лидеров. Если он что-то говорил, двое остальных его внимательно слушали.
Откуда тут Мелкий? За спинами нового совета (что-то часто состав тасуется, да?) сидело достаточно людей из всех группировок, собравшихся на плоскогорье. Вот тут-то и затесался наш непоседливый гопник.
— Так, а ну завалил! И поперёк старших не лезь! — рявкнула Кострома.
— Понял-понял, тёть Кострома! — немедленно отозвался тот, выставив руки ладошками вперёд.
Вообще-то я не знал, сколько ему лет. Может быть, двадцать. Может, двадцать пять. А может, и все тридцать пять — вдруг он исключение в рядах колонистов? Сам Мелкий не рассказывал. А внешность у него такая, что не разберёшь. Но, видимо, старшинство он воспринимал не по возрасту. А так же, как и сама Кострома — по заслугам.
— Признаюсь, я сглупил. Почему-то думал, что смогу уговорить Влада остановиться! — продолжил Сочинец. — Ну, как видишь, ошибся снова… Но если бы не получилось уговорить, я бы ушёл с вами.
— Во как… — кто сказал это, я не заметил. И даже голос из толпы не узнал.
Однако, в общем и целом, с этим высказыванием были согласны все. Поэтому никто ничего к оценке намерений Сочинца добавлять не стал.
— Понимаю, теперь уже не докажешь... Но в первую очередь меня выбирала наша группа. И с нашей группой я бы и остался. И Дунай тоже! — продолжил лидер. — Я ведь говорил с ним тогда, вечером…
— Дом, разделившийся в себе, не устоит!.. — заметил интеллигентный предводитель беженцев. — Меня, кстати, все называют Лансом… Так-то я Григорий, но Ланс — тоже ничего… Простите, что влез в ваш разговор. Просто у вас есть группа, есть ядро из притёршихся людей... И есть, как я понимаю, какой-то план? А вы, как я догадываюсь, избранный лидер?
Последнее относилось к Сочинцу. И тот осторожно кивнул:
— Ну да… Правда, мне тут недавно нанесли импичмент!.. — военный коснулся рукой кровавого колтуна. — Но пока вроде бы официально не сместили…
— Понимаю, мы вам круто подгадили со стеной! — продолжил интеллигентный.
— Зачем людей-то было?!.. — возмутилась суровая дама, но интеллигентный поднял руку, останавливая её:
— Дунь, хватит… Нам ещё мало прилетело! Это всё сейчас пустое. Господа, я был бы признателен, если бы нам вкратце обрисовали план. Мы поддержим его и купим припасы… Свои мы бросили, когда удирали от этой стаи. Надеялись оторваться…
Ланс грустно усмехнулся. И покачал головой каким-то своим мыслям:
— Все мы ошибаемся… Давайте прощать себя и других за эти ошибки. Если то, что сказал СИПИН, правда — дела наши плохи.
— Вано? — Кострома посмотрела на меня.
— Я за СИПИНа не отвечаю! — сразу замахал я на неё руками. — Пусть сам оправдывается!..
— Да при чём тут СИПИН? Какой план? — возмутилась девушка.
— А-а-а-а! Понял! — нехотя ответил я. — Ну… В общем-то план у меня был один. Он не изменился. Если идти на восток — эти долины заканчиваются. Где-то на склонах гор есть Алтарь Вознаграждения, рядом с которым проживала одна из групп. Ну пока их лавиной не накрыло. Если быстро двигаться в ту сторону, можно оперативно оборудовать новое поселение. Там меньше еды, значит, бестиям будет сложнее нас осаждать. Есть шанс продержаться. Но первое время придётся неслабо потрудиться, возводя укрепления. План так себе… Но может сработать.
— Кострома, руководить тебе! — проговорил Сочинец, как только я закончил. — Я, к сожалению, на ближайшее время не командир. Времени у нас мало, так что… Закупаемся по максимуму, пока есть возможность. И надо что-то решить с теми, кто не может идти!
— Стоило чему-то серьёзному случиться, сразу всё скинули на хрупкие женские плечи… — проворчала наша валькирия. — Ладно, товарищи и соратники!.. Не будем тратить время. Мелкий!
— Да? — отозвался тот.
— Найди Веру. Пусть организует санитарные команды, — решила Кострома. — Всем раненым нужны носилки-волокуши. Это нас не особо стеснит, хотя им, конечно, будет плохо… На переноску раненых в первую очередь ставьте бунтовщиков… Если мы их сейчас выгоним, они просто пойдут за нами: в другую сторону-то страшно. И будут гадить исподтишка. А так хоть какая-то польза от придурков. Пока это временное решение.
На этих словах девушка задумалась, а потом перевела взгляд на меня:
— Вано? Возьмёшься носилки сделать?
— Да, — не стал спорить я, поднимаясь.
— И подходи сюда, как закончишь! — крикнула мне вслед Кострома.
Дневник Листова И.А.
День двадцать первый. Табор уходит в…
Больше всего наше шествие напоминало цыганский табор. Такой же пёстрый, такой же беспорядочный и грустный… Уж я-то точно был грустный. Очень не хотелось уходить от тёплой капсулы — с кроваткой, продуктовым производством и выпаривателем. Однако выбора у нас и вправду не было.
Через шесть часов после совета лагерь полностью обезлюдел. Дуная и пятерых раненых, кого можно было спасти с помощью «лечилок», тащили на носилках. Тот же Сочинец шёл сам, но его приходилось поддерживать. Что поделать… Сотрясение было неслабое.
Трико я оставил в капсуле. Все три комплекта. Взял только сменное нижнее бельё. Потому что один комплект простых хлопковых трусов стоил на Алтаре до неприличия дорого. Зато всё остальное удалось взять по скидке для новичков.
Трое штанов по пятнадцать баллов за штуку. Две спортивных куртки по двадцать баллов за штуку. Рюкзак за десять баллов. Два копья с каменным наконечником по десять баллов за каждое. И четыре дротика по той же стоимости.
Рюкзак забил пищевыми рационами. Взял аж тридцать штук.
Не знаю, не испортятся ли они за восемь дней, но я и тухлые поем, если прижмёт. Ещё у меня оставался топорик, а на поясе был медный нож в простеньких ножнах и чья-то фляга почти на литр воды. Я смотрел, сколько такая будет стоить — почти пятьдесят баллов.
А ещё пришлось делать дорогие покупки. Сто баллов ушло на ботинки, а пятьдесят баллов — на спальник из шкуры. Вообще-то всё это стоило в пять раз дороже, даже с учётом скидок. Но тут нужно учесть, что мы забили Алтарь Вознаграждения всем, что было в посёлке. Поэтому и цены нам рассчитали с учётом материалов.
Пищевой отсек в капсуле я снабдил холодильной установкой. И не простой, а с продвинутой функциональностью. Потратил сорок баллов, но теперь там сохранялась температура ниже нуля.
