— Нам нужна ваша помощь, — начал Илья. – А мы, в свою очередь, поможем вам.
— Мне? Это каким же образом, интересно? – ухмыльнулась Андриана.
— Мы отдадим вам архив профессора Лемешева.
Андриана бросила на нас недоверчивый взгляд. Ее равнодушие сменилось удивлением — этого было не скрыть.
— Вы же сказали, что у вас его нет. И детектор подтвердил, что Анна и ее мать не врут. Как это понимать?
— Они ничего не знали, это правда. Мы нашли сына еще одного ученого, который работал с Лемешевым после его увольнения. У него случайно сохранился этот архив. Ему эти бумаги не нужны, он отдал их за небольшую плату.
— И кто же это?
— Мы сохраним это в тайне. Поймите правильно, человек хочет жить спокойно. Он тут вообще не при чем.
— Ладно, — пожала плечами Андриана, — как хотите. Сейчас это и не важно. Меня интересует другое – почему вы решили отдать архив?
— Мы хотим покинуть страну… и вообще Европу.
— Зачем?
— Мы просто хотим быть подальше отсюда и от войны.
— И где же находится это «подальше»? Бежать некуда, все бесполезно.
— Есть одно место. Африка.
Андриана снова недоверчиво посмотрела на нас и задумалась, прихлебывая горячий кофе.
— Предположим. Но как вы собираетесь там жить? Где?
— В племени. Некоторые я посещал во время миссионерских поездок, меня там знают и примут.
— Вы не сможете там жить. Жара, болезни, новые условия – вряд ли организм адаптируется. Анна уже испробовала все эти прелести на себе. Разве нет?
— Если бы не внезапная болезнь, все было бы нормально, — сказал Илья. – Да, Анна?
— Да, — только и выдавила я из себя.
— К тому же, они слишком понадеялись на приборы и прочие технические средства и совсем забыли об элементарных средствах безопасности, — продолжал Илья, уже не надеясь на мое красноречие.
— Вы уверены, что сможете там жить? – допытывалась Андриана. Такая забота показалась нам странной. Мы с Ильей переглянулись.
— Да, — ответил он, — уверены. Но нас не выпустят без санкции правительства. Один самолет уже сбили. Вчера. Андриана, вы сможете помочь нам?
— Думаю, смогу.
Папку с обещанными материалами Илья положил на столик.
— Не знаю, помогут ли вам эти бумаги. Надеюсь, что да.
Она даже не взглянула на папку, совсем недавно представляющую для нее важнейшую цель. Вместо этого она закрыла лицо руками и расплакалась.
Мы опешили. Монстр, уставший и сломанный, плакал, стыдливо пряча слезы. Если бы мне кто-то сказал, что такое возможно, я бы ни за что не поверила. Я вообще не думала, что эта женщина умеет плакать.
— Вы не представляете, как вы вовремя! — Андриана наконец вытерла слезы и встала с дивана. – Что-то подсказало мне не вызывать охрану, когда я увидела вас. За архив, конечно, спасибо. Хотя я не думаю, что он сможет что-то изменить — слишком поздно. Конечно, я помогу вам улететь. Но теперь прошу вас о помощи. Это важно лично для меня. Подождите минуту.
Андриана выбежала из комнаты. Мы замерли от изумления.
— Точно за охраной, — предположила я.
Она вернулась в гостиную не одна. В полумраке комнаты я решила, что это ребенок. Он держался за руку Андрианы и неуклюже переставлял ноги. Длинная ночная рубашка мешком болталась на худеньком тельце. Что-то было не так. Какое-то смутное чувство заставляло вглядываться в ребенка: нескладный, сгорбленный, голова слишком большая, ручки и ножки тоненькие.
Увидев наше замешательство, Андриана включила верхний свет. Я похолодела от ужаса.
— Боже мой! – прошептал Илья.
— Это моя дочка, — с нежностью сказала Андриана. — Лилечка. Лиля, поздоровайся с гостями.
— Драс-ту-те, — прохрипела девочка.
На мгновение мне показалось, что Андриана не в себе. Или это у меня оптический обман, или я тоже… того. Перед нами стояла не девочка, а маленькая старушка в детской ночной рубашке.
— Лиля тяжело больна. У нее прогерия – преждевременное старение организма. Лилечке всего семь лет. Никто не знает, сколько она еще проживет… если это можно назвать жизнью.
Андриана села на диван и усадила Лилю на колени. Девочка смотрела на нас недоверчиво, прижимаясь к маме.
История Андрианы оказалась недолгой, но печальной. Еще на стадии беременности врачи выяснили, что ее будущий ребенок будет не таким как все. Ей советовали сделать аборт, но она не смогла пойти на это – слишком долгожданным был этот ребенок, от слишком любимого мужчины, который погиб в автомобильной катастрофе, так и не узнав, что станет отцом.
Когда ребенок появился на свет, только должность и особое положение Андрианы смогли спасти его от спецклиники. Таким, как Лиля, среди нормальных людей места не было. Андриана добилась разрешения оставить дочку дома под строгой подпиской никому и никогда не показывать этого уродца. С замиранием сердца она наблюдала за взрослением ребенка, надеясь, что случится чудо и все обойдется. Дорогие препараты, лучшие врачи – ничего не помогло. В три годика появились первые признаки страшной болезни. Андриана выслуживалась, как могла, бралась за любую работу по распоряжению правительства, лишь бы дочка осталась с ней.
— Я не знаю, что будет завтра, — говорила Андриана, поглаживая Лилечку по жиденьким волосикам. – Я больше не могу ручаться, что дочка останется со мной. Да и в нынешних условиях вряд ли я долго смогу скрывать ее существование. В любой момент могу получить пулю в лоб. Или меня уволят к чертовой матери… или посадят, как козла отпущения. Что тогда будет с ней? Вы понимаете?
Мы лишь кивали.
— Прошу вас, возьмите ее с собой. Вы хорошие люди и не сделаете ей ничего плохого. А я обещаю, что вас выпустят из страны. Я обеспечу вас всем необходимым, никто никогда не узнает, где вы, только возьмите Лилечку с собой. Может, там она проживет дольше.
Андриана снова начала плакать. Девочка, вглядывалась в лицо мамы и тоже вот-вот готова была разрыдаться.
— Конечно мы возьмем Лилю, — спохватился Илья. – Не беспокойтесь. С ней все будет хорошо.
— Спасибо.
У Андрианы запищал телефон. Она вытерла слезы и подняла трубку. Ее голос снова стал резким и уверенным. После короткого разговора она обратилась к нам:
— Вам пора. Ко мне сейчас приедет министр. Когда вы вылетаете?
— В шесть вечера с частного аэродрома на севере города, — ответил Илья.
— Хорошо. В половину шестого я буду там с Лилей. Что еще я могу для вас сделать? Может, нужна провизия, одежда?
— У нас все приготовлено.
Андриана провела нас до двери.
