все поскорее закончилось. Не могу передать, как стыжусь того, что с ним связалась. Он даже не мой тип мужчин. Брэд — блестящий и наглый. Наверное, мне тогда просто был очень нужен мужчина. А он оказался рядом.
В эту минуту Лайза была не голливудской звездой, а усталой и напуганной женщиной, простой американкой в футболке и шортах, которая доверилась дурному человеку и теперь вынуждена дорого за это платить. Филип обнял ее за плечи.
— Ничего, Лайза. Мы что-нибудь придумаем.
Он понятия не имел, как поступить, но твердо знал, что хочет помочь. И к чертям все надежды, которые возлагают на него дома.
Несколько минут они шли в молчании, потом Лайза указала вперед:
— Похоже, это и есть школа. Мы у цели.
