Она действительно была рада за Седьмую. Пусть у них сложились странные отношения — они продолжали держаться вежливого «вы», и ее величество не позволяла забыть о своем статусе, зато подарки друг другу делали, точно закадычные подруги: косметика, депилятор, эротическое белье… Юля с сожалением подумала, что корона не позволит им подружиться, а жаль…
— Спасибо, — поблагодарила Седьмая, потом покраснела и еле слышно произнесла: — Я сегодня хочу примерить ваши подарки.
Оставалось только пожелать удачи и надеяться, что его величество оценит старания супруги. В крайнем случае воспримет все с юмором. И не захочет завтра экстренно увидеть ассару…
После завтрака Юля попытала Совенка — не заметил ли он вчера ничего необычного, но деть только плечами пожал. Тревогу он проспал. Краткий миг испуга за ассару принял за дурной сон, толком не проснувшись. И Юля сделала вывод, что связь имеет свои ограничения. И сама она Аля чувствует острее и четче, чем он ее.
Дальше за Совенком пришел высокий худощавый мужчина со строгим лицом. Выяснилось — учитель. На ассару он бросил неприязненный взгляд, явно недовольный появлением конкурентки. После краткого знакомства принялся нудно перечислять, что именно деть пропустил по программе и каким бездарем он останется из-за своего лентяйства. Страдания мужчины Юля слушала минут пять, потом отослала погрустневшего Совенка в классную комнату — готовится. Повернулась к учителю — в памяти всплыл вчерашний лизр и в ладонях закололо. Нет, в ладонях начало покалывать, как только это «чудо» педагогического мира открыло рот, выливая на всех свою нудятину. Но сейчас покалывание сделалось особенно острым.
— Та-а-к, — протянула, прищуриваясь. Мужчина нервно сглотнул, побледнел и отступил, — запомните, уважаемый, что я вам скажу. Дважды повторять не стану. Альгар пропускал занятия, потому как я того пожелала. И легче всего прятаться за леностью ученика. Сложнее заинтересовать и заставить учиться. Не пробовали разбавлять свои нотации чем-нибудь интересным? А то у меня руки так и чешутся оживить вашу учебу, — и она потерла ладони. Мужчина расширившимися глазами проследил за посыпавшимися на пол искрами. А Юля подумала, что Драго был не прав. Сильнее страха катализировать огонь помогала злость за Совенка. Она бы с радостью выставила этого учителя за дверь, только другого нет, а сама Юля может учить лишь земным наукам, не умея даже книжку на местном прочесть…
— Простите, — мужчина дернул кадыком, склонил голову, — я до конца не верил в разговоры об ассаре. Теперь вижу — был не прав.
Юля вздернула брови. А преподаватель не так уж плох, если может признавать свои ошибки.
— И что вас убедило? — поинтересовалась.
— Ваш просыпающийся дар, — ответил мужчина и пояснил: — Я слышал, вы не из магического мира, а значит дар мог проснуться только от связи ассар-ученик. Еще раз простите за недоверие. И если вам нужна будет помощь — обращайтесь. Мои знания в вашем распоряжении.
— Благодарю. Обязательно запомню.
Юля поприсутствовала немного на уроке, но потом ушла, не желая мешать. Преподаватель все время сбивался при взгляде на девушку, бледнел, краснел, заикался, и она сочла нужным удалиться.
Села с букварем в гостиной, решив попытаться разобраться самой.
— Вы позволите к вам присоединиться? — спросили над ухом. Юля вздрогнула, выронила книгу, и Третий поднял ее с пола, протянув девушке. Понимающе улыбнулся, глядя в ее настороженные глаза, сел напротив, заложил ногу на ногу. Широко, по крокодильи улыбнулся и спросил:
— Как вчера погуляли?
Под цепким взглядом сигнализацией взвыло чувство вины — допрыгалась. Сейчас ее раскатают, припомнят все: попытку побега, нападение на птичник и прочая, прочая… Но русские под взглядами не колются. Вот если бы его высочество водочки налил… А так — голыми руками — Юлину совесть не возьмешь.
— П-п-прекрасно погуляли, — ответила, задирая подбородок. Голос, собака, подвел, зато вид она приняла максимально независимый — хоть сейчас на амбразуру.
Третий вздернул брови и сделался таким довольным, аж сахарным.
— То есть вам все понравилось? Странно, патрульные говорили, вы кричали от страха. Выходит ошиблись. Это был восторг.
И его высочество подарил испытующий взгляд. Юля нервно сглотнула, еще не понимая, в какую ловушку ее толкают, но что это будет именно ловушка — без сомнений.
— Что же… надо будет пересмотреть ваше расписание, — довольный
Третий откинулся на спинку кресла, принявшись методично вгонять ее в могилу: — Добавим полеты на чарксах, посетим вулкан, потренируемся покорять лаву, заодно научитесь держаться на вальшгасах, введем уроки выживания в джунглях и, конечно, управление кораблем и умение держаться пару часов на воде.
Юля холодела с каждым словом, ощущая, как летит кубарем с чаркса, мотается на спине вальшгаса, жрет какую-то гадость в джунглях или жрут ее?
Ладони вспотели, болели пальцы, вцепившиеся в книгу. И было ясно, что Третий задался целью извести надоевшую ассару. Очень хотелось спросить — не сдохнуть ли сразу, чтоб не мучаться, но этикет… Долбанный этикет портил весь разговор.
— Мне кажется, вы увлеклись, — подобрала, наконец, формулировку.
— Я? — вскинул удивленно брови Третий.
— Хорошо, я тоже, — скрипнула зубами Юля и перешла в наступление: — Но результат того стоил.
— Я так не считаю, — жестко отрезал Третий, — ваша самая очевидная проблема — связь с Альгаром. Вы оказались чересчур восприимчивы. Сколько времени вы вчера потратили на блокировку?
— Пятнадцать минут, — призналась девушка, — может, меньше.
— Ставьте блок, — приказал Третий, и когда Юля не отреагировала, надавил: — Прямо сейчас и до вечера.
— Но… — возмутилась девушка.
— Альгар в курсе. Ему как раз объясняют возникшую необходимость.
— По-другому нельзя? — вскинулась Юля, чувствуя, как внутри сердце леденеет от страха. Потерять связь с Совенком на полдня? Нет, это слишком жестоко.
— Можно и по-другому, — спокойно согласился Третий, и Юля снова ощутила, как шею сдавливает петля ловушки, — обычно ассарам не мешают дурить — совместная дурость укрепляет связь, только в отличие от вас, ассары — взрослые опытные маги. Надеюсь, мне не надо объяснять очевидное? — спросил Харт, но все же решил донести «очевидность» до девушки: — Вы не маг и ваш воспитанник будущий Столп. Теперь понятно, почему к вам относятся иначе?
— Намекаете, что остальным полет на калкалосе сошел бы с рук? — прищурилась Юля. Дискриминация… да-а-а, это была она.
— Намекаю, что остальных я бы оставил без сладкого, — разозлился Третий. Юля дернулась было согласиться, но Харт добавил: — Суток на трое в карцере.
В карцер не хотелось, и Юля опустила голову, признавая, что в дискриминации есть толк. По крайней мере, ей дали выбор: без сладкого или без связи?
