— На «Банко Романо», тот банк, через который Фарг выводил средства из страны. Убийца знал, что он стремится уклоняться от налогообложения. И воспользовался этим, чтобы вынудить его к сотрудничеству.
— Коплер выяснил что-то интересное?
— Я не в курсе. Если и так, то он не успел сообщить мне об этом.
— Заезжай к нему. Вдруг что-то найдешь. Ты знаешь, где он прятал свои бумаги?
Сара кивнула. Лопес вытащил из внутреннего кармана куртки черный блокнот, вырвал из него листок и нацарапал несколько слов.
— Вечером после работы я буду по этому адресу, — сказал он, протягивая листок Саре. — Нам надо серьезно поговорить.
У Сары был второй комплект ключей от квартиры Коплера. Журналист дал его ей много лет назад, сразу после Банги.
— Чтобы ты могла поливать цветы, если я опять окажусь взаперти в каком-нибудь посольстве, — сказал он шутливым тоном. Большего говорить и не требовалось. Сара поняла. Долгое время она надеялась, что ей никогда не придется воспользоваться этими ключами.
Квартира Коплера оказалась не очень замусоренной. Во всяком случае, не больше, чем когда Сара в последний раз была тут.
Журналист не принадлежал к числу фанатиков чистоты и порядка. Все комнаты были загромождены коробками с архивами, стопками газет и, главное, книгами, сотнями книг, сваленных как попало на любом свободном пространстве. В таких условиях трудно понять, обыскивали квартиру или нет.
В любом случае, даже перерыв все это нагромождение, убийца не нашел бы тайника. У Коплера не было ценностей, денег, картин. Его главным богатством был компьютер, купленный двумя годами раньше за тысячу семьсот евро. Поэтому он считал, что ему совершенно не нужно обзаводиться сейфом или защищаться от возможного вторжения с помощью бронированной двери.
В нарушение самых элементарных правил предосторожности, он хранил важные документы под нижней полкой книжного шкафа. Достаточно было снять с полки книги и приподнять доску, и под ней обнаруживался тайник размером с большую канцелярскую папку.
Там оказались пять больших конвертов из крафт-бумаги с написанными на них названиями дел, которые расследовал журналист перед своей гибелью. Сара взяла тот, на котором большими буквами значилось «БАНКО РОМАНО». В конверте лежало несколько листочков с записями, сделанными характерным почерком Коплера — некой смесью кириллицы с китайскими иероглифами.
Сара решила, что займется расшифровкой позже, и продолжила поиски. Она быстро нашла платежное поручение, копию которого получила по электронной почте, и сосредоточилась на последнем листке, помеченном числом двухнедельной давности. Это была фотокопия квитанции на заказанный авиабилет.
Компания «Alitalia», бизнес-класс. Вылет из Рима за два дня до смерти Наталии Велит в шестнадцать сорок пять. Прилет через два часа десять минут в парижский аэропорт Шарля де Голля. Оплачен по кредитке, доставлен по юридическому адресу «Банко Романо».
Коплер подчеркнул число и написал на полях: «Сотрудник? Дирекция?»
Сара не знала, откуда журналист добыл эту фотокопию. Наверняка через своего вездесущего информатора.
Проследить за ходом его мысли было нетрудно. Один из руководителей банка прибыл в Париж за день до того, как Наталия в последний раз в жизни переступила порог «Инферно». Сам по себе этот простой факт еще ничего не доказывал. Ничто не свидетельствовало о том, что человек, прилетевший по этому билету, убил Наталию. Сторонний наблюдатель, скорее всего, не увидел бы никакой связи между этими событиями. Но того, кто пристально следил за делом, совпадение не могло не обеспокоить.
А Сара уже давно не верила в совпадения.
43
Возвращение в отель было мрачным. За всю дорогу Тененти и рта не раскрыл. Встреча с Дорианом пробудила слишком много болезненных воспоминаний. Боясь обнаружить передо мной свой гнев, он предпочел молчать.
Что до меня, то я разрывался между подавленностью и отвращением, тем более что шея в том месте, которое сдавили пальцы Бронко, еще ныла.
Тененти ввел меня в мир, о существовании которого я мог только подозревать. До сих пор мне казалось, что типы вроде Дориана в реальности не существуют. Мы жили в разных вселенных, сообщавшихся друг с другом только через телевизионную катодную трубку в тех случаях, когда он со своими дружками-фашистами устраивал какое-нибудь шествие. И вид Дориана, окруженного собственной гвардией, торжественно восседающего на пышущем ненавистью стадионе, поверг меня в глубокое уныние.
Я почувствовал, что ужасно хочу выпить. Сгодилось бы любое спиртное, лишь бы оно увело меня подальше от тошнотворных воспоминаний о Дориане.
— Завтра перезвонимся? — спросил я у Тененти, открывая дверцу машины.
— Без проблем. Я пока что постараюсь выйти на след твоего отца.
— Спасибо.
Я вылез из машины. Уже почти захлопнув дверцу, я спохватился и нагнулся к Тененти.
— Серджо, огромное спасибо тебе за помощь. Тебе это нелегко. Я бы с радостью тебя от этого избавил.
— Я знаю. Не волнуйся, все будет в порядке.
— В любом случае, спасибо. Спокойной ночи.
— До завтра. Отдохни, Алекс. Предстоит долгий день.
— И ты тоже.
Я закрыл дверцу. Мне было ясно, что ни один из нас не сможет быстро заснуть этой ночью.
В отеле меня ждало сообщение от Лолы — она просила связаться с ней, когда у меня будет время. Я тут же позвонил ей на мобильный.
— Как поживает моя любимая помощница? — спросил я, когда она взяла трубку. — Ты еще не пустила галерею ко дну?
— Когда ты не портишь дело, все идет отлично.
Громовое джазовое соло на гитаре заглушило ее голос. Затем на фанковый ритм наложился звук тенор-саксофона, который я узнал бы среди тысячи ему подобных.
Я сразу понял, где находится Лола. Только один человек в мире мог слушать Масео Паркера на таком уровне звука.
— Судя по тому, что я слышу, Дмитрий наконец уговорил тебя опробовать его диван. Я думал, что после того, как ты раздолбала его очки, вы разругались.
— Мне не хотелось сидеть дома одной, — проорала Лола, продираясь сквозь шум. — Я подмазала его бутылкой «Зубровки», и он меня впустил. Плоть мужская так слаба...
Саксофон Марко выдал мне в ухо новый залп децибел. Пронзительный свист не позволял расслышать, что говорит Лола. Я перенес трубку к другому уху, но это не помогло убрать микрофонный эффект.
Я тоже орал в трубку что было сил:
— Лола, я наполовину оглох. Можешь попросить Дмитрия немного уменьшить звук или просто выбросить систему в окно?
Ответа Лолы я не расслышал. Зато из соседнего номера начали стучать в стену, давая тем самым понять, что мои вопли не дают человеку уснуть. Сила ударов позволяла предположить, что, если я не перестану кричать, мой сосед просто проломит перегородку.
