Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 151
колени между его раздвинутыми ногами.
Под плотной тканью его джинсов уже вздыбился бугор, Злата легко коснулась его пальчиками и накрыла ладонью, чувствуя горячую плоть. Дорош судорожно выдохнул и откинулся на спинку сиденья. Справившись с застежкой джинсов, девушка с нетерпением стянула их с него, а за ними осторожно и белье. Она целовала, ласкала языком и нежно касалась пальчиками, а мужчина судорожно втягивал в себя воздух и стонал. Его пальцы зарылись ей в волосы и попробовали было направлять ее движения, но девушка все хотела сделать сама. Все это походило на увлекательную игру, которая еще и доставляла неземное наслаждение. Девушка убрала его руку и прижала к кожаной обивке сиденья. Их пальцы соприкоснулись, и мужчина до боли сжал ладонь Златы, с каждым новым прикосновением сжимая все сильнее. Пока, наконец, чуть подавшись вперед, он сдавленно не вскрикнул. Пальцы в последний раз сжали ее руку и разжались, а горячий поток, извергнутый из глубин его естества, прорвался сквозь ее пальчики, продолжающие ласкать его. Несколько секунд, потрясенный силой собственных ощущений, Дорош приходил в себя. Потом он притянул девушку и крепко-крепко прижал ее к себе, уткнувшись лицом в ложбинку между ее грудью.
— Нам нужна салфетка, — тихо сказала Злата, потершись щекой о его лоб с небольшими залысинами.
— Где-то в бардачке. Сможешь достать?
Полянская, отстранившись от мужчины, стала пробираться вперед за салфетками.
Когда девушка вновь оказалась на заднем сиденье, мужчина заключил ее в объятия, а после, раздев, уложил на сиденье. Склонившись над Златой, Виталя стал покрывать легкими поцелуями тело, раздвинув ее ноги, он стал ласкать пальцами интимные местечки.
— Виталя… — выдохнула девушка охрипшим от страсти голосом и вцепилась пальцами в его рубашку. Его умелые пальцы проникали внутрь, и, чтобы не закричать от пронзительного наслаждения, девушка закусила губу.
Раздвинув пошире ноги, Злата выгнулась навстречу его пальцам и, обвив руками шею мужчины, притянула к себе.
— Пожалуйста, Виталя… Пожалуйста, я больше не могу… — как в бреду, шептала она, желая только одного — слиться с ним воедино, почувствовать его в себе, стать с ним единым целым.
И через мгновение ее желание осуществилось. Он вошел в нее, и от переполнявших ее чувств, от счастья и чувственного наслаждения из уголков закрытых глаз Златы на разметавшиеся волосы поползли соленые слезинки.
— Виталя… — в последний раз выдохнула девушка и что есть силы прижалась к нему.
…Дорош уехал, когда на востоке стало светлеть небо. Габаритные огни его авто давно скрылись за поворотом, затих и звук, а Злата все стояла у калитки, стягивая на груди полы спортивной кофты, глядя невидящим взглядом в темноту. Слышно было, как где-то за огородами, в дубках, ухает филин да в начале деревни визжат молодые поросята, которые уже перерыли весь мох у памятника, да и вдоль дороги тоже.
Ночь подходила к концу, а Злате хотелось, чтобы она не заканчивалась. Трудно было отпустить его, еще труднее — осознавать, что ему-то как раз расстаться легче. А еще так отчаянно хотелось верить (да и можно ли было не верить после такой вот ночи?), что они будут вместе. Его нежность и страсть снова окрыляли, дарили надежду, позволяли мечтать.
Глава 15
Тем утром, отвезя Маняшу в школу и вернувшись, девушка позавтракала и, чувствуя, что бессонная ночь начинает давать о себе знать, заперла двери и легла спать. Сон сморил ее сразу, как только она коснулась головой подушки. Она как будто провалилась куда-то, где не было ни мыслей, ни воспоминаний, ни сновидений. А проснулась от отчаянного и громкого стука в окно. Кто-то стучал так сильно, что стекло звенело и дребезжало.
Приподнявшись на подушке, Злата выглянула в окно и увидела Аллу Масько. Это она, барабаня в окно, то и дело прижималась носом к стеклу, надеясь хоть что-то рассмотреть сквозь тюль занавесок. Сонная, еще не совсем понимая, что происходит, Злата вскочила с постели и бросилась к окну. Почувствовав головокружение, схватилась за подоконник. Отодвинув штору, девушка кивнула соседке в сторону двери и, на мгновение закрыв глаза, не спеша отправилась открывать.
Ворвавшись на веранду, женщина плюхнулась на табурет и схватилась за сердце.
— Ой, Златуля, ратуй! Яны яго забіраюць! — тут же запричитала она.
— Кто и кого? — непонимающе спросила девушка и потерла ладошками лицо, окончательно прогоняя остатки сна.
— Да ўчастковы наш прыехаў! Кажа, мы пліты пакралі і прапілі! А якія нам пліты… Яны нам трэба? Мы тут колькі гадоў ужо! Толік усю жызню… Участковы кажа, у ЛТП яго адправіць лячыцца ад п'янства! А мы тут ні пры чым, Златуля! Мы пліты не бралі, ты ж нас знаеш! Мы ніколі ні ў кога не кралІ!
— Послушайте, какие плиты?.. Чего вдруг участкового принесло сюда? А впрочем, это даже и хорошо, что принесло! У меня к нему разговор есть! Пойдемте! Он у вас?
— Да, у нас! Халера яго бяры! Златуля, ты ж толькі скажы, каб Толіка не забіраў! Я ж без яго прападу тут! Да і не толькі я! Хадзем, Златуля, хадзем, скажаш яму, што і бабулькі без яго загінуць тут зусім!
— Да, сейчас, только куртку захвачу!
Вернувшись в дом, девушка сдернула с вешалки легкий плащик, сунула ноги в кроссовки и заперла дверь. Алка стояла у калитки, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, и с тоской и отчаянием поглядывала на милицейскую машину, которая стояла у их дома, и кучку старушек, столпившихся возле нее.
— Идемте! И расскажите-ка мне, что случилось!
— Так етай жа ноччу ў памятніка пліты ўзарвалі і вывезлі! Мабыць, хтосьці ўздумаў вылажыць імі дарожку! Што за лю дзі, а? Тым жа плітам колькі гадоў! Да яшчэ і ў памятніка…
Злата мгновенно вспомнила грохот, который они услышали вчера с бабой Ниной, тот самый, который испугал их. Так значит, кто-то поднял и вывез плиты от памятника. А ведь положили их лет тридцать назад, совершенно обычные бетонные плиты, обшарпанные, потемневшие от времени, вросшие в траву. Трудно представить, что в наше время они могли кому-то понадобиться, однако же вот…
Господи! Что за люди! Как можно вот так осквернять памятники? Это ведь почти что осквернить могилы! Куда катится мир? Неужели кроме личного благополучия никто ни о чем больше думать не может? И то, что кто-то вот так запросто мог сотворить такое, просто в голове не укладывалось.
И Масько при всех их непутевости и беспутности, безденежье и вечном пьянстве на такое бы не пошли. Девушка была совершенно в этом уверена. На мгновение
Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 151
