опустился. Но фирменный хищный прищур так и остался на лице девчонки. И когда загрохотал автомат, она даже не моргнула.
Несколько выстрелов разлохматили область на двери вокруг замка. Пара крепких ударов ногой — и вскоре в щель можно было просунуть приклад.
Дверь сначала натужно заскрипела, медленно выгибаясь под напором импровизированной фомки, но детали раскуроченного замка уже скоро задребезжали по асфальту, когда лязгнув, сломанный механизм не выдержал. И закатное солнце осветило съёжившегося внутри подростка в жёлтом комбинезоне.
Сжимая окровавленную ладонь, он затравлено выглянул наружу и потянулся за валяющейся на полу монтировкой.
— Это тебе не понадобится. — Без особого труда я перехватил слабый удар и выдернул металлическую трубу у него из скользких от крови рук. И следующим движением вцепился варщику за воротник, выволакивая его на асфальт.
— Не надо! Пожалуйста! Я всё скажу! Только отпустите! — Прокатившись по пыльной дороге, пацан замер, как только острие Викули упёрлось ему сбоку в шею. Подняв перед собой руки в защитном жесте, он сощурился, пытаясь рассмотреть Киру на фоне кровавого заката. — Я знаю регион! Знаю! Я же сам номера скручивал! Я всё скажу, только отпустите! Только отпустите!
Когда он перевёл загнанный взгляд на меня, я увидел, что он и правда смертельно напуган. Совсем не притворяется.
— А ведь только что ты хохотал... Прямо во весь рот...— Я шагнул к нему поближе и немного наклонился — так, чтобы он хорошо рассмотрел моё нарисованное лицо. Сорванный сиплый голос, приглушённо доносившийся из под размалёванной тряпки, как нельзя лучше подходил к моменту. — Больше не смешно, да? Ну как же так?
— Не надо, пожалуйста... Я всё знаю... Я всё скажу... — Смертельно напуганный пацан только и мог, что причитать одну и ту же отчаянную молитву. — Только не надо... Только отпустите... Я скажу...
— Не надо. Я и сам скоро узнаю. А потом я вас уничтожу. — Я присел рядом с паникующим пацаном на колено и потянулся к себе за спину. — Так и передай своему Хайзенбергу. В какой бы норе вы ни прятались. Сколько бы вас там ни было. Я всех вас найду. Узнаю, всё что мне нужно. И уничтожу.
— Х... Хорошо... Я передам... Я обязательно передам... — В испуганных глазах пацана проскочила искорка надежды. Которая тут же погасла, как только я достал из-за спины нож. — Не... Н-не...
— Очень скоро вы будете бояться выползти на улицу из своих щелей. И даже там внутри... Даже за стенами и закрытыми дверями, вы будете дрожать от одной только мысли о том, что теперь вашим врагом стал сам Шутник. И что теперь он идёт за вами.
— Не... Н-не надо... Н... — Пацан осёкся, когда холодное острие легко ему на губы.
— А сейчас смейся, парень. Хохочи и дальше, пока можешь... Ведь тебе было так весело...
— Н-н... Н-н-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!..
Привычным движением я надавил на короткий клинок сдвинул нож в сторону. И бритвенно острое лезвие оставило на его лице мою фирменную широкую улыбку. Надолго.
— Теперь бежать. — Я поднялся и указал ножом на шоссе, ведущее в сторону кольцевой дороги. С лезвия на асфальт упала тёмная красная капля.
Зажав окровавленный рот, пацан отполз чуть назад, поднялся на колени и уставился на нас вытаращенными глазами, словно не понимая, что мы от него теперь хотим.
— Ну давай, чё замер?! Чеши отсюда, тварь поганая! — Кира угрожающе крутанула мечом и шагнула в сторону варщика, вынудив его отшатнуться ещё раз. — До темноты ещё время есть. Успеешь где-нибудь тут сховаться... Или может хотя бы до шмелиных недобитков дохромать.
Пацан не без труда поднялся на ноги, развернулся и побежал шаткой трусцой дальше по шоссе на юг. Даже здесь мы слышали, как продолжая зажимать разрезанный рот, он с натугой сопел через нос.
Понаблюдав за его бегом, девчонка шагнула и выкрикнула ему вслед:
— И скажи остальным подонкам, что вместе с Шутником за ними придёт Кира! Запомни, урод! Кира! Как в «Тетради смерти»!
Коротко оглянувшись, пацан продолжил торопливо семенить от нас прочь в сторону темнеющего горизонта.
— Прости, Кира... — Я поравнялся с ней, вытирая нож о штаны. — Придётся потратить ещё немного времени, прежде чем мы узнаем, какой город нам нужен.
— Да ничё... Всё правильно сделал. А то совсем размяк в последнее время, Пафнутий... — Она положила меч на плечо и повернулась ко мне. Но не смотрела в глаза. — Ты как в целом-то? Ничего больше не хочешь мне сказать?
— В смысле?
— Ну... Тебе же наверное теперь не в Ульяновск или Саратов нужно. — Девчонка по прежнему прятала взгляд. — А в этот... Как его... В Кронштадт?
Всё-таки она расслышала то, о чём говорила Майка.
— Не знаю... Я не верю... Не знаю... — Я немного растерялся, вспомнив о том, что передал матрос. Это было слишком невероятно. Я же сам видел как...
Но в тоже время мне теперь очень хотелось верить в то, что он говорил правду. Ещё и этот странный сон про Питер...
— Давай тогда хоть посмотрим, что там за бумажки такие. Которые под ковриком в «Тойоте». — Кира махнула мечом в сторону микроавтобуса. — Покажешь мне?
— Покажу. Только подожди... Я сначала отвяжу и перенесу к нам близняшек. И вернёмся с ними к крюкам. А то скоро стемнеет.
— Давай я помогу. Не маленькая.
Закончив переносить тела девчонок в фургон, мы захлопнули двери и не торопясь поехали обратно к плавучей штаб-квартире союзной банды.
— Ну-ка подними копыта, Пафнутий! — Не стерпев, Кира всё-таки отогнула резиновый половичок у меня под ногами и вытащила из-под него пачку грязных бумаг, испещрённых мелким текстом. — Чё тут у нас...
Вчитываясь в крошечные буквы, девчонка сощурилась и приблизила бумаги почти к самому лицу. Закатный оранжевый свет уже слишком плохо освещал кабину.
Потратив пару минут на попытки разобрать текст, Кира полистала страницы, заглянула в конец документа и отложила их. После чего медленно перевела взгляд на меня. И продолжила неотрывно смотреть с каким-то странным выражением на худощавом лице.
— Что? — Я коротко оглянулся, стараясь следить за дорогой. — Что там?
— Там... Там... Короче... — Девчонка запнулась, продолжая неотрывно смотреть на меня. И мне показалось, что она, вроде бы, даже немного отодвинулась. — Короче я теперь понимаю, почему ты ни фига не ешь и
