— Прикольно, — усмехнулась Марго. — А на каком языке будут говорить?
— Неизвестно. Возможно, это будет естественная смесь романо-германских языков и русского. Но есть концепция, что все люди будут знать несколько языков. Технический язык, социальный язык и семейный язык. Так продлиться какое-то время и языки смешаются окончательно. Но есть и другой вариант. Формирование в человеке несколько жестких ролевых личностей с жесткой привязкой к определенному языку. Много разный интересных штучек… Про ваши картинки тоже есть целые тома, вернее тонны CD-дисков. В общем, тебе будет интересно.
— Да-а… Здорово! — восхищенно сказала Коша. — Будущим интересно заниматься даже просто так. А уж за деньги вообще!
— Сюда! — Андрэ положил ладонь на черный прямоугольник стекла, и слева от его руки одна их пластиковых панелей подалась внутрь и отъехала внутрь стены.
Они вошли в пустой кабинет. Ни окон, ни дверей, только тот же ровный свет, как бы ниоткуда. Хотя понятно, что лампочки в карманах под потолком. Но это понятно умом, а вот глазами… Приступ клаустрофобии. Хорошо хоть фикус стоит в центре стола. Вернее в дырке, расположенной в центре стола.
— Я сейчас, — сказал Андрэ. — Сиди тут. Проспектики полистай.
И повернулся, чтобы уйти.
А Кошу вдруг окатило холодной волной.
— Стой! — схватила она репортера за полу плаща.
— Ну?
— А у меня ведь нет гражданства? И виза шенгенская… Я не могу работать… — шепотом сказала Марго Танк, сдыхая от внезапного страха.
— Забей. Я все это знаю. Жди. И никуда не пытайся свинтить.
…никуда не пытайся свинтить…
Андрэ вышел.
Она сидела довольно долго. Разглядывала фикус, лампочки, проспекты разложенные на столе ворохом. Проспекты были обычные. Какая-то турфирма предлагала поездки на Мальдивы, Ямайку и в Австралию. И журнальчик напоминающий русскую «Афишу» рекламировал все развлечения Парижа. От скуки Марго поискала среди ярких картинок клуб «Эдем», но никакой информации о нем не нашла.
Через некоторое время, Марго все надоело и стало казаться, что рассказ Андрэ о Големе — рекламный трюк, розыгрыш. А на самом деле все окажется банальным.
Несколько раз Марго подходила к дверям, но останавливалась, не решаясь нарушить запрет, и снова садилась в кресло. Крутилась, качалась, в двадцатый раз перелистывала проспекты все больше впадая в панику.
Потом она вспомнила сон, достала ручку и начала рисовать на полях журнала девушку, от рук которой устремлялись в небо и на землю тысячи светящихся нитей.
Потом она вспомнила Чижика. И попыталась нарисовать и его.
Никак не получалось. Тот Чижик, который приснился ей во сне и тот, которого она запомнила по Питеру чем-то сильно отличались. Что-то с лицом. Может быть, он повсзрослел? Ведь прошло полгода. Больше полгода. Да нет! О чем она? Его же застрелили! Мертвецы не взрослеют. Или он не…
Нет. Этого не может быть. Какого хрена он тогда не появился? Не мог? Черт побери! Неужели…
Нет. Пустое. Это бредни. Нельзя всю жизнь играть в игры. Надо жить обычно, взвешенно и разумно. Вот Андрэ. Он явно чем-то заинтересован в Марго. Вот Андрэ — это вариант. Он симпатичный, он возбуждает и он — рядом. Он точно живой.
Не в силах больше терпеть скуку, Марго подошла к двери, механизм которой напоминал механизм дверей европейских автобусов. Металлическую рукоятку сверху покрывал удивительно приятный, бархатный на ощупь пластик. Марго потянула рукоятку на себя, и дверь с тихим вздохом подалась внутрь комнаты, рычаги, сложившись, отодвинули ее вбок. Через некоторое время дверь атоматом закрылась.
Марго снова открыла ее.
…никуда не пытайся свинтить…
В коридоре было пусто и абсолютно тихо. Марго проделала эксперимент. Неколько раз она открыла и закрыла дверь, чтобы узнать, в какой момент и как сработает блокиратор. Иначе зачем Андрэ было пользоваться замком? Блокиратор включался и начинал мигать, когда Марго переступала порог, но она тут же возвращалась, и открывала дверь снова.
В конце концов ей пришла в голову идея — она положила один из проспектов, сложенный домиком так, чтобы он перекрывал инфракрасные датчики в дверном проеме. Дверь не шелохнулась в течение нескольких минут.
Андрэ все не было.
Вздохнув — физиологическая необходимость пойти в туалет стала почти нестерпимой — Марго заблокировала дверь и шагнула в коридор. На всякий случай она сосчитала количество черных стекол, которые тянулись по обоим стенам до самого входа на этаж.
Даблы обычно бывают в конце коридора. …никуда не пытайся…
Туалет она не нашла и вышла на лестницу, надеясь встретить кого-то и спросить. И точно, голоса послышались где-то пролетом ниже. Марго побежала, грохоча ботинусами. Но и пролетом ниже она никого и ничего не нашла, а голоса затихли. И никаких дверей с этой лестничной площадки никуда не было. Стены были зашиты полосатыми металлическими панелями. Зато был еще один лифт. Лифт помигал огоньком и открыл створки.
Навстречу Марго вышла француженка в удивительно короткой юбке. Красивая, как сон. Девушка улыбнулась и хотела упорхнуть, но Марго остановила ее.
— Мадмузель! Извините! — обратилась к ней Марго. — Я заблудилась, но я очень хочу найти туалет! Помогите мне, пожалуйста!
— Этажом ниже или выше, налево! — улыбнулась девушка и придержала лифт гибкой рукой с отличным маникюром. — Там нез замка. Только пиктограмма. Ты — новенькая?
— Да! Спасибо! — Марго кивнула, скорее вскочила в кабину лифта и нажала кнопку следующего вниз этажа.
Этажом ниже Марго хотела выйти, но увидела двух военных. Подумав, что ей лучше не встречаться с ними Марго поспешила вернуться назад в лифт, но вышло так, что пока она нажимала кнопки, военные вошли в кабину. Нельзя сказать, что они проявили массу внимания — они просто стояли с деревянными лицами и все. И Марго так растерялась, что опять забыла нажать кнопку нужного этажа.
Военные вышли на два этажа ниже, она вылетела было за ними, но площадка, куда они попали была почти глухой — только несколько дверей с черными прямоугольниками с правой стороны. Первый военный шлепнул ладонью по черному прямоугольнику, дверь перед ними открылась, и Марго увидела огромный мерцающий экран, черные стулья и несколько компов.
Завороженная мерцанием, Марго не сразу поняла, что экран не просто мерцает — вспышки рисуют светящиеся знаки — треугольники, пересекающиеся, вертящиеся концентрическими кругами, спиралями и сложные узловатые лабиринты. Военные с кем-то поздоровались и устроились на два стула в первом ряду.
Дверь автоматически наглухо закрылась.
Марго чувствовала себя словно в полусне. Она успела вскочить обратно в отъезжающий лифт и всю дорогу смотрела на дребезжащие на сетчатке знаки. Так и не найдя дабл, она решила вернуться на место.
