для тебя, но это необходимо для целостности нашей организации", — сказал он, его тон был абсолютно снисходительным. "Мы тщательно изучим все факты, связанные с этими событиями, чтобы убедиться, что все принятые решения отвечают интересам нашего наследия и что ко всем вовлеченным сторонам относятся справедливо. Очень важно, чтобы мы подошли к этому делу со всей серьезностью и тщательностью, которых оно заслуживает".
Его слова прозвучали как покровительственное поглаживание по голове, напоминание о том, как мало он обо мне думает. Но я сел ровнее, решив не поддаваться запугиванию или принижению. Я чувствовала, что вступаю в битву за свое будущее, за свое право делать собственный выбор и жить собственной жизнью. И благодаря неожиданной поддержке Генри у меня забрезжила надежда, что, возможно, я смогу победить.
"Поведение Минки, как вы все видели, пересекает несколько границ", — сказал он. "Оно подрывает стандарты, которые мы поддерживаем, и потенциально может разрушить наследие Мэтерс. Учитывая серьезность ситуации, я предлагаю проголосовать за то, чтобы полностью лишить ее права наследовать команду".
"Это несправедливо". решительно заявил Генри,
Сделав вдох, чтобы успокоить нервы, я положила успокаивающую руку на руку Генри. "Я сделала свой выбор, — заявила я, глядя на Совет директоров. Мне не будет стыдно. "Я готова принять последствия".
На лице Генри появилась озабоченность, когда он посмотрел на меня. "Ты можешь потерять все", — предупредил он.
Я пожал плечами, в этом жесте прозвучала смесь покорности и неповиновения. "Если это цена, которую я плачу за свободу, которой я наслаждался, то пусть будет так", — ответил я. Я повернулся, чтобы посмотреть на Совет. "Мой дед выбрал меня не просто так. Это не имеет никакого отношения к моей личной жизни. Он считал, что я смогу продолжить его наследие так, как он того заслуживает. Формально я не был главным в команде, когда это произошло, и, поскольку Леви отступил, он не числится в списке. Он всего лишь перспективный игрок. Мы учились в одной школе, и всякое случалось".
"И все же он выпустил эти видео", — сказал Ричард. "Тебе повезло, что он не стал нас шантажировать".
"Он бы не стал", — сказал я. Я не знала, откуда я это знаю, но я это знала.
"Но он записал вас вместе?" потребовал Ричард.
Я открыла рот, чтобы ответить, но не успели слова сорваться с губ, как в комнате раздался стук в дверь, прорезавший напряжение. Все взгляды, включая мой, переместились на дверь, атмосфера была наполнена предвкушением и неуверенностью, и все мы ждали, кто же окажется по ту сторону.
В комнату вошел сам Леви, в его поведении чувствовалось раздражение. Одетый в строгий костюм, который контрастировал с его обычной повседневной одеждой, он выглядел одновременно отполированным и безразличным. Его глаза старательно избегали меня, ни разу не взглянув в мою сторону.
Когда он подошел к столу, то ущипнул себя за переносицу. "Давайте просто покончим с этим", — пробормотал он себе под нос.
"Что, черт возьми, происходит?" потребовал Ричард.
"Я воспользовался ситуацией с Минкой Мазерс", — твердо сказал Леви. "Я намеревался использовать видео против нее. Но у меня не получилось. Вместо этого именно моя мать обратилась к Ричарду с записью из моего телефона".
"Это ложь!" воскликнул Ричард.
Леви достал свой телефон и прохладно протянул его Генри. На нем была фотография крупного вклада на банковском счете его матери. Генри передал ее по кругу, чтобы каждый член совета директоров мог ее увидеть.
"Это, — сказал Леви, его голос был ровным и лишенным эмоций, — доказательство того, что Ричард заплатил моей матери за отснятый материал. Я уверен, что вы сможете отследить, что счет, с которого был произведен платеж, принадлежит Ричарду Мэтерсу. Это была преднамеренная эксплуатация частного, интимного и добровольного поведения двух взрослых людей. Она не знала, кто я такой, когда все это началось. Я точно знал, кто она, и держал свою личность в секрете".
Он сделал паузу, давая понять всю серьезность своих слов. "Я понимаю, что это может привести к расторжению моего контракта", — сказал он. "Однако в свете этих разоблачений я посчитал себя обязанным рассказать правду, тем более что так много было поставлено под угрозу. Если вы собираетесь кого-то наказать… накажите меня".
В комнате воцарилась ошеломленная тишина: все осознавали всю серьезность обвинений Леви и возможные последствия этой новой информации.
"Если это правда, — начал Генри, его голос был тверд и авторитетен, — это означает, что Ричард знал о потенциальном ущербе для команды и все равно дал разрешение на публикацию этих видео. Это уличает его в соучастии в подрыве репутации "Детройтских змей"". Он повернулся, чтобы обратиться непосредственно к Совету директоров. "Я предлагаю немедленно прекратить полномочия Ричарда Мазерса как члена совета директоров".
"Вы не можете этого сделать!" — воскликнул он с недоверием в голосе.
Генри смотрел на дядю со спокойным, но решительным выражением лица. "Это уже сделано", — сказал он. "Поскольку ты больше не член Совета, ты можешь подождать снаружи". Его улыбка была тонкой и непреклонной. "Это ненадолго".
"Ты и дня не продержишься во главе этой команды!" — прошипел он. "Если ты раздвинешь ноги перед одним игроком, ты сделаешь это…"
Прежде чем кто-то успел отреагировать, Леви шагнул вперед и ударил Ричарда.
"Не надо", — предупредил он низким рыком. Я вздрогнула от его ледяного тона.
Напряжение в комнате снова сменилось, на этот раз так, что Ричард оказался в изоляции, а его авторитет был подорван.
Хорошо.
Теперь он знал, каково это.
Когда Ричард продолжал протестовать, к нему подоспела охрана и аккуратно вывела его из комнаты. Сцена была сюрреалистичной: человека, который когда-то обладал такой властью, уводили, как обычного нарушителя.
После того как Ричарда убрали, Генри повернулся лицом к Леви. Он протянул руку. "Я все еще намерен добиться того, чтобы тебя выгнали из школы", — твердо заявил он.
Леви посмотрел на руку Генри, но не взял ее.
"Прекратите", — вмешался я, мой голос прозвучал так, что в комнате стало тихо. "Мы уже знаем, что Леви не обнародовал видеозаписи. Какими бы ни были его намерения, он решил не действовать в соответствии с ними. Он не заслуживает того, чтобы его жизнь была разрушена из-за
