паспорт.
Ордынец паспорт не взял, что уже само по себе настораживало.
— Назовите истинную цель визита.
— Кхм… Ну ладно. Скуфидонский моя фамилия, — представился я. — Со мной подданые Его Величества: специальный отряд «Альта», Алексей Михайлович Михеев и ещё один гражданин Орды. Тамерлан…
— Батхуяг, — отозвался с заднего сиденья хакер.
И пусть все боги будут мне свидетелями, что я сдержался. Ни единый мускул на лице не дрогнул. Батхуяг и Батхуяг. Со всеми бывает.
— Вас наверняка о нас предупреждали, — продолжил я.
— Да, — кивнул малой. — Предупреждали. И поэтому въезд в Орду для вас запрещён.
— Не понял.
То есть понял, конечно же, но всё равно не понял и попытался угадать:
— Это из-за медведя что ли? Инвазивный вид разве?
— Нам не велено делиться внутренней информацией, — отчеканил парнишка-пограничник и вытянулся по струнке; а я краем глаза спалил, как его сослуживцы всем составом не сводят с нас глаз.
— Так… смотри какая ситуация, — начал я пояснительную беседу настолько спокойно, насколько вообще умел. — Представители иностранной преступной группировки вывезли на территорию вашей страны граждан нашей страны. Среди которых, между прочим, моя родная сестра. Вывезли прямо через этот пропускной пункт, что уже само по себе залёт с твоей стороны. А теперь ты продолжаешь усугублять ситуацию тем, что…
— Вы мешаете проезду, — сказал падлюка, смотря куда-то мимо меня; как будто взглядом встретиться боится. — Развернуться или припарковаться можете вон там, вдоль ограды.
— Ага… так, значит, да?
Думаем.
Или нет! Нихрена мы не думаем! Мы не теряем время, а сразу же звоним Молчанову и задаём фундаментальнейший их всех вопросов:
— Володя, какого хрена⁈
— Что случилось?
— Какого хрена меня в Орду не пускают⁈
— А зачем тебе в Орду? — явно потерялся министр.
— Девчонки там! Только что мне звонили из Атырау и…
— Я…
— … и даже не заикайся о том, что сам что-то будешь делать! Сделал уже, хватит!
В трубке повисла напряжённая тишина.
— Скуф.
— Слушаю.
— Ты только не злись, ладно?
Ненавижу эту фразу. Прямо вот ненавижу. После неё обязательно приходится злиться.
— Говори, — попросил я и…
И выслушал очень много интересного.
Вот что получается: не такой уж я засекреченный персонаж, каким себя считал ещё минуту назад. То есть на бытовом уровне я, разумеется, засекречен.
А вот лидеры дружественных и союзных государств прекрасно обо мне знают.
— Не прямо вот всё, — попытался успокоить меня Владим-Саныч, — но кое-что знают…
Потому как разведка у них работает, и прочие специальные подразделения. Иногда даже информацией обмениваются с дружественными странами в отношении недружественных. А так как те и другие время от времени менялись, информация эта гуляла по кругу, оставаясь секретом уже формально.
Работало это в обе стороны, и у нашего министерства обороны были все сведения на счёт сильнейших магов Орды, но мне сейчас от этого не легче.
Маги моего уровня, как оказалось, автоматически приравниваются к стратегическому оружию. И потому въезд в Орду Василия Ивановича Скуфидонского воспринимается примерно так же, как попытка пересечения границы ракетным комплексом стратегического назначения. — Конкретно эти ребята вообще не в зуб ногой кто ты есть на самом деле, — продолжил убеждать меня Молчанов в том, что всё хорошо. — Просто твоя фамилия в списке людей, которых им ни в коем случае нельзя пропускать.
— Володя, пожалуйста, не делай мне беременную голову. Просто позвони куда нужно и скажи, чтобы нас пропустили…
— Прости, Скуф, но не могу.
Так…
— То есть могу! — на упреждение поспешил поправиться Владим-Саныч. — И позвоню! Вот прямо сейчас и позвоню, без отлагательств! Просто на такой случай существует специальный протокол, который невозможно обойти.
— Какой ещё, нахер, протокол?
— Его Величество должен согласовать твой въезд с Великим Ханом.
Я ничего не ответил. Просто упал лбом в руль и стиснул зубы. Мне особых пояснений сейчас было не нужно. Всё понятно и так. Можно долго распинаться и с пеной у рта доказывать, что Император — это такой же человек, как и все вокруг, и что дышит он тем же воздухом, и что такая же кровь течёт у него внутри и бла-бла-бла, и ещё много-много красивых слов. Вот только всё это херня собачья.
Не про воздух и кровь, само собой… с этим всё действительно так.
А вот в остальном — Император не обычный человек. Это ведь жуткое бремя, которое ты либо тянешь, либо тебя довольно скоро сожрут. Ответственность колоссальна. Занятость максимальна. День буквально расписан по минутам и на полгода вперёд.
Так вот к чему всё это? К тому, что нельзя просто так взять, от нечего делать набрать Императору Российской Империи и надеяться на то, что тебе ответят. Невозможно это. Он, блин, либо занят, либо занят!
Так вот…
Если наше Величество ещё можно как-то поймать, — хотя бы и через несколько часов, — то на Великого Хана я вообще никак повлиять не могу. И я даже боюсь представить, сколько пройдёт времени, прежде чем созвонятся два самодержца.
И за это время Иру с шаманкой увезут ещё дальше.
Ну и… чо?
Решение принято. Пускай оно мне и самому не по душе, но я иного выхода не вижу.
— Фу-у-у-у-ух, — выдохнул я и вышел из машины.
Девки сразу же поступили так же и собрались вокруг меня.
— Значит так, — начал я свой спич. — Сейчас вы разворачиваетесь и уезжаете отсюда. Алексей Михалыч за старшего. Дальше я иду один…
— Но Василий Иванович! — кто бы мог сомневаться, это влезла Стеклова.
— Тихо! — рявкнул я. — Никаких возражений, это приказ. Подумаете ослушаться и обещаю, что вам будет плохо. Это ясно всем?
В ответ наступила обиженная тишина.
— Василий Иванович, — вперёд вышла Её Сиятельство Фонвизина. — Кадет Шестакова состоит в группе «Альта», так что мы точно так же ответственны за…
— Ч! — пришлось шикнуть на рыжую. — Ну-ка тихо! Один за всех, все за одного, я понял. Обойдёмся без слезливых мотивирующих речей, я на это не поведусь. Ну-ка расселись сейчас же по машинам и уехали отсюда!
Разговаривать дальше я был не настроен.
Выставил защитный купол между собой и альтушками, развернулся и двинулся в сторону ордынских пограничников. Главное — никого не убить.
Во-первых, это чисто по-человечески неправильно будет. Во-вторых, в
