награждена поощрительным кивком.
— Она самая, вся нежить существует за счёт магии жизни, — подхватывая меня под локоть и уводя в сторону от застывших правителей всех мастей, начал пояснять он. — И по ту сторону перехода неимоверная мощь.
— Хорошо, ты маг жизни, там огромный источник силы, а на меня-то, почему действует? Я словно в транс впадаю.
— Созидание и разрушение. Жизнь и смерть — это все стороны одной медали, без первого не бывает второго. А ты не просто тёмный маг, ты тёмный целитель, ты больше, чем просто тёмный маг или маг жизни.
— Хочешь сказать, во мне активны обе магии? — немало удивилась я.
Не то, чтобы я никогда не задавалась вопросом о том, почему я, являясь, по сути, разрушителем, как целитель гораздо сильнее любого другого мага, но предположений, что совмещаю в себе несколько видов дара, даже мне в голову не приходили. Да и никто никогда не упоминал о самой возможности такого явления. Это было бы слишком самонадеянно, слишком нагло, слишком нереально.
— А ты сомневаешься? — на ходу раздавая указания, спросил Матс.
А я сомневаюсь? Да, конечно, я сомневаюсь. Но даже если слова Элдена и были правдой, что мне с этим знанием делать? Как оно поможет справиться с воздействием, исходящим с той стороны перехода?
— Хорошо, и что нам делать? — не найдя ответов на свои вопросы, поинтересовалась я у Матса с изрядной долей скепсиса.
Ответ же получила в очень неожиданной форме. Не обращая внимания ни на кого из присутствующих, Матс притянул меня к себе и поцеловал. Почти невесомо, но от этого невыносимо нежно, так, что мгновенно все посторонние мысли улетучились, сужая окружающий мир до нас двоих. Не было ни стены, ни воинов, ни опешивших князей, никого не было, только мы вдвоём.
Ровным потоком в меня вливалась магия жизни, не причиняя никого дискомфорта, только жар, ставший продолжением мужчины.
— Знаешь, это совсем не то, что я хотела бы получить, — с трудом оторвавшись от Матса, вздёрнула я бровь.
Обидно же, как целовать, так только в лечебных целях, как обнимать, так только для защиты.
На и без того красивом лице Матса залегла вертикальная морщинка, разрезая молнией высокий лоб.
— Тебе не понравилось решение проблемы? — возмутился он, и вокруг взметнулся не только купол тишины, но и пелена тьмы, неосознанно вырвавшаяся из меня.
— Мне не нравится подход к проблеме, и это я сейчас не о магии, — насупилась я.
— А ты разве определилась, княжна? — усмехнулся он и морщинка на лбу разгладилась, возвращая лихой и беззаботный облик Матсу.
— А ты готов меня так целовать безо всякой магии? — чуть подавшись вперёд, спросила я, глубоко в душе уже зная ответ, который хочу получить.
— Так — нет, — покачал он головой, на миг, выбивая землю у меня из-под ног.
Как я за неделю, даже с этой нездоровой тягой к магам жизни, успела настолько привыкнуть его близости? Кого винить? Наивность, уверенность в собственной значимости, магию? Мало мне было Крея?
— Только так, — сокращая расстояние между нами и по-хозяйски положив руки на талию, склонился он к самому лицу, смешивая наши дыхания.
Кто подался вперёд первым, соединив наши губы? Не знаю и знать не хочу, это стало неважным. Уже не то робкое, почти целомудренное прикосновение, которое мне досталось вместе с магией. Это была ничем не замутненная страсть, уж мне ли, тонко чувствующей чужое настроение, этого ли не знать.
Руки крепче сжимали талию, чуть обветренные губы впивались до боли в мои. Где-то вдалеке завывал ветер, где-то там за непроницаемой для взглядов пеленой князей уводили со стены, где-то там моего отца приносили в жертву, по капле выкачивая из него тёмную магию.
Последняя мысль отрезвила и позволила не только вернуть возможность думать, но и набраться сил, чтобы снова отстраниться от Матса. Такого горячего, во всех смыслах, Матса.
— Отец, — уперевшись лбом в широкую грудь, с сожалением напомнила я.
— Да, отец, — хрипло подтвердил мужчина, продолжая поглаживать мою спину. — Извини, мне тяжело себя контролировать, — поцеловав в макушку, тяжело вздохнул он.
— Даже не спросишь? — подняв лицо и всмотревшись в волевой профиль, поинтересовалась я.
— Ты определилась, княжна? — рассмеялся Матс.
— Возможно, — хихикнув, поцеловала его в подбородок и отстранилась окончательно.
Глупо же отказывать себе в удовольствиях? Замуж мне в ближайшие пару лет всё равно лучше не выходить, да и незачем это, что я там не видела?
Купола пали одновременно, предъявил наши ракрасневшие лица почтенной публике, которые словно любопытные коты, обступили непроницаемую завесу со всех сторон.
На раздачу приказов, транспортировку всех по комнатам и сбор группы моей поддержки, ушло от силы минут двадцать. Поэтому, когда я вышла во двор, то очень удивилась ровным рядам воинов, за спиной которых стояли несколько дюжин кадавров и Болю, на плече которого сидел Борн.
— Я пойду с тобой, — выпалил он, стоило только посмотреть в его сторону.
— Даже не думай, — мягко улыбнулась я малышу, подойдя чуть ближе. — Там опасно, и очень холодно, ты же не хочешь простудиться?
Брат не хотел, но и со мной очень хотел пойти. И Боля хотел, поэтому не сильно обрадовался, когда остался в роли няньки, но посопев и переминаясь с ноги на ногу, чуть не уронив при этом со своего насеста Борна, согласился.
— Спасибо, Боля, мы только заберём отца и обратно, не успеете соскучиться, — похлопав по руке кадавра, быстрым шагом сбежала от расстроенных детей.
Ну а кто они? Дети и есть, немудрено, что так легко подружились, оба примерно на одном уровне со схожими интересами, разве что габаритами отличаются. Или на Борна магия жизни тоже влияет и от этого его и тянет общаться с существом, наполненным её до краёв?
Арн стоял в сторонке и что-то на повышенных тонах высказывал Матсу. Настолько меня поразило это действо, что я, не задумываясь, усилила слух. Некрасиво подслушивать, но интересно же.
— …княжна, не девка какая-нибудь, — еле сдерживаясь, чтобы не сорваться на крик, поучал Матса дядя.
— Не девка, — невозмутимо согласился младший Элден, подмигнув при этом мне.
