сестёр Юбы в жёнах у Ядигер-Бека. Но Ядигер-Бек стар уже. Но у него есть и сыновья, например, Иштерек-Бек, грозный и кровожадный.
— Который приходится племянником Юбе, — я видел в этой ситуации юридическую плоскость и вопрос весьма своеобразного наследования.
— Выходит, что так.
— И если он грохнет нашего любимого Юбу?..
— А также и его наследников…
— А что у него с этим делом?
— Ну, старший, Мустафа, он умный.
— А ещё?
— Второй Сейит, тот войнушку и сабельки любит.
— И сколько им? Ну то есть Юба у нас мужик взрослый, а наследники?
— Супруга его долго не рожала, им семнадцать и пятнадцать лет. По меркам Степи они взрослые, хотя и молоды.
— По-русски говорят?
— Да, а какая разница?
— Может, пришла пора их на учёбу отправить?
— Юба их отец, тут он волен решать.
— Ладно, это моя проблема. Итак, допустим, Юба намылился на охоту и окажется там к приходу ногайцев.
— Допустим.
— Что будет делать стойбище, его жители?
— Ну, первым делом они охренеют.
— А вторым? Примут бой?
— Это от меня зависит. Буквально. Ну, как я прикажу, так и поступят.
— А если ты скомандуешь тактическое отступление, они побе… то есть, отступят?
— С большим энтузиазмом. А есть смысл?
— Ну представь, что ты решишь не класть под топор свои сотни, тем более, часть у тебя заберёт на охоту Юба. А тактически отступишь. Куда двинешь, мой дорогой друг?
— Ну, точно не туда, где Юба, хотя пошлю к нему гонцов, предупредить. Отступлю в горы, пойду долинами, выберу места, чтобы враг не мог развернуться, не смог использовать численное преимущество.
— Логично, конница будет тяготеть к долинам. А дальше?
— Ну, по идее, я вообще отступлю глубоко, к северной части каганата, может даже выйду за пределы. Кину клич верным найомам, дождусь Юбы, найму, на каких мне хватит денег, наёмников.
— И всё равно ногайцев больше. И они пойдут следом.
— Понадеюсь на дипломатию. Например, на своего министра иностранных дел.
— Зашибись, картоха с салом, это ж я, вот же влип с твоей военной тактикой.
— Риск есть, но рисковать одним, пусть даже таким достойным человеком, для меня логичнее, чем своими сотнями. Будем пытаться откупиться, принять статус вассала, а может, мне русский царь поможет.
— Всякое может, хотя ему не понравится, что он вынужден открыто вмешиваться в расхлёбывание каши. К тому же жизни солдат, это жизни солдат. А если я предложу странный вариант?
— Я сейчас в такой ситуации, что готов к чему угодно прислушаться.
— Помнишь, мне Юба землицу придарил?
— Там, где ни пастбищ, ни богатых дичью лесов? Одни речушки, болотца и камни? Помню.
— Ты можешь распространить среди своих людей информацию что там новый министр построил торговый пост, который буквально ломится от золота.
— Это же брехня полнейшая. Даже построй ты там за столь короткий срок, откуда у тебя деньги? Когда ты успел бы на своей должности заработать? Ты вон, — он показал на подарки, — только тратишь пока что.
— Ну, ты главное распространи.
— Хочешь, чтобы ногайцы за тобой пошли? А там есть этот торговый пост?
— Есть, но без золота.
— Они его сожгут.
— Там ещё и казаки есть.
— Казаки? Во дела! И много?
— Две сотни.
— Ничего твои две сотни не решат. Погубишь их только.
— Мы за стенами укроемся.
— Они не только конники, Аркадий. У них и колдуны найдутся.
— Я тебя услышал. А ты меня?
— Ну, а что, братец министр? Мне, конечно, нравится вариант, при котором я не погибну, а героически сбегу на север страны, пока враг пойдёт тебя грабить. В крайнем случае, они задолбаются за тобой гоняться. Устанут.
Отойдя от архаевой юрты на десять шагов, я скаканул обратно в Кустовой и немедленно направился к дяде Мотлу.
* * *
— Ой вей! Кто пришёл, мой самый лучший на свете клиент Аркадий! А когда Ви таки придёте ко мне в гости на рибу, скажем, фаршированную щуку? Я познакомлю Вас с внучкой Мусей.
— Что, жена заставляет пристать по этому поводу? — ранее старый торговец подобными глупостями меня не мучал.
— Ой, та я Вас умаляю, глупый Мотл случайно проговорился, шо ми таки знакомы, теперь все родствэнники открыли рты и напэребой вибирают Вам жену.
— Ну так передайте им, что у меня есть невеста, баронесса Гадюкина и ею попытки под меня кого-то подложить будут восприняты крайне враждебно.
— Вай-вай. Антисемитка.
— Скорее, собственница. Дядя Мотл, не будем мешать деньги и глупости, это плохое сочетание.
— Пулэмёты таки ещё не готовы. Но уже скоро. Ми работаем дэнно и нощно.
— Вооот. Пусть родня уберёт свои семейные альбомы и навалится на мою артиллерию. Оплата поступила?
— Только предоплата.
— Ну, это как договаривались. При получении оплачу всё до копейки.
Он вздохнул, но спорить не стал.
— Энфилды?
— Эти готовы. Гильзы под них есть, свинец и проволока под пули. Станок для прессования и литья. Всё готово. Только патронов в нужном количестве нет. Пороха или макров потому что нет. Для Ваших потребностей их нужны тысячи и тысячи.
— А есть что-то в наличии?
— Два ящика по пятьсот патронов, выйдет тысяча двести за ящик. Но Вам они погоды не сделают.
— Беру.
Он сделал себе запись.
— Пакуйте всё в носимые ящики. Мне это всё возить и возить. Приедут мои товарищи китайцы.
Когда я вышел из лавки Мотла, зазвонил мобилет.
— Сэр Аркадий, это Вас беспокоит мистер Симменс. Впрочем, Вы ещё не должны были забыть про меня, ведь мы разговаривали ещё до брэкфест?
— Не забыл, сэр Джонатан. И что Вы имеете сказать?
— Есть серьёзные основания полагать, что Ваша информация была верна…
Он сделал театральную паузу, в ходе которой мне захотелось сказать ему «да что ты говоришь?», однако я всё же понимал, что мой сарказм в этой международной дипломатии — штука излишняя.
— Один из ногайских кланов переместился внутри Степи в направлении каганата. Он почти на границе или даже пересёк её.
— А есть сведения о численности, вооружении?
— Йес. Какой был бы прок от просто информации о факте… Три неполных мингана, это в их классификации полк. Вооружены винтовками.
— Вашинскими?
— Уот?
