весело улыбнулся он, наклонив голову на бок и заинтересованно разглядывая меня.
Я ошеломлённо смотрел на него: он читал меня, читал легко и просто, словно дышал… О таких возможностях я даже не слышал и совершенно не чувствовал его вмешательства в свой мозг. Только внимательно глядя в его глаза до меня дошло в чем было несоответствие, которое я не мог найти. Глаза… старые, усталые, умудрённые опытом долгой жизни на совершенно молодом и юном лице.
— Кто ты? — голос оказался хриплым, почти каркающим, а в руках появились сами собой стилеты.
— Ай, яй, яй… — насмешливо покачал он головой, — как не вежливо. Я пригласил тебя в свой дом, — он повёл рукой на раскинувшуюся под нами долину. — Подарил тебе родовые стилеты, — удивлённо моргнув, перевёл взгляд на оружие в своих руках, — и ничем не вызвал неучтивого и несдержанного отношения к себе. А полное моё имя… Нимрайс Гаурхот Инглорион Си Ай Глад.
Лукавая, обворожительная улыбка тронула его губы, а я тяжело сглотнул.
— Си Ай Глад… Повелитель Искусителей… Но как?! — его улыбка превратилась в насмешливую.
— Я шёл к твоей сестре, желая обменять её жизнь на свою, но встретил тебя…
Парень продолжал стоять на своём месте ни на сантиметр не приближаясь ко мне, но я чувствовал его дыхание на своей шее, щеке. Казалось даже волосы шевелились от его прикосновений, а в ушах звучал томный шёпот: “И я совершенно не жалею об этом…”
Тряхнув головой, попытался сбросить наваждение и увеличить между нами расстояние, но мне не дали. Насколько он был стремителен, я понял только тогда, когда меня впечатали спиной в дерево, заломив руки над головой и прижимаясь каменной грудью ко мне.
— Я бы мог сломать тебя своей магией, — он жарко шептал мне в губы, жадно вглядываясь в лицо, — но не хочу. Мне надо, чтобы ты сам сделал то, что я попрошу у тебя: сам, по своей воле…
Он открыл своё сознание и память для меня, затягивая в пучину тёмного прошлого… или уже настоящего?
Я… или он?.. Помнил… Лёгкое, беззаботное существование, не обременённое обязательствами. Каждый искуситель сам себе господин и закон. Нет, анархии не было. Всё же какое-то понимание правил и норм поведения в (их?) нашем обществе существовало. И все же, каждый поступал так, как желал сам, не оглядываясь на других. Раса эгоистичных эгоцентристов.
Каждый их поступок все ближе притягивал трагедию, уничтожившую всю расу, оставив в живых только одного. Самого трусливого и самовлюблённого, не сумевшего достойно умереть со своим народом.
Дальше шли века подлости, предательств, осознание того, что натворил и что продолжаешь творить, и невозможность все исправить… Боль, сожаления, угрызения совести, муки сострадания и раскаяние… Сколько раз он проклинал себя за трусость, не имея теперь возможности даже умереть, потеряв право распоряжаться своей жизнью и смертью, став элитным рабом, выполняющим самые щекотливые поручения.
Перед глазами проходили миллионы женских лиц, жаждущих его, влюблённых и с каждой нужно было спать и ублажать в постели. А хочешь ты или нет — хозяина не интересовало. Ты — элитная шлюха, иди и зарабатывай тем, чем умеешь, приноси хозяину наживу.
Мне становилось плохо от этого, я терял себя: кто я? Мелькнувшее воспоминание о Мэриэль и Алине, заставило не потеряться в чужих чувствах и жизни, вынуждая выбираться из чужой головы.
Захлёбываясь от слез и крика пришёл в себя, лёжа головой на коленях последнего искусителя. Горло саднило, словно от долгого крика.
— Тихо, тихо, всё хорошо… — тонкие пальцы перебирали волосы, ласково зарываясь в них.
Его сознание вновь было плотно закрыто, не пропуская в мир ни капли боли. Меня бил нервный озноб и мешались мысли в голове. Я ещё помнил как было больно, когда начинал работать вживлённый в грудь артефакт, подчиняя и наказывая.
Я с ужасом смотрел на мечтательную улыбку блуждающую на губах… парня. Не имея возможности его читать, теперь не понимал хода его мыслей.
— Я хочу умереть от твоей руки, быть убитым стилетами своего рода… — мои глаза широко распахнулись в ужасе.
Да, я убивал, и порой хладнокровно. Но никогда вот так, просто… походя…
Столица Контиола — Тарен, дворец Правителя, Тайная канцелярия. Тар Ворт Войс
Примечательная гравировка на подаренных Фабиртею стилетах не давала мне покоя. Что-то было очень знакомое, но ускользающее. Пытался выбросить из головы, но мысли упорно возвращались к клинкам. Времени разбираться с ними совершенно не было, оно всё уходило на подготовку и отправку очередной группы с проверкой всех подозреваемых по второму кругу.
— Войс, ну почему эксгумацию трупа поручили нам?
— Потому что вы самые молодые и глупые, — рявкнул я в сердцах, — да и не одни вы там будете. К вам присоединятся братья некроманты, вызов им уже выслан… Только сами никуда не лезьте, они лучше вас дело знают. Считайте, что это очередная практика, усиленная некромантами.
— А братья некроманты это Тагир и Сагир?
— Ну, да… — более внимательно глянул на довольные лица новичков и собрался отменить приказ, что-то уж слишком они были рады попасть в группу с нашими неутомимыми в озорстве некромантам, но меня отвлёк Эдхар.
— Фаби уже убежал на свидание к настырному эльфу?
— Да, а что ты хотел?
— Мне надо кого-то послать на встречу с информатором, а Фабиртей с ним уже имел дело. Посмотри, кто у тебя сейчас свободен и посылай вот сюда, — сунув в руки клочок бумаги, Эдхар быстро ушёл, получив вызов от Дара.
Ну и кого мне посылать?! Все в разъездах или готовятся к отправке. Беспомощно оглядел полный коридор народа и понял, на встречу идти мне, все остальные заняты. Благо, рандеву было назначено на вечер и я продолжил отправку групп.
Время пролетело быстро, в самый последний момент глянул на специализацию информатора: около эльфийские слухи. Из-за такой ерунды на встречу с ним можно было отправить стажёра. Но никого под рукой уже не было, всех распределил по группам. Ну, раз не удосужился проверить информацию заранее, придётся идти самому.
Встреча была назначена не в самом благополучном районе столицы, да ещё и в таверне не пользующейся у нас доверием. Сколько раз я предлагал сменить в ней хозяина на нашего человека, но все время что-то мешало этому. Словно рок или судьба охраняли этот притон.
Старательно кутаясь в черный плащ с капюшоном и надеясь, что здесь не каждая собака
