моих отношений с Фрэнки, а может быть и что-то более зловещее.
Если выбирать между ними, то предпочту обвинительное заключение.
Я сажусь за стол и потягиваю виски, а в голове постоянно крутятся мрачные и навязчивые мысли.
— Мистер Миллер. — Майя ставит передо мной тарелку с едой.
— Вы можете уйти, Майя. Я сам позабочусь о себе.
— О. — Ее губы сжимаются в тонкую линию. — Дон ДеЛука поручила мне проследить, чтобы за вами присматривали.
Я поднимаю руку, чтобы успокоить ее.
— Вы можете уйти. Я сообщу Фрэнки, что отправил вас домой.
Глаза Майи мечутся между едой и мной. Она нервно кусает нижнюю губу, но потом кивает.
— Спасибо.
Какого черта повариха здесь в такое время? Она должна быть дома со своей семьей.
— Спокойной ночи.
— Езжайте осторожно, — говорю я, глядя, как Майя уходит с сумкой, висящей на локте.
Как только дверь закрывается, возвращаю свое внимание к янтарной жидкости в своем бокале. Опираюсь локтем на стол, закрываю глаза и потираю напряженные брови.
— Извините, — говорит мягкий голос.
Я открываю глаза и вижу, как Елена вбегает на кухню.
— Все в порядке. — Она возвращается со стаканом воды и собирается уходить. — Тебе не нужно уходить. — Я жестом показываю на одно из других свободных мест. — Ты голодна?
Она качает головой и идет к месту, где обычно сидит.
— Нет, но я хочу пить. — Елена постукивает ногтем по боку стакана. Молчание между нами неловкое и тревожное. — Я не знаю точно, куда они уехали, но, вероятно, это как-то связано с моим отцом.
Фрэнки рассказал мне о том, что отец Елены убил ее отца.
— Возможно, так и есть.
Елена опускает плечи.
— Он был ужасен.
Я подозреваю, что она говорит о своем отце, но могу ошибаться.
— Кто?
— Мой отец. Мой брат пытался защитить меня, но отец ненавидел меня с самого рождения.
У нее есть брат? Почему она не связалась с ним? Почему она здесь с Фрэнки, врагом своего отца?
— Почему?
— Потому что я женщина, а не еще один наследник мужского пола. Ему нужны были только мальчики. Именно поэтому он убил мою мать.
Что за хрень?
— Твой отец убил твою мать? — спрашиваю недоверчиво.
Она кивает, глядя на свой стакан с водой.
— Он убил ее после моего рождения. — Она поднимает глаза. — Он не скрывал, что она заслуживает смерти из-за моего пола. Он сказал, что хотел убить и меня, но потом решил, что я могу быть полезной, когда достигну определенного возраста.
— Полезной?
Об этой жизни я знаю очень мало. Весь мафиозный образ жизни мне чужд.
— Он решил оставить меня, чтобы выдать замуж и создать сильный союз. — Она поджимает губы. — Но никто не хотел меня брать. — Подбородок Елены дрожит, когда она поднимает голову и смотрит на меня. — Наверное, потому что я уродливая.
Она совсем не уродлива. Хотя мне даже думать об этом жутко, особенно если учесть, что она младше меня на пятнадцать лет.
— Это не так, — говорю я, пытаясь придать ей уверенности.
— Он не очень приятный человек.
— Я не думаю, что при таком образе жизни можно быть милым.
— Дон ДеЛука… добрая. — Я не могу удержаться от усмешки, когда Елена использует альтернативное прилагательное. — Ее отец всегда был добрым. Я встречала много глав семейств, и большинство из них проявляли ко мне доброту. Некоторые… — Елена делает дрожащий вдох. — Не очень.
— Ты всегда можешь обратиться в полицию, — говорю я.
Настала ее очередь усмехаться.
— Если бы я хотела умереть, конечно, так бы и поступила. Но коррупция живет в жилах тех, кто должен нас защищать. Хоть я ненавидела свою жизнь, все равно хочу получить шанс увидеть, что она станет лучше.
Как душераздирающе грустно.
— С тех пор как я покинула дом отца, моя жизнь пошла в гору. Я благодарна Дону ДеЛука за то, что она дала мне кров и еду. Она не должна была этого делать, но она добрый человек.
Добрая — это не то слово, которым я бы описал Фрэнки.
— У нее бывают хорошие дни.
Елена встает, широко улыбаясь.
— В этом мире верность означает все и в то же время ничего. Все, чего я хотела, — это чтобы мой отец сказал, что любит меня, поэтому я делала все, что он хотел. Если бы он хотел выдать меня замуж, я бы ему позволила. — У нее вырвался невеселый смешок. — Но он ни разу не сказал, что любит меня, и не проявил никакой доброты. — Она поднимает голову, и я вижу, как дрожит ее подбородок. — Поступки Дона ДеЛука говорят громче, чем все те неприятные слова, которые отец кричал мне. — Она берет свой стакан и слегка кивает мне. — Мои извинения за то, что помешали вашему ужину. Спокойной ночи, мистер Миллер.
Елена скрывается в ночной тени, удаляясь в свою комнату. Я смотрю на тарелку с едой, стоящую передо мной, и поднимаю вилку, чтобы поковыряться в ней. Елена, безусловно, интересная молодая женщина.
Сейчас почти час ночи, и я работаю за ноутбуком в постели. Фрэнки еще не приехала, и хотя я знаю, что она справится сама, все же волнуюсь за нее.
Я продолжаю смотреть в сторону двери, надеясь на благополучное прибытие Фрэнки.
Вскоре после часа ночи дверь открывается, и в комнату вальсирует Фрэнки.
— Ты еще не спишь? — спрашивает она.
Я быстро осматриваю ее тело и с облегчением выдыхаю, когда вижу, что она цела и невредима.
— Все в порядке?
Фрэнки раздевается, и в тот момент, когда мой взгляд падает на ее покрытое синяками тело, мой член подрагивает. Она смотрит вниз на свое тело, потом снова на меня.
— Любуешься своей работой, да? — Фрэнки поворачивается, чтобы показать мне яркие цвета на своей заднице и вокруг нее. — Мне особенно нравятся эти. — Она
