вверх отправив в свободный полет, а когда приземлилась ему на спину, поняла что защита не даёт мне уцепиться за него и я соскальзываю, но к тому моменту я уже успокоилась и, хоть и дрожащей рукой, но отключила артефакт и вцепилась в гибкую шею дракона руками и ногами. Он завибрировал подо мной и я звонко рассмеялась. Я вновь летела на спине своего дракона, меня овевали теплые волны его магии, ветер свистел в ушах, а глаза слезились от счастья. Но в этот раз я молчала, впитывая в себя эти моменты, чтобы потом долгими холодными вечерами воскрешать в памяти и лелеять в сердце любовь к самому невозможному мужчине в моей жизни.
Мы летали всю ночь, ныряя в облака, соревнуясь с порывами ветра и любовались звездами. С первыми лучами солнца дракон приземлился на ту же башню, обернувшись человеком, поймал меня на руки и поцеловал.
Глава 30
Я куталась в шаль, глядя на темный заснеженный двор внизу, через небольшую щёлочку между тяжёлых штор, где снова разместилась огромная туша золотого дракона. Он лежал там каждую ночь, тяжело вздыхал на всю улицу и смотрел на мои окна грустными зелёными глазами. У меня от его вида сердце разрывалось, но я каждый раз упрямо поджимая губы, заставляла себя отворачиваться от окна и потом лежать до утра без сна, слушая его печальное дыхание. Уже неделя прошла с тех пор, как я вернулась в свою квартиру и каждую ночь у меня под окнами дежурил дракон. Зачем он там лежал, я не спрашивала, делала вид, что его нет, но сердце все равно болело.
Вырваться из лап императора, мне удалось с большим скандалом. Этот пудель категорически отказался меня отпускать. После самого умопомрачительного поцелуя в моей жизни на верхушке башни, он спеленал меня магией, так что я даже пошевелиться не могла, и утащил в спальню, намереваясь все же выиграть пари. Естественно, я распсиховалась, мои вопли слышал весь замок, и пришлось идти на крайние меры, чтобы защитить свою честь от этого вероломного обманщика. Он пытался склонить меня к близости силой, я брыкалась и визжала, в какой-то момент прицельно врезала ему по его мужскому достоинству. Император сложился по полам, пока он пытался отдышаться я извернулась и активировала защиту на ноге. Тут же плетения дракона рассыпались и тогда я, уже не стесняясь, активировала защитные символы.
Император был в бешенстве, он пытался схватить меня, но едва дотрагивался, как его сносило в сторону, даже защитные плетения мало помогали. От соприкосновения с моей защитой они искрили с противным шипением. Из спальни выбраться через дверь я не смогла, он ее запер, поэтому побегав по комнате, я юркнула в ванную и там забаррикадировалась. Защиту я тоже умею ставить отменно. Дракон орал, рычал, осыпал дверь боевыми плетениями, а я, рыдая в три ручья, ползала по полу и куском мыла чертила портальный треугольник. Пришлось пожертвовать ожерельем, сняв с него полудохлые накопители, активировала портал в приемную возле императорского кабинета. Забрав саквояж со своим добром, сняла защиту с помещения и бегом рванула к выходу из замка. Стража провожала меня обалдевшими взглядами, но не препятствовала. Я в одном платье вылетела на мороз и чуть не грохнулась на обледеневших ступеньках, кое-как удержав равновесие, побежала к воротам замка, когда где-то сверху раздался страшный драконий рев. Я поняла, что император обнаружил, что меня нет в ванной и прибавила скорости, задрав подол платья почти до талии. До ворот оставалось шагов пятнадцать, когда яростно ревущий дракон, снёс стену в императорских покоях и взмыл в небо, хищно осмотрелся, увидел бегущую меня и рванул следом.
Дальше все происходило, как в замедленной съемке. Ворота оказались запертыми и судя по лицам стражников, открывать они их были не намерены. Я остановилась. Повернувшись, смотрела, как золотой дракон стремительно приближается ко мне. Дрожащей рукой нащупала в саквояже портальный камень, надеясь, что защита от порталов стоит только на здании замка. Швырнула камень под ноги, от чего он разбился и рухнула в переход, последнее, что я видела, был глаз дракона, пылающий бешенством.
Портал выплюнул меня во дворе у моего дома и я рухнула в глубокий сугроб. За время моего отсутствия никто не убирал здесь снег, поэтому добралась до квартиры я еле живая от холода. Активировав защиту, я истерически рассмеялась и сползла по двери. С улицы послышалось хлопанье огромных крыльев и громкое рычание. Я упала на пол и по-пластунски поползла в ванную, решив, что на этом мое общение с императором следует прекратить. Отмокала я в горячей воде несколько часов, глотая вино вперемешку с успокоительным, плакала и проклинала дракона, за то что по его вине опять заработала нервный срыв, пока мой дом сотрясался от попыток психованного императораразобрать его по камешкам. К тому моменту, как я выползла из ванны, дракон угомонился и развалившись во дворе не спускал глаз с моих окон, шумно принюхиваясь и порыкивая. Силы мои были на исходе, как физические, так и моральные, поэтому я, хлопнув сонного зелья, рухнула в постель и проспала до следующего утра.
Но ночными бдениями эта чешуйчатая задница не ограничилась. На следующий день спустившись в лавку, первым кого я увидела был злющий император, оккупировавшие диван для посетителей. Лэйра Тотарина трусливо пряталась за стойкой и смотрела на него круглыми глазами. При моем появлении он не сделал попытки подняться, а лишь вперил в меня обжигающий взгляд. Я тоже проигнорировала его, даже не пытаясь, выказать уважения этому коронованному пуделю, подошла к Тотарине и стала расспрашивать о работе лавки во время моего отсутствия, хотя сердце колотилось, как бешеное.
Выглядел император помятым и растрепанным, он со вчерашнего дня даже одежду не сменил. Рубаха не заправлена, ворот распущен, мятый камзол не застегнут, золотые нечесаные кудри собраны на затылке и завязаны узлом, создавая вид древней мочалки, на лице двухдневная щетина, глаза запали, а лицо осунулось. Я разозлилась на себя, что за пару секунд, что смотрела на него, успела заметить все это и сердце кольнуло жалостью.
К обеду я уже пылала праведным негодованием. Мало того, что он своей зверской рожей перепугал всех моих работников, так он ещё и покупателей встречает таким взглядом, что они отойдя от первого шока, подобострастно кланяются и стараются побыстрее убраться из его поля зрения.
Ближе к вечеру, он ушел, но радовалась я рано. Ночью он прилетел и снова оккупировал мой двор, а на следующий день я
