– Перестаньте.
– Извини. Я всего лишь...
– Перестаньте, пожалуйста.
– Очень может быть, – согласилась Магодор. – Если она кого-то боялась, тело смертного было самым безопасным укрытием...
– Прошу вас!
– Не отвлекайся, – напомнил мне Покойник.
– Кто такая Адет? Это очень важно, Кэт.
– Подруга моей матери. Может быть, любовница, я не знаю. Стоило Имару отвернуться, как мама... В общем, сколько себя помню, Адет всегда была рядом. Но меня она не замечала.
– Где сейчас твоя мать? – процедила Магодор. – И где настоящая Адет?
– Не знаю. Я все время была здесь.
Дин прошел по коридору. Я услышал, как открылась и захлопнулась дверь.
– Какого черта?
– Я велел выпустить попугая.
– Отлично. Еще найди ему кота, пусть позабавится. – Я повернулся к Магодор. – Что тебе известно об Адет?
– Ничего. Я впервые услышала о ней, когда Имара предложила заманить тебя в ловушку.
– Сколько вас всего? Или ты не знаешь?
– Понятия не имею. По-моему, никто не представляет, сколько тысяч богов пришло в этот мир в пору Великого Переселения. Не было необходимости считать. И потом, разве ты, к примеру, знаком со всеми жителями этой огромной свалки под названием Танфер?
Разумеется, нет. Я даже не всех соседей знаю в лицо. Люди приходят и уходят. Но боги – дело другое. Или я ошибаюсь? Могу и ошибаться, ведь я не из тех, кто кичится тремя «В» – всеведением, всемогуществом и вездесущностью.
Жалкие свинцовые божки. Верно, Пройдоха, ох как верно! Жалкие и свинцовые, все до единого.
Чем дольше я с ними общался, тем хуже становилось мое мнение о богах. Может, прав был поэт, сказавший, что близость порождает презрение[6].
– Гаррет, диббук решил вернуться. Или ему приказали.
В коридоре раздался грохот. Мгновением позже завопили в унисон Дин и Попка-Дурак.
Я улыбнулся Магодор.
– Она вернулась.
66
Магодор вышвырнула голема обратно на улицу.
– У меня не хватает сил закинуть ее подальше, – удивленно проговорила она.
Диббук вновь двинулся к моему дому.
Соседи быстро поняли, что происходит нечто странное. Улица опустела.
Я принялся плакаться: мол, вы только посмотрите, это же разбой; потом увидел миссис Кардонлос – старуха победно ухмылялась: еще бы, у нее появился новый повод для презрения.
– Что скажешь, старый хрыч?
– Интуиция подсказывает мне, что Адет – этой Адет – нет ни в одном пантеоне.
С помощью своей интуиции Покойник штопал прорехи в паутине, которую плели его многочисленные мозги. Штопать прорехи, надо отдать ему должное, он умеет. Но не раскроет своих мыслей до тех пор, пока не будет уверен на все сто. Он терпеть не может ошибаться – ошибки донимают его сильнее, чем невозможность испытывать удовольствия, доступные для живых.
– Точно?
– Не совсем. Чтобы дать однозначный ответ, нужно провести сравнительный анализ. А если я прав, мы не можем тратить время на подобные исследования. Особенно теперь, когда наши противники, по-видимому, поняли, что мне все известно.
Только Покойник способен возомнить себя угрозой для богов.
– Выкладывай, пока не поздно.
– Тебе придется излагать мои мысли вслух. Я не могу пробиться к нашим гостям.
– Слушайте все! Его высокомудрие собирается толкнуть речугу.
– Диббука создали специально для того, чтобы манипулировать Гарретом. А Гаррета выбрали потому, что он неизбежно должен был стать средоточием интереса. От тебя ожидали провоцирующих действий.
– От меня? Выходит, я плюнул им в души?
– Хватит, Гаррет. Упражняться в остроумии будешь позже.
Как ни странно, этот мысленный окрик услышали все, кто был в комнате. По крайней мере мне так показалось.
– За борьбой между двумя изгоняемыми с улицы Богов пантеонами, за феминистскими выходками Имары, даже за тайным стремлением Магодор стать верховным божеством нового, сурового, чисто женского культа стоит некто, чья главная цель – провоцировать стычки вроде той, что произошла в Призрачном Кругу. Не перебивайте! – осадил Покойник Магодор, уже раскрывшую рот.
– Истинной причиной конфликта, Гаррет, послужило вовсе не желание Имары и прочих богинь избавиться от представителей сильного пола. Ты рассказывал, что в схватку на холмах Бохдан Жибак вмешались божества из других пантеонов. С какой стати? Чтобы отомстить? Если да, тогда возникает второй вопрос: откуда они знали, что у них будет возможность отомстить? Я долго размышлял. В конечном итоге мне осталось выяснить только, кто и зачем. Зачем – понятно, а вот кто?
– Объясни, – потребовал я. Наши гости, включая Четырнадцатого, тоже были явно не прочь, чтобы им растолковали поподробнее.
– Твой сон, в котором Магодор показала тебе обитель богов, свидетельствует о том, что между двумя мирами существует связь. А сейчас я скажу то, чего вы вряд ли ожидали. Полагаю, Великие Древние, посулив кому-то награду, потребовали уничтожить барьер между мирами. Было несколько попыток, но все они провалились. Значит, последует новая. Вдобавок даже неопытному конспиратору понятно, что заинтересованные личности наверняка уже сопоставили все факты. Поскольку противнику известно, что в деле замешан я, он, безусловно, предпримет решительные меры.
Мало того, что Покойник преисполнен сознания собственного величия – он еще подчеркивает это при каждом удобном случае.
Возможно, он слегка преувеличивает, однако в общем и целом картина вроде вырисовывается стройная. Она не противоречит фактам, в ней как будто ничего не упущено в отличие от большинства моих теорий.
– Что скажешь, Мэгги?
– Гаррет, меня утомила твоя фамильярность. Но ради общего блага я согласна потерпеть. Мне представляется, в его словах что-то есть. Рассуждая таким образом, мы находим объяснение многим странным событиям последнего времени. – Она задумалась и сразу утратила свою красоту. У нее выросло слишком много рук, изо рта показались клыки. В ноздри ударил запах давно немытого тела. Я хотел было вмешаться, но Магодор жестом велела помалкивать. – Не знаю, кто за всем этим стоит, но больше чем уверена, что скоро ему станет известно обо всем, что узнала Адет. И тогда нам попытаются заткнуть рты.
Великолепная перспектива! Всю жизнь мечтал оказаться мишенью.
– Э...
– Надо связаться со всеми, кто может помочь. Распустить слух. Быть может, нам не поверят, но это уже не важно. Ты, ты и ты. – Магодор ткнула пальцем сначала в совушек, потом в Четырнадцатого. Смерила их испепеляющим взглядом. Они затряслись, заскулили – и пропали. У меня промелькнула шальная мысль: а что, если Магодор – посланец нашего неведомого врага?
