кровати с чашкой чая в руках. – А где Сережа?
– Он не сказал мне, – она выдыхает, – и Палыч не сказал. Просто: уехал домой, обстоятельства. Я знаю не больше, чем все. Он никому не рассказал.
– Его выгнали?
– Вроде бы нет, – пожимает она плечами. – Но он уехал.
– Это я виновата, – шепчу, опустив голову. – Сережа самый лучший, всегда таким был, а я вечно цеплялась за какую-то там дружбу. И что эта дружба мне дала? Синяки, ожоги, литры слез и нервный срыв. Идиотка.
– Я бы не сказала так грубо, но в целом… Поставь себя на его место. И представь, что у него была бы какая-то там подруга, которая явно живет с мыслью стать его девушкой. Ты не терпела бы.
Качаю головой. Да что тут скажешь? И без объяснений ясно, что я дура.
– Оль, а… – В голову внезапно приходит сумасшедшая идея, – а у тебя есть его адрес? Ты же тренер, должен быть.
– Адрес? – она хмурится, а я киваю слишком энергично, неожиданно даже для самой себя. – Да, где-то в записях был. Что ты задумала?
– Ничего особенного. Я просто приеду к нему и скажу, что люблю.
* * *
Утром я прошу Тимура проводить меня в мою комнату, потому что поход туда вызывает во мне панику. Я в целом стараюсь не думать о случившемся и не загонять себя в депрессию, но вот поход в «Титан» – это пытка.
Тимур не отказывается помочь, без лишних вопросов идет со мной, но в гостиной нас останавливает тренер, глядя на меня таким взглядом, что я неосознанно делаю шаг назад, прячась за Тимура. Сейчас он мой островок спокойствия.
– Малышкина, – рычит Егор Николаевич, – я предупреждал тебя, что ты вылетишь отсюда, если будут еще косяки?
Молчу. Какие это, интересно, у меня косяки?
– Ты уволена, – выплевывает он, – собирай вещи и свободна. Из-за тебя страдает мой игрок! В который раз! Я не позволю всяким ш…
– Вам стоило бы последить за тем, чтобы ваши игроки умели вовремя прикусить язык и спрятать член в штаны, – говорит Тимур, не давая закончить тренеру мерзкую фразу. – Пошли, Аленка.
Егор Николаевич не говорит ничего больше, но мне и не надо. Я услышала достаточно.
Тимур помогает мне собирать вещи, поддерживает и признается, что никогда не думал, что в его бывшей команде может происходить такой кошмар.
– Не расстраивайся, приходи к нам работать, найдем тебе местечко, – говорит Тимур, застегивая мой чемодан. – А об этих не жалей. Не стоит того.
– Точно не буду, – хмурюсь. Вот где и правда «не стоит».
– Такси вызвать?
– Да, пожалуйста. А я пока билет закажу.
А билет я заказываю не домой. Потому что в заметках у меня написан тот самый адрес, куда мне необходимо попасть.
А потом такси, аэропорт, самолет, снова такси и дрожащие коленки перед многоэтажкой. Номер квартиры на домофоне и долгие гудки. И так и не открытая дверь…
Я сидела у подъезда около трех часов, сходила перекусила в кафе, потом снова вернулась.
Гудки все еще были долгими.
И дверь мне никто так и не открыл.
Ну, видимо, действительно не судьба?..
Глава 37
Сережа
Как только выхожу из аэропорта – звоню Палычу, отчитываюсь о прибытии, обещаю ему сообщить, как там ба, как только узнаю хоть что-то, и вырубаю телефон, не желая вообще никого слышать.
Мне повезло найти билеты домой быстро и не ждать рейса несколько дней. Только утром я узнал, что ба попала в больницу, а вечером уже еду к ней, забежав домой только переодеться и за некоторыми вещами.
Меня потряхивает от волнения, сжимаю руль арендованной тачки сильнее, чем стоило бы, но не могу пока себя контролировать. Из больницы не звонили больше, и я тоже не набирал, честно сказать, банально боюсь. Лучше уж на месте все узнаю и буду решать проблему.
Минут через сорок паркуюсь у больницы, залетаю внутрь, подхожу к регистратуре.
– Здравствуйте. Булгакова Светлана Сергеевна, шестьдесят лет, звонил доктор, просил приехать. Я внук, – выпаливаю сразу и смотрю на медсестру, ожидая ответа. Она даже теряется первые пару секунд от моего напора и скорости, а потом быстро собирается и набирает, видимо, данные ба в ноут.
– Да, доктор вас ожидает. Поднимайтесь на четвертый этаж, из лифта сразу направо, я сейчас позвоню, вас встретят.
– Спасибо, – киваю и бегу в нужном направлении.
Залетаю в лифт, из него сразу направо и притормаживаю перед надписью «травматология», думая, туда ли я вообще приехал. Пока ищу номер этажа, дверь отделения хлопает и мужчина лет сорока в халате меня подзывает к себе.
– Сергей? Внук?
– Да! – киваю и подбегаю к нему. – Что с бабушкой? Простите, что я так долго, пришлось лететь из Сочи, был на сборах с командой.
– О! – врач заметно удивляется. – Если бы я знал, что вы так далеко, я бы не просил приехать.
– Нет, все верно. Мне лучше быть здесь сейчас. Что с ней?
– Ваша бабушка упала и сломала ногу, перелом не самый простой, но она молодая, организм крепкий, заживет. Она была без сознания первые пару часов, ударилась головой, и есть небольшое сотрясение, нам нужны были вы для подписания согласия на госпитализацию и заполнения документов. Но сейчас Светлана Сергеевна уже пришла в себя, даже немного перекусила, стойко перенесла процедуру накладывания гипса и шутит с соседями по палате.
У меня мир на две части от его слов раскалывается. Ногу сломала? Серьезно? Господи! Сломала ногу!
От этих слов меня пробивает на истерический смех, и я хохочу, глядя в потолок, и пытаюсь поскорее объясниться с доктором, пока он не решил, что я радуюсь травме бабушки.
– Простите, – выдыхаю, – просто у ба были проблемы с сердцем, она на лекарствах сидит, но пьет их слишком нерегулярно, если ее не контролировать. А я уехал. Вы позвонили сообщить, что она попала сюда, и я испугался: думал, снова сердце.
– Кстати, по поводу сердца. Мы просмотрели историю болезни вашей бабушки, увидели прошлое обследование и сделали УЗИ и кардиограмму, чтобы проверить все сразу. Стресс, нервы от падения, сами понимаете, мы должны были исключить риски. Спешу вас обрадовать: вашей бабушке ничего не угрожает. Пусть продолжает пить поддерживающие препараты и витамины, и все точно будет в порядке. У нее отличное сердце, которое будет таким еще очень и очень долго.
О. Мой. Бог.
Этот день разрывает меня на кусочки. От сильнейшего стресса до фразы, от которой я готов танцевать и плакать одновременно.
Такое бывает вообще? Я так
