понимал это, но лишь кивнул, что обязательно вернется.
«Я не вернусь…»
Дентарг прекрасно осознавал, что уже не вернется к учителю. Он, скорее всего, погибнет здесь или просто не успеет к порталу.
«Может мне, тоже не будет места в новом мире…»
Ту бомбу для Громмаша ведь готовил сам Дентарг, потому что понимал замысел учителя. Нельзя допустить, чтобы оскверненные, отравленные злобой и тьмой орки попали в новый мир и разрушили его так же, как этот. Скорее всего, даже те, кто помогал открыть портал, тоже не увидят новый мир и погибнут там. Все в этой крепости обречены тоже и останутся тут навсегда и лишь чистые и те, кто могут сдержать себя и свою тьму пройдут вперед и спасут расу орков.
«Я ни о чем не жалею…»
Не то чтобы ему было не страшно умирать или он не хотел быть дальше рядом с учителем, но тяжкие тени прошлого преследовали его.
«Когда-то я поддался страху и сбежал, бросив все, что было мне дорого на смерть. Второй раз я так не поступлю…»
А потому он просто не мог уйти.
Он остался и пройдет этот путь до конца…
Тук-тук-тук!
В его покои поступались и сразу же вошли.
Это был Каргат Острорук.
Он злобно прищурился, смотря на огра, и не скрывал своего отношения к Дентаргу. Оно не удивительно, ведь Каргат практически родился в рабстве у огров, проведя всю свою юность на гладиаторской арене, наивно веря, что победами заслужит свободу. А после был брошен в камеру с осознанием, что всю жизнь ему лгали и скоро ему предстоит продолжить сражаться на потеху толпе.
Потому для него физически больно видеть перед собой огра и подчиняться ему, однако он не тронет его, как бы к нему не относился. Все же Дентарг показал, что готов остаться тут и рискнуть вместе с ним ради общего дела, а потому хоть какое-то уважение заслуживает.
— У меня плохие новости, — заявил орк. — Клан Громоборцев покинули крепость в полном составе.
— Что?! Как это получилось?!
— Фенрису пришло сообщение, что крепость Железного Волка была уничтожена и проход в его земли открыт. Он должен вернуться и защитить свой клан. Гронны могут пройти туда и устроить бойню, да еще и занять хорошее место для себя.
Ситуация ужасна как не посмотри.
Особенно если дело связано с Груулом и его шайкой.
Когда с дренеями, араккоа и другими малыми народами Дренора было покончено, то Чернорук приказал охотиться на оставшихся огронов и гронов. Поодиночке кланы справлялись с ними, и многие орки прославились, убивая этих великанов. Однако это поняли и сами гронны, потому объединились в горах Острогорья, став силой, с которой Орда могла бы справиться разве что сосредоточив на этом все силы… Стареющий Чернорук, рассудив, что соревноваться с Песней Войны в убийстве гронов — дело гиблое, а у Громмаша и так слишком много славы, предпочел просто оставить их подыхать с голоду. Вроде бы они уже сожрали всех огронов и скоро примутся и за огров. Собратьев и «предков» Дентаргу было не жаль, но допускать вмешательства гроннов в эту войну было нельзя.
— Мне казалось, что Хребет Ледяного Огня давно стал такой же мертвой дырой, как и эта земля.
— Да, практически. Но с тех пор как Северные Волки ушли за портал, других конкурентов у Громоборцев там не осталось, и клан более-менее выживал. Думаю, Дуратан согласился на тот рискованный путь за портал, только чтобы не воевать со своим старшим братом ради выживания клана.
Добрый, добрый Дуратан.
Порой его поступки выглядели благородно, а порой до приторности наивно. Стоило убить слабых, а не думать о глупостях.
— Что сказал Фенрис?
— Он сказал, что как обеспечит защиту, то вернется, но это вряд ли. Скорее всего, останется защищать своих женщин, стариков и оставшихся детей, коих чернокнижники еще не успели обратить во взрослых.
— Мы лишились части гарнизона. Главное не дать Альянсу понять, что мы ослабли еще сильнее.
— Я сделал все, чтобы пресечь панику и слухи, но…
— Знаю. Завтра утром собери орков, и я сделаю объявление. Дадим им какую-нибудь хорошую новость. Это будет ложью, но нужно как-то поддержать боевой дух и мораль, а то совсем отчаяться.
— Хорошо, тогда я пойду.
— Иди. Я пока придумаю, что сообщить остальным.
Орк кивнул и покинул покои огра, а тот сел за стол и стал думать двумя головами. Дело будет сложным, но он должен справиться.
«Я сделаю все что нужно, учитель…»
Глава 31. Адское пламя
Погода на полуострове Адского Пламени порой походила на ту, что бывает в пустыне. Днем жара, засуха и зной, а по ночам холод и пробирающий до костей ветер. Здесь нечему сохранять тепло, а металл на стенах цитадели Адского Пламени быстро остывал. Ночное дежурство всегда было тем еще «удовольствием» для солдат, и они либо кутались в шкуры, либо стояли возле костров, дабы не окоченеть.
Однако сегодня оркам явно не грозила смерть от переохлаждения, ибо ночь обещала быть горячей.
Сначала все было как обычно. Прохладный ветер гулял между острых металлических шпилей крепости, постовые старались не заснуть, а то можно было и замерзнуть во сне, если задремать на железной пластине.
Но тут началось что-то странное, и явно несвойственное данным земля… поднялся туман…
— Тревога! — закричал постовой и начал бить в колокол, от чего все в крепости проснулись и начали вооружаться.
Воины облачались в доспехи, боевые волки скалили зубы, ожидая, когда их выпустят порвать врагов, а драконы в своей отдельной ложе лениво открывали глаза, и со всеми пытались понять, что тут происходит.
Вскоре все осознали, что окутывающий их туман начал становиться все сильнее, и это точно не было природное явление.
Огр-маг Дентарг поднял свои руки и призвал арканные силы, дабы развеять все усиливающую завесу, но вскоре понял, что сил его одного для такого недостаточно. Видно было разве что в метрах пятидесяти вокруг, да и то, не всегда.
Далее в дело вступили драконы, что являлись помимо всего прочего еще и сильными колдунами. Они тоже воззвали к своим силам, дабы избавиться от тумана, но результат ненамного отличался от такового у огра. Они смогли обеспечить видимость в непосредственной близости от себя — но и только.
Было очевидно, этот туман — творение врага. Кроме людей, такое магическое заклинание в этом мире мог бы позволить себе только Смертокрыл со своей стаей… Но если бы он и захотел уничтожить орков, то сначала отозвал бы
