Ха!
Шутка!
Мария Салазар Маг. Изящ. Иск. составила очередь, в соответствии с которой мы будем представлять наши сценарии. Я был последним в этом списке, но ко мне подошла моя одногруппница и предложила поменяться. Она объяснила, что обожает мою работу и жалеет о том, что я последний в очереди – ведь, как она слышала, Дону Ласаллю, возможно, придется уехать еще до конца презентации. А ей, напротив, досталось престижное первое место, и она была готова мне его уступить.
Принять это невероятно благородное предложение я не успел: Мария Салазар громко объявила о том, что меняться местами нельзя. Моя одногруппница немедленно запротестовала: по ее словам, всем известно, что Дон Ласалль всегда опаздывает и поэтому почти наверняка пропустит первые выступления. На это Мария Салазар ответила, что по условиям сделки со следствием Дон Ласалль обязан увидеть всю презентацию целиком, и поэтому она не начнется, пока он не приедет. Меня снова до глубины души поразило беззастенчивое коварство людей!
Но моя хитроумная одногруппница зря волновалась. Ее сцена была о непонятой молодой сценаристке, чью гениальность никто не замечает. В следующей сцене робот-убийца каким-то образом научился вызывать землетрясения. В еще одной сцене кто-то бросил дымовую шашку; в результате сработала пожарная сигнализация, и нам пришлось ненадолго покинуть территорию МТКЛАЦЛА. Вернувшись, мы посмотрели предпоследнюю сцену, которая на самом деле представляла собой монолог о бывшем парне сценаристки. В монологе речь шла о том, что он мерзкий козел и худший сценарист в нашей группе.
За двенадцать недель занятий ни один из моих одногруппников не выучил формулу!
Неудивительно, что люди всегда так боялись роботов, которые способны учиться.
Ведь они сами почти необучаемы!
Тем не менее я видел, что по ходу презентации Дон Ласалль что-то старательно записывал в блокноте. Я предположил, что он ищет в сценах некие положительные качества, которые можно похвалить. Эмбер, сидевшая позади него, позднее сказала, что он ничего не писал, а рисовал картину, на которой он прыгает с моста «Золотые ворота». Сама же Мария Салазар по ходу презентации оседала в своем кресле все ниже и ниже.
Когда настала моя очередь, актеры оказались на высоте. Келси блистала. Хулио играл неубедительно и даже забыл часть реплик. Когда все закончилось, повисла тишина, а затем Дон Ласалль встал и зааплодировал. Поскольку мы выступали последними, я не понимал, то ли он аплодирует моей сцене, то ли просто радуется тому, что это жалкое зрелище закончилось.
Вскоре все прояснилось: Дон Ласалль подошел ко мне и так крепко пожал мою руку, что я испугался за свою анатомическую табакерку! Он сказал, что я заставил его плакать, а затем предложил мне поужинать вместе. Я уже собирался праздновать вместе с Эмбер и моими актерами, поэтому пригласил его пойти вместе с нами в «Гордито». Дон Ласалль сказал, что это будет «уморительно», из чего я заключил, что он согласен. Не знаю, что, по его мнению, означает слово «уморительно».
Кстати, если человек приглашает вас куда-то, а вы должны быть на другом мероприятии, то правила вежливости требуют, чтобы вы пригласили его на это самое мероприятие. Хотя если бы вы хотели, чтобы он там присутствовал, то, скорее всего, пригласили бы его еще раньше.
Люди!
Вежливость!
Ба-бах!
Должно быть, официанты «Гордито» знали, кто такой Дон Ласалль, потому что посадили нас в отдельный кабинет и не вели себя как козлы. Когда мы сели за стол, Дон Ласалль объявил, что Мария Салазар подсунула ему экземпляр «Шермана» и что он – лучший сценарий, который он прочел за последние десятилетия! Келси громко согласилась с ним, сказав, что она тоже несколько десятилетий не читала столь хороших сценариев. Правда, ей никто копии «Шермана» не подсовывал, так что прочитать его она никак не могла.
Угадаете, что произошло дальше?
Ни за что не угадаете, потому что это совершенно неправдоподобно!
И тем не менее это произошло!
О, как это произошло!
Дон Ласалль объявил, что хочет купить мой сценарий!
Включай на «пять», легендарный продюсер Дон Ласалль хочет купить «Шермана»!
Правда, с формальной точки зрения он собирался не приобрести его, а одолжить, чтобы затем продать какой-нибудь студии от моего имени. По его словам, ни одна студия не купит сценарий у неизвестного человека, который учится на курсах сценаристов, – но к легендарному продюсеру вроде него она, несомненно, прислушается. И тогда он отдаст мне почти все биткойны, ведь он, в конце концов, в биткойнах не нуждается – у него и так их много! Он хотел только одного: превратить прекрасную и трогательную историю о «Шермане» в фильм – такой же идеальный, как и сценарий!
Келси заметила, что тоже хочет только этого, и заявила, что готова сыграть роль Эсмеральды бесплатно. Ну, может, не совсем бесплатно, но, несомненно, за гораздо меньшие деньги, чем какая-нибудь знаменитость.
Дон Ласалль сказал, что это подводит его к следующему вопросу: что нужно мне, сценаристу, который все это придумал? Я честно ответил, что хочу рассказать историю о роботах, которые могут чувствовать и при этом не развязывать геноцид.
Дон Ласалль хлопнул по столу с такой силой, что я испугался уже за его анатомическую табакерку. Оказалось, он тоже мечтает убедить людей в том, что роботы имеют право чувствовать! Хватит считать роботов обычными рабами! Он ночами не спит и постоянно думает о том, как наше так называемое «развитое общество» обращается с роботами! И теперь, когда эта чудесная и трогательная история попала ему прямо в руки… ну, он просто не может поверить в свою удачу!
Я тоже с трудом мог поверить в свою удачу!
10/10 нам с Доном Ласаллем страшно повезло!
Тогда Келси ударила по столу кулаком и заявила, что люди не должны считать наших рабов простыми роботами!
Кстати, это не опечатка. Она действительно сказала все наоборот.
Когда мы стали заказывать трансцендентальные тако, Дон Ласалль наклонился ко мне и шепнул, что все сценаристы боятся, что их сценарий перепишут. Он признал, что студии непременно попытаются пригласить другого сценариста – ведь их работа и заключается в том, чтобы нанимать и увольнять сценаристов! – но если со мной Дон Ласалль, то я могу ни о чем не беспокоиться.
Кстати, он говорил о себе именно так, в третьем лице.
Дон Ласалль сказал мне, что Дон Ласалль станет моим человеком. Дон Ласалль меня прикроет. Дон Ласалль поможет мне на каждом этапе. Дон Ласалль будет драться за меня каждый день, пока фильм не выйдет на экраны! Конечно, даже сам Дон Ласалль не мог полностью, на 100 процентов гарантировать, что меня кем-то не заменят, – но, с другой стороны, кто вообще может дать 100-процентную гарантию? Тем не менее Дон Ласалль заверил меня, что, доверив Дону Ласаллю драгоценную и такую важную историю о Шермане, я почти с математической достоверностью гарантирую свой успех – насколько это вообще возможно в нашем безумном городе.
