— Мама… — говорит мальчик.
— Заткнись и дай мне закончить!
Мать продолжает:
— Эти люди заявляются в твой дом и приносят с собой холодное мясо и пирожки. Они полагают, что негоже приходить без гостинца. Но ты слишком взволнован, чтобы есть. Двумя секундами позже эти «друзья» вгрызаются в ветчину и бифштекс, вымазываются майонезом по самые уши. Они утверждают, что просто-таки умирают от голода. И правда: где еще поврать, как не в гостях? Слышится только хруст мясных хрящей, которые перемалывают их челюсти. Они Рыгают и просят прощения, втайне ненавидя тебя за то, что ты стал центром внимания. Они полагают, что ты пользуешься ситуацией…
Мальчик зевает.
— Прикрывай рот, когда зеваешь, — говорит мать. — Не пользуйся общественным туалетом, если с тобой нет пяти-шести друзей. Как минимум двое должны стоять на страже и бдеть, высматривая подозрительных личностей. А самое лучшее — это вооруженный охранник перед дверями сортира. Только уверься, что охранник подлинный. Проверь его табличку. Веди себя так, словно ты — сынок богатых родителей. Масса фальшивых охранников охотятся на детей вроде тебя. Если речь зайдет обо мне, называй меня «матушка» и произноси это с легким британским акцентом. Постарайся. Помни, в какую игру мы должны играть. Я — сухая педантичная англичанка. Поддержи этот образ, если сумеешь. Большинство сексуальных маньяков пугаются этих вещей. Ты — наш единственный сын. Мы не можем тебя потерять. Зря, что ли, мы вложили в тебя столько денег и привили тебе такую любовь к родителям? В других семьях — по двое, по трое детей. Утрата одного из них не такое уж великое дело. Вполне можно пережить. Родители отдают свою любовь остальным. Братья и сестры несут груз вины — как солдаты, наблюдавшие гибель товарища. «Почему он, а не я?» Эта простая мысль отравляет им существование до конца дней… Если мы потеряем тебя, тЬ сойдем с ума. Не буду говорить за твоего отца, но я — точно. А теперь отправляйся в школу.
В художественном классе мальчик вносит последние штрихи в собственноручно снятый на 8-миллиметровую камеру рисованный мультфильм. Белые склизки с нити тянутся из розового столбика. Затем мальчик изображает тот же столбик, стоящий вертикально и пририсовывает к нему нижнюю часть человеческого торса. Кадр за кадром, мальчик снимает маленькой камерой белую жижу, медленно выползающую из столбика. Учительница одобрительно кивает.
— О, да это же сперма! — говорит она. — Пенис-огурчик, вынутый из женщины-огурчика за миг до эякуляции… Не самый надежный способ контроля рождаемости. Еще в колледже я сделала два аборта, а все потому, что не пользовалась контрацепцией. Мы с моим парнем использовали именно этот метод, который и не метод вовсе, а полная чушь. Но когда я вся горю от страсти — где уж тут думать. Я просто кричу, и все тут. Парень должен успеть вынуть в последнюю мегасекунду и кончить мне на живот, но капелька-другая неизбежно попадают внутрь. А поскольку я самая плодовитая женщина на земле, они всегда попадают как раз туда, куда надо.
Учительница продолжает:
— Маршрут школьного автобуса проходит как раз мимо того дома оргий, где модели из агентства «Риф Герл» принимают солнечные ванны в голом виде. Я слышала: все мальчишки подскакивают с сидений, чтобы лучше видеть. Это делает поездку в школу своего рода необходимостью… Возможно, ты сейчас еще слишком мал, чтобы все это понять, но в следующем семестре я принесу вам книгу, которая называется «Камасутра». Там описаны сотни позиций для секса, и у каждой есть свое собственное красивое наименование — например «Крылья Бабочки» и тому подобное. Я попробовала все разные позиции подходят для разных типов тел. Наверное, это прозвучит смешно, но после всех выкрутасов я поняла, что у меня консервативные вкусы и больше всего мне нравится самая обычная «католическая» поза. Я предпочитаю быть снизу и ощущать вес тела партнера. Когда я лежу на боку или стою на четвереньках — это все, конечно, очень сексуально. Особенно, если мы трахаемся в мотеле, и там повсюду зеркала. Но, видишь ли, я не настолько подвижна, как мне хотелось бы. Ты поймешь, о чем я, когда станешь немного постарше. А если окажется, что ты гей и предпочитаешь быть снизу, тогда ладно, подружка — мы найдем о чем поболтать.
Учительница изящно всплескивает руками в воздухе. Мальчик пишет в своей тетрадке: «убийца из туалета». Затем он пишет: «подтираться надо спереди назад, ни в коем случае не наоборот».
Учительница говорит:
— Для любого мультфильма требуется афиша.
Она достает листы бумаги и грифель. Мальчик рисует ножи. Длинные ряды ножей. Ножи, стоящие вертикально, соприкасаясь кончиками, как копна сена. Ножи, падающие с неба, словно снежные хлопья…
— Мне нравятся твои ножи, — одобряет учительница. — Мой первый муж обожал использовать во время секса разные аксессуары. В том числе и ножи. Хвала небесам, он ни разу меня не поранил, но близость опасности действовала очень возбуждающе. Это было в дни нашей бесшабашной молодости с водкой и кокаином — еще до того, как мы собственно поженились. Но стоило нам обменяться клятвами и кольцами — как все сошло на «нет». Мы оба прошли курс лечения и стали полноценными членами общества. Вот такая печальная история…
— Твои ножи выглядят очень романтично, — говорит учительница, разглядывая рисунки мальчика, — но где же член? Ты представляешь себе, как должен выглядеть финальный продукт? Попробуй нарисовать руки. Руки и ножи — вместе.
Мальчик рисует руку, сжимающую нож и втыкающую его в другую руку. Учительница наклоняется над партой и предлагает:
— Теперь попытайся нарисовать лицо. Черт с ним, с членом.
Мальчик изображает две большие головы. Из глаз и ушей торчат ножи. Затем на картинке появляются две изогнутые линии, и учительница предполагает, что мальчик собирается нарисовать попы.
— А, черт возьми, — говорит она. — Мы начнем проходить строение организма только на следующей неделе, ну да ладно уж. Продолжай.
Учительница роняет карандаш, который до этого вертела в руках, и задумчиво смотрит в потолок.
— Задница-опасная зона. Это единственная часть человеческого тела, где сочетаются комедия и трагедия — и сочетаются гармонично. Юноша, вы талантливый рисовальщик…
Учительница подходит к своему столу и вынимает диктофон. Она кладет его на парту мальчика. Звенит звонок. Урок окончен. Пора идти домой.
— Посмотрим теперь, насколько ты искусен в работе со звуком, — говорит она. — Возьми диктофон и по пути домой запиши все, что покажется тебе интересным. Не садись в автобус, пройдись пешком. Подноси микрофон поближе, если услышишь интересные звуки.
По пути домой мальчик завернул в парк: ему нужно было сходить по-большому. Солнце клонилось к закату. Возле туалета мальчик увидел неряшливого человека в банном халате и с проволочной вешалкой в руках. Мальчик вытащил из рюкзачка диктофон и нажал кнопку записи.
— Эй, мистер, — сказал он, — не собираетесь ли вы задушить кого-нибудь этой вешалкой? Мама предупреждала меня о людях вроде вас.
