Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 84
— Проветримся!
— Заодно отдохнете, протокольчик составим! — добавил другой.
— Куда? — спросил Валерка, осоловело тараща глаза на милиционеров. — Не понял?!
— В гости, дорогой! К Санта Клаусу! — сержант засмеялся своей удачной шутке (у дежурившего сегодня старшего лейтенанта Каменского было прозвище — Санта Клаус).
— Нам и здесь не плохо!
— Сейчас будет плохо! Кому говорю! Выходи, пока холку не начистили! — отозвался дюжий сержант, бесцеремонно толкая майора к выходу.
— Что за тон, ментура? — возмутился Харин. — Ты как со мной разговариваешь, щенок? Ну-ка, руки в сторону!
— Да, чего с ними церемониться! Давай ребята!
Милиционер, грубо заломив руку майору за спину, потащил его к выходу. Валерка бросился другу на помощь и схватил сержанта за рукав, но, получив резкий сильный удар локтем в лицо, отлетел к прилавку и шлепнулся на пол.
— Суки!! — взревел Харин, вывернувшись из захвата и сбив сержанта с ног. Сдернул у него с плеча «акаэс» и, предернув затвор, заорал на опешивших ментов.
— Стой! Падлы!
— Ты чего, майор! Не дури!
— Всех положу! Не подходи!
— Охренел совсем? Что за шутки?
— Не будь мудаком, отдай оружие!
— Назад! — глаза потемнели и сузились на багровом лице военного.
— Слышь, приятель, давай по-хорошему поговорим! Только автомат верни!
— Ты, что?! Неприятностей на свою жопу ищешь?! — рявкнул побледневший старшина. — Будут! Под статью захотел? На нары!
— Заткнись, сученок! Я тебе такие нары покажу! Это тебе не старых бабок с семечками да носками у магазинов гонять!
— Паша, передай Терехину…
— Меня боевого офицера какая-то шушера будет лапать! — перебил старшину майор. — Да я вас сейчас стреножу! Или яйца отстрелю! Мудачье поганое! Извинения еще будете просить!
— Майор! Ты не зарывайся!
— Ну-ка, живо! Поднять парня! — Харин повел дулом «акаэса».
Двое милиционеров попытались поднять отключившегося Валерку с пола. Левый глаз у того основательно заплыл, из разбитого распухшего носа на подбородок и шарф текли кровавые сопли.
— Малец, ну давай! Давай! Хватит спать, здесь тебе не гостиница, — похлопывая по щеке, младший сержант, делал все, чтобы привести Валерку в чувство.
— Вы чего с парнем сделали, козлы ментовские? — майор, опутив автомат, наклонился над лежащим.
Этого движения было достаточно, чтобы милиционеры воспользовались ситуацией. Один из них крепко обхватил сильными руками майора сзади, тем временем двое других вцепились в оружие. После непродолжительной возни поверженный майор лежал на полу лицом вниз с наручниками на руках. Грязно матерясь и извиваясь, он пытался пнуть кого-нибудь из врагов.
Спустя тридцать минут он уже метался по «обезьяннику» как раненый зверь, крича через решетку проклятия в адрес «ментов». Валерка, молча, сидел на привинченной к стене скамье без ремня и шнурков, прижавшись разбитым лицом к холодной цементной стене. Тошнило. Гудела голова.
Всю эту неделю подполковник Марголин уходил домой поздно: в понедельник приезжает комиссия из министерства. Требовалось привести все дела и документы в должный порядок.
— Что за шум? Кто там у вас буйствует? — спросил он, спустившись в дежурку.
— Да, только, что привезли двоих. Майора и парня с ним. Устроили пьяный дебош в магазине.
— Кто, такие? Документы есть?
— Вот удостоверение майора, а это военный билет пацана.
Марголин, листая документы, резко отдал указание:
— Немедленно освободить! Это же Харин, «фээсбэшник», ветеран чеченской войны. Парня тоже! Ну, молодцы! Ни чего не скажешь! Вы, что не видели, что это не какие-нибудь алкаши, забулдыги?! Это же комбатанты!
— Кто, товарищ подполковник?
— Комбатанты, я говорю. Комбатанты — это те, кто прошел через военные конфликты. У них психика, как правило, нарушена. Мозги набекрень. Они привыкли находиться в экстремальных условиях, в боевой обстановке, ходить по лезвию ножа. И многие, вернувшись с войны, не могут приспособиться к мирной жизни. Отсюда срывы, депрессия, самоубийства. Вечный конфликт со всеми. К ним подход нужен особый. Лечить их надо всех до одного в реабилитационных центрах! А их у нас, сам понимаешь, нет! Понятно? — Марголин взглянул на дежурного офицера.
— Смотри, орден Мужества у пацана! Герой. А вы их, героев, в «кутузку»! Освободите, извинитесь да помягче с ними, — сказал подполковник, поднимаясь из-за стола. — А лучше по домам развезите, чтобы еще чего-нибудь не натворили вояки. Нам и без них проблем хватает.
Спустя неделю в городской газете Валерке попался некролог с портретом бравого военного, с фотографии на него смотрело знакомое лицо Харина Александра Петровича. Майор умер. Сердце.
Черта лысого вам достану!
— Ну, товарищ капитан! Ну, придумайте, что-нибудь! Век не забуду! — канючил рядовой Малецкий.
— Куда прешь в грязных сапогах! Я тебе русским языком сказал, нет у меня от твоих мух ничего! Даже хлорки нет! — заорал на шофера выведенный из себя начмед. — Ты понимаешь русский язык или нет!
— Ну, товарищ капитан! Меня же товарищ старший лейтенант в порошок сотрет! Вы, что Саранцева не знаете?
— Вот что, Окурок, вали-ка отсюда, пока цел, пока я тебе большущую клизму не поставил или не огрел по бестолковой балде! Еще я не занимался твоими мухами. У меня своих дел по горло! Вон Варнеев раненый лежит, повязку надо сменить. А ты со своими мухами лезешь.
— Я же приказ выполняю!
— А я, по твоему, не выполняю, да! Ты у нас самый шустрый, вот и прояви смекалку, как Левша, который даже муху подковал.
— Не муху!
— Тем более. Тебе, зачем серое вещество в башке дано? Вот и шевели им. Напрягись, это тебе не на толчке с газеткой сидеть! В конце концов возьми и солярой залей!
— Эх, товарищ капитан, товарищ капитан….
Разочарованный Малецкий, сдвинув на затылок шапку, покинул лазарет.
Рядовые Шестопал и Квасов выбрались за село, миновали унылое кладбище с покосившимися старыми плитами, почти бегом спустились по узкой крутой тропке к речке. Они из «самоволки» возвращались на базу.
Максим Шестопал, или просто Макс, был нагловатым пронырливым пареньком, в котором погиб великий артист разговорного жанра. Почему погиб? Да, потому что, после армии он собирался поступать в медицинский интитут, по стопам своих родителей, сельских медиков. Его неординарные способности в области «словесного поноса» были просто уникальны. Ни одно мероприятие в части не проходило без его непременного активного участия. Ему ничего не стоило заболтать кого угодно и убедить в чем угодно. Пресловутые Энди Таккер и Джефф Питерс ему в подметки не годились. Макс хотя и не читал знаменитой книги Карнеги, но черта завоевывать друзей и оказывать на людей влияние у него была в крови. Он ни на минуту не переставал сыпать шутками, анекдотами, страшными историями, прибаутками. При этом, не давая собеседнику ни секунды на раздумье, и не давая даже рта раскрыть. Второй его одной из ценных способностей было то, что он мог достать буквально все, что угодно. Для сержантов и ротного он был курочкой, которая несла золотые яйца.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 84