желание поговниться… Ну да чёрт с ним. Собрался и потопал на улицу, вышел, врубил огненный зонтик, стал прохаживаться у Запазухи. Какие-то прохожие время от времени сновали, но ко мне никто не подходил и не заговаривал, и я уже было подумал, что это «искромётная шуточка», в смысле помариновать меня под дождём, как происходит… Ну происшествие, чёрт знает, как ещё назвать. Идёт парочка, под зонтиками. Точнее, владеющая, деталей я с ходу не понял, и довольно сильный одарённый, в кирасе, явный боевик. Так вот, на них, просто выскочив из ливневого стока, набрасывается крыса-навь: мокрая, взъерошенная, оскаленная. И здоровая, полметра без хвоста. В общем — довольно сильная навь. Боевик среагировал, но недостаточно быстро и ОЧЕНЬ криво в итоге. То есть в крысу он выстрелил, но ни черта не попал в крысу. А попал в моего аркубулюса, стоящего в сторонке. Дух в котором, согласно программе «звиздец всем наглецам, покусившимся на имущество Потапыча», засветил инфернально буркалами, пыхнул языком пламени и явно намеревался устраивать программный звиздец. А я благословлял свою предусмотрительность: совет Шута — не вполне та вещь, которой следует следовать, расслабившись. Соответственно, я был в полуобороте, и мог не только спасти косого одарённого от неминучего аркубулюса, но владеющую от крысы. Последняя просто не успевала, замерев и начав что-то колдовать, но слишком медленно.
Так что железный медведь получил мысленный приказ «стоять», а я скакнул к крысе, поймал за хвост и долбанул ей об мостовую. Хвост к чертям оторвался, но крыса, вместо того чтобы раскинутся внутренним миром по мостовой, с явно матерным писком в мой почтенный адрес сныкалась в ливневый коллектор. Я мысленно охарактеризовал мизансцену клоунадой, что, учитывая личность советчика, неудивительно. А сам с осторожностью «принюхивался» к парочке. И если одарённый был как одарённый, разве что явно «водоплавающий» боевик: по бокам кирасы были этакие бурдючки-пузыри, надуваемые на случай падения в воду и не дающие отдохнуть на дне. Ну и на ластах этого типа сандалеты, что совершенно не подходило к общей вооруженности — ходящие носили тяжёлые сапоги. Да и рожа была обветрена и шрамирована, с претензией на пиратскую… В общем, при всех колоритных особенностях, одарённый был обычным, не дотягивал до «могучего».
То вот от дамочки-владеющей, замотанной в какую-то лёгкую свободную ткань, включая прикрытую физиономию, разило чем-то божественным. Я было чуть не развернулся и не сныкался в Запазуху, но вовремя себя остановил. Ни Быкоглавым, ни Несмешным от дамочки не «разило». А вот чем-то воздушным — да. Похоже, жрица Эвра, да и понятно, почему «провтыкала» с защитой от нави: насколько я успел изучить на практике, за исключением жреческих «боевиков», жрецы предпочитают действовать не силой териантропа и тотемного духа, а именно силой божества. Иногда — оправданно, но иногда, как сейчас — просто опасно.
— Благодарю вас, уважаемый, — с ощутимо трубной вибрацией произнесла жрица, слегка склонив голову.
— Почтенный, светлая, — так же слегка кивнул я. — Видом Михайло Потапыч.
— Благодарю, почтенный собрат, — последовал кивок поглубже. — Сам Эвр послал вас. Менада Эвра, Хиза Шович.
А у меня со страшной силой завращались шестерёнки. Нет, то что эта парочка — те, кто, согласно совету Шута, мне помогут свалить с Пряного — я и так понимал, без всяких шариков и роликов. Но, во первых, «менада». Менадами и мемаллонами называли жриц и жрецов, которые были одержимы силой божества, скажем так. В Пантеоне таких не водилось совсем, у части божеств не было таковых как класса — не тот аспект. Но вот, например, семейная троица жрецов Орци, бога войны и насилия, которые служили в дружине в Золотом — были именно мемаллонами и менадой. Эта троица, конечно, отбитая наглухо, но тут какой бог, такие и попы. Но и Эвр, по логике, мог дать бурь и прочих смерчей. Хотя, судя по описаниям, эти «одержимые» были довольно вменяемы до момента «одержания», причём сознательного. Берсерки божества, как-то так выходило.
В общем-то, и отсутствие «териантропьей» реакции становится понятно: не будучи одержимой, она — довольно слабая владеющая. А вот одержавшись — ОЧЕНЬ сильный маг, фактически, аватар божества.
Но шестерёнки у меня вращались не поэтому. Меня терзали смутные сомнения. Имени в разговоре не называлось, это да. Но, описывая спутницу жизни одного «неуловимого Джо» Зиманды, Морж говорил про «менаду Эвра». А это о-о-очень подозрительно. Хотя если и так — что шутка выходит на редкость смешная, при этом вполне не злая.
— А вы, светлая, случайно не супруга Тралка? — поинтересовался я.
— КАПИТАНА Тралка, почтенный! — задрала нос дамочка, пока я героически боролся с приступом ржача.
— Да, капитана Потрясателя, самого быстрого корабля Зиманды.
— Да, супруга. И позволю заметить: ко мне правосудие Корифейства…
— Да меня оно не слишком волнует, светлая. Просто рассказы про вас известны, не ожидал встретить вас в Рачительном.
— Понятно, почтенный Потапыч. Я вам искренне благодарна и… вам что-то нужно? Передать послание или письмо? Раз вы знаете, кто я, то понимаете, что такую услугу мы окажем быстро, в знак благодарности.
— Вы знаете, светлая Хиза, нужно. Я хотел бы пригласить вас в едальню «За пазухой», обсудить одно деловое предложение.
— Деловое, почтенный?
— Да, светлая. Я, как ни странно, заинтересован в ваших услугах, а к нашей встрече и вправду приложили руки боги: я помог вам, вы поможете мне. Не без выгоды.
— Что ж, перекусить в вашей компании я согласна, как и выслушать предложение. Всё равно ждать до вечера, — пожала плечами она.
И мы втроём завалились в едальню Запазухи. Я был, в общем — доволен, но имел некоторую надежду, что дальнейшая моя жизнь не будет похожа на комедийную театральную постановку.
26. Отказное
Расположились в кабинке едальни Запазухи, охранник пристроился снаружи, а Хиза откинула ткань с физиономии. Явно не зимандка — смуглая, оливковая кожа, острые скулы, тёмно-зелёные глаза. И ОЧЕНЬ стройная, даже на мой вкус тощевата, а уж с местной точки зрения — уродина истощённая. Впрочем, судя по гордому взгляду и заданному носу (не в мой адрес, а вообще, как стиль жизни), чхала менада на точки зрения и их источники.
— И что же у вас за деловое предложение, почтенный? — осведомилась жрица, пригубив из бокала вино, в знак «преломления хлеба» и прочей хренотени.
— Я хотел бы оплатить доставку меня и имущества на Зиманду. С Золотым к вам, как я понимаю,
