Она явно не ожидала подобного нападения с его стороны. Атака Шейна, словно острый шип, резко появилась из земли и вонзилась прямо в сердце девушки. Джена не успела ни отойти, ни защититься. Она лишь почувствовала, как нечто пронзило ее, а уже в следующее мгновение перед глазами все начало меркнуть.
— Ты… — захрипела она, постепенно опуская голову. Каменный обломок, искоса торчавший из земли, уже полностью удерживал ее. Когда девушка начала терять равновесие, она навалилась на камень еще сильнее и скользнула по нему вниз. — Ты… — шептала Джена, все же пытаясь выговорить желаемое, — должен был умереть.
Шейн сглотнул. Он и сам не верил в то, что сделал это. Не верил в картинку, которую видел прямо сейчас перед глазами. Но еще больше ему не верилось в то, что последние слова Джены не прозвучали как приказ. Может быть, поэтому Шейн и не почувствовал давления заклинания.
Пошатываясь, он поднялся на ноги и подошел к девушке ближе. Сам не понимая зачем, но он все же коснулся рукой ее шеи и попытался прочувствовать пульс. Пульса не было, Джена не шевелилась, ее кровь обильно стекала по камню, который создал Шейн своей же магией. Между тем, в голове у него была только одна обреченная мысль:
«Я убил главную героиню».
Внезапно откуда-то из кустов выскочила фигура. Увидев ее, Шейн даже не сразу поверил в то, что это было правдой. Кеннет, стоявший перед ним в подобном месте, никак не мог быть настоящим. Однако прошла одна секунда, две, а мужчина все никак не пропадал.
Кеннет и Шейн смотрели в глаза друг другу с абсолютной растерянностью и непониманием того, что можно было сказать. И первым взял себя в руки именно Шейн. Натянуто и как-то печально улыбаясь, он спросил:
— Мы еще можем притвориться, что она просто пропала?
Кеннет крепко сжал руки в кулаки. Посмотрев сначала на тело погибшей принцессы, а следом снова на Шейна, он наконец-то собрался с мыслями и ответил:
— Только не в случае с королевской дочерью.
— Тогда что мне будет за убийство наследницы?
Шейн почесал щеку и нервно посмеялся. Он явно пытался выглядеть бесстрашно, но то ли от усталости, то ли все-таки от страха, его руки дрожали. Он даже стоять не мог, не пошатываясь, что уж говорить об актерском мастерстве.
Кеннет, подойдя к Шейну вплотную, уверенно взглянул на него и заявил:
— Тебе ничего за это не будет.
Эти слова окончательно сбили Шейна с толку. Он удивленно взглянул на своего отца, а Кеннет тем временем, направив руку в сторону тела принцессы, активировал пламя. Огонь быстро вспыхнул прямо вокруг Джены и стремительно начал поглощать ее. Шейн от этого жара удивленно отшагнул, и тотчас Кеннет положил левую ладонь на его плечо.
— Я об этом позабочусь, — уверенно сказал мужчина.
— Зачем ты…
Внезапно где-то за спиной Кеннета Шейн заметил чье-то приближение. Он среагировал даже раньше, чем сам успел это понять. Резко оттолкнув Кеннета в сторону, Шейн активировал защитную стену. Земля выросла прямо перед ним, словно барьер, но тотчас более сильное заклинание пробило его.
Шейна оттолкнуло прямо на спину. От этого падения деревянные обломки, все еще торчавшие из него, еще глубже погрузились в плоть. Шейн взревел и быстро перевернулся на бок, как в тот же миг прозвучал еще один взрыв.
Лишь спустя какое-то время сквозь пелену дыма и пыли Шейн заметил две фигуры, вставшие друг напротив друга. Даррагер и Кеннет явно были готовы разнести здесь все.
— Зачем ты явился? — грозно спросил Кеннет. — Принцесса мертва.
— Прискорбно, — холодно отвечал Даррагер, — но боюсь меня интересовала больше не она.
— Что тебе даст смерть моего сына?
— Успокоение.
Лишь после этих слов Даррагер улыбнулся. Когда он снова взмахнул рукой, вновь зазвучали треск и взрывы. Из-за дыма и тряски земли снова ничего нельзя было различить. Где находились оба противника? Какую атаку они готовили следующей? Даже внимательный сторонний наблюдатель вряд ли бы разобрался в этом.
Шейн, понимая, что оставаться рядом было опасно, ползком начал отстраняться от двух сражавшихся фигур. Он тяжело дышал, его всего трясло и постепенно клонило в сон. Единственное, что не давало ему потерять сознание прямо сейчас — это четкое ощущение опасности.
Достаточно удалившись от места сражения, Шейн медленно и дрожа сел. Теперь, когда он хоть немного выпрямлял спину, она невыносимо болела. Поэтому спокойно сидеть и смотреть на все это он мог лишь сгорбившись.
«Если Кеннет не остановит его сейчас, он снова сбежит и позже попытается отомстить мне. — Недовольно скалясь, Шейн приглядывался к фигурам, пытаясь различить в дыме кто есть кто. — Копия два чокнутого Адана».
В этот момент у Шейна не было в голове даже мыслей о том, что кто-то может за него избавиться от Даррагера. Кроме себя он больше никому не доверял, и потому готовился к атаке в любой момент. Приподняв руку, он даже активировал первоначальный магический круг, как внезапно заметил сильный взрыв. Ударная волна раскинула в стороны все, что находилось в эпицентре. Даже Шейн почувствовал, как эта сила начала подталкивать его назад. Поэтому, резко пригнувшись к земле, он буквально вжался в нее лицом.
Спустя мгновение он понял, что внезапно наступила подозрительная тишина. Приподняв взгляд, Шейн увидел стоявшую неподалеку от него фигуру Кеннета. Тот выглядел потрепанно, устало и даже ранено: по его не двигавшейся руке струилась кровь. Однако взгляд его был абсолютно хладнокровным. Строго посмотрев на сына, он спросил:
— Ты мне совсем не доверяешь?
23. Брошу вызов
Восстание змеевиков, как и нападение священнослужителей на Селестину удалось остановить легко. Без принцессы — основной причины всей этой бойни — смысла продолжать сражение уже не было. Однако даже будь Джена до последнего жива, ни у кого не возникало сомнений в том, что род Дорианов смог бы уничтожить всех врагов до единого. Все-таки на протяжении всего сражения им удавалось успешно отражать атаки.
— Шанна Дориан, — звучал холодный и решительный мужской голос, — Вы обвиняетесь в намеренном покушении на убийство королевской особы. Вы признаете свою вину?
Обстановка была малоприятной. В плохо освещенном замкнутом помещении Шанна сидела на коленях. Ее руки были связаны за спиной, но при этом голова высоко поднята. Единственный свет, что проникал в это место, сочился сквозь округлое решетчатое окно в крыше прямо над
