Кивнув сквайру, он, как и собирался сделать с самого начала, быстро вышел и направился в столовую.
Но, к его разочарованию, он застал там только графиню, неторопливо заканчивающую завтрак. Она поднесла к губам чашку и поверх нее посмотрела на Маркуса.
– Если вы ищете свою предполагаемую невесту, посмотрите наверху, мой дорогой Саттон. Я бы отнеслась к предложению вступить в брак с несколько большей радостью.
Он поморщился. Неужели Лорен рассердилась? Ее обидело, что он не поговорил сначала с ней, наедине? Действительно, было неприлично делать предложение на людях… Предложения, как ему всегда говорили, очень важны для женщин. С тревожно бьющимся сердцем он взбежал по лестнице и поспешил в свою спальню. Дверь была закрыта, и он постучал.
Он услышал тихое «войдите» и, повернув ручку, вошел.
Она сидела, подобрав ноги, у камина, глядя на огонь, и не сразу повернулась к нему.
Неужели она и вправду сердилась… у него упало сердце. Он выдвинул низкий стул и сел буквально у ее ног, готовый, если ей этого хотелось, униженно просить извинения.
– Простите, что так получилось, – произнес он, беря ее руку. – Мне следовало сказать вам об этом заранее.
Она позволила ему взять ее руку и поднести к губам.
– Мы не ожидали, что мой разгневанный свекор ворвется в комнату, – сказала она, как будто это было всего лишь неудобством.
– И все же то, что я сказал, должно быть, потрясло всех.
– Да, в достаточной степени, – согласилась она; по ее тону было трудно понять ее, к тому же она избегала смотреть ему в глаза. – Как чувствует себя сквайр? Вы смогли успокоить его?
– Думаю, что да.
– Хорошо, – заметила она. – Значит, вы поступили умно, сказав это.
Он ждал, что она скажет что-то еще, но она молчала. Он сжал ее руку и прижал к своей щеке, решая, что он должен сделать, чтобы загладить свою вину.
– Да, это очень умная уловка, – продолжала она, покашливая. – Но рано или поздно он обязательно заметит…
Неожиданно он понял…
– Здесь нет никакой уловки! – Он приподнял ее подбородок и заставил посмотреть ему в лицо. И только тут он заметил слезы, блестевшие на ее ресницах. – Дорогая моя Лорен, неужели вы думаете, что я превращу в шутку такой важный вопрос, чтобы умиротворить кого-то?
Она опустила глаза, но не ответила.
– Я уже давно хотел попросить вас стать моей женой, но я боялся…
Она широко раскрыла глаза.
– Да, боялся, мне стыдно в этом признаться, но я боялся услышать ваш ответ. – Ему трудно было продолжать. – Мне было страшно, что вы можете уехать…
Она едва заметно улыбнулась.
– Будьте серьезны, Маркус. Сколько женщин отказывали вам, даже в менее значительных вещах?
– Ни одна из них не была вами, – просто ответил он. У нее перехватило дыхание.
– Но…, – начала она и замолчала. – До появления сквайра вы никогда не говорили об этом…
– Я уже сказал, я боялся рисковать. – Он на минуту закрыл глаза, а затем снова посмотрел на нее. – Должен ли я повести вас вниз и показать особое разрешение, которое показал сквайру?
– Вы уже получили его? – изумилась она.
– Конечно. Когда я ездил в Лондон, – объяснил он. – Это была одна из главных целей моей поездки.
– До появления сквайра? – почти неслышно повторила она, и ее глаза заблестели. – Так это не только моя честь…
– Не сомневайтесь, ваша честь мне очень дорога. Но я хочу, чтобы вы вся принадлежали мне. Вы, конечно, это уже знаете.
– У меня были свои опасения, – очень тихо сказала она. – Я тоже не была уверена, Маркус. Вы знали многих красивых женщин, очаровательных женщин, талантливых женщин…
Покачав головой, он прижал ее к себе и тихо повторил:
– И признаюсь, ни одна из них не была такой, как вы. Некоторое время они сидели, пользуясь возможностью побыть наедине. Лорен сидела тихо, положив голову ему на грудь. Затем он еще раз поцеловал ее и поставил на ноги.
– К сожалению, нам, вероятно, следует вернуться вниз.
– О Боже, конечно, – краснея, согласилась Лорен. – Сквайр Харрис подумает… Бог знает, что он подумает.
Она задержалась у зеркала, висевшего над столиком, чтобы убедиться, что ее платье и прическа в полном порядке, и они вышли из комнаты.
В столовой за поздним завтраком сидели сквайр и графиня и мирно беседовали.
Поэтому Маркус и Лорен снова сели за стол, им принесли свежий чай, и сквайр рассказал Лорен, как жили в ее отсутствие сестры.
– Как я понимаю, Офелия ставит новую пьесу. Не представляю, как ее муж викарий мирится с такой ерундой. – Сквайр, придерживавшийся старомодных взглядов, покачал головой. – Я считаю, у нее, и так хватает дел, особенно теперь, с ребенком и со всем прочим.
Лорен пожала плечами.
– Джайлз понимает, как важна для Офелии ее работа, – заметила она спокойным тоном. – К счастью.
Послышался стук в дверь: еще кто-то пришел?
Господи, какие еще незваные гости неожиданно явились к ним? Лорен взглянула на графа. Маркус повернул голову к двери, ожидая, когда вернется лакей. На этот раз он появился с серебряным подносом, на котором лежало письмо.
Кивнув, граф взял письмо и, извинившись перед своими гостями, сразу же вскрыл его.
Он нахмурился.
– Что-то случилось? – спросила Лорен.
– Письмо от полковника Свифта, – сказал Маркус. – Убит начальник порта. Я должен ехать в город.
– Я могу поехать с вами, – предложил сквайр. – Хотя я и намерен вскоре вернуться в Лондон, мне надо снять комнату в гостинице.
– Я бы предпочел, если вы не возражаете, чтобы вы оставались с дамами до моего возвращения. Мне будет спокойнее, когда кто-то побудет с ними. – Маркус с беспокойством посмотрел на них. – Недавно здесь произошел странный случай. Мне не хотелось бы оставлять их с одними слугами.
– Конечно, – ответил старик. – Буду рад помочь.
– Но где ваш брат? – спросила графиня, как будто только что заметила, что за столом не было Картера.
– Это еще одна моя забота, – помрачнев, ответил Маркус. Лорен взглянула на него и увидела, что он встревожен.
Когда он, извинившись, оставил их, она вышла следом за ним в холл.
– Можно я поеду с вами?
– Мне бы этого не хотелось, – тихо сказал он. – Кажется, очень опасные люди создают эту атмосферу страха, окружающую нас. Я только надеюсь…
Она посмотрела ему в глаза и дотронулась до его руки.
– Вы же не думаете, что в этом замешан Картер?
– Не знаю, – честно признался он. – Надеюсь, что нет; мне бы не хотелось думать, что он способен на такое. Но возможно, его заманили, прежде чем он понял, как глубоко он увяз в этом деле и, с какими жестокими людьми связался… не знаю. Но я должен найти его.
