Ты знаешь, что я делаю, Вульф! Ты знаешь, чему меня учили всю мою жизнь, что меня учили убивать!
Я отстегнула Веном от бедра и повертела его в ладони.
Глаза Вульфа переместились на Веном, потом обратно на меня.
Он упал на колени.
— Вульф, — выдохнула я.
Он поднял подбородок, обнажив грудь. — Если тебе нужно убить меня, убей меня. Я заслуживаю гораздо худшего, чем смерть от твоих рук, Охотница.
— Не смей, — прошептала я. — Ты чертов трус, Вульф.
— Я вампир, а ты — убийца вампиров. Я знал, чем рискую, рассказывая тебе эту правду, и я готов заплатить за это. — Его ледяные глаза сверкнули яркой молнией, прежде чем он закрыл их. — Сделай это.
— Но это же ты! — Мой голос сорвался. Я упала перед ним на колени, сдаваясь так же безропотно, как и он. — Как я могу смотреть на тебя, прекрасного и трагичного, и всаживать этот клинок в твою грудь? Как я могу убить тебя, если ты — единственный гребаный человек, который заставил меня почувствовать… — Мои слова дрожали, руки тряслись.
Он моргнул. — Что? Кто и что заставил тебя почувствовать, Охотница?
Тошнотворное оцепенение разлилось по моей груди и опустилось вниз по животу.
Он точно знал, что заставляет меня чувствовать; он видел это в моих глазах, в полуправде и мимолетных прикосновениях.
Руки Вульфа ласкали мои плечи, большой палец переместился к подбородку, заставляя меня посмотреть на него. Другой рукой он скользнул вниз по моей руке, перемещая кинжал так, чтобы он касался его груди.
Все, что мне нужно было сделать, — это надавить. Все, что мне нужно было сделать, — это довести дело до конца, довести его до конца.
Я видела это и в его глазах. Он хотел, чтобы я это сделала. Он полностью подчинился мне, отказался от своей стороны борьбы.
— Вампир, — выдохнула я. — Как ты мог скрывать это от меня? Ты знал, кто я, Вульф. Ты видел меня в Мидгрейве. — Но в моих словах уже не было злости, они были едва слышны. Нет, у меня не было сил злиться.
Все чертовски болело. Мой голос снова треснул. Слезы, которые я сдерживала, свободно потекли по моему лицу.
Лицо Вульфа тоже смягчилось, как будто это вообще было возможно. Он погладил меня по лицу, проведя большим пальцем по мокрым щекам. — Я не планировал этого, черт возьми. Я не планировал сближаться с тобой. Клянусь всеми богинями, Хантир, я никогда не хотел тебе лгать. Я бы сам воткнул кинжал себе в грудь, если бы думал, что это убережет тебя от этого.
Рыдания сотрясали мое тело. Я не могла этого сделать. Я не могла убить его. Я бросила кинжал на землю рядом с нами, и не успела опомниться, как Вульф уже обнимал меня, ласкал, притягивал к себе на колени.
Он что-то бормотал мне на ухо, заключая меня в свои объятия и расправляя вокруг нас свои ангельские крылья. Он держал меня крепко, как будто, прижавшись ко мне, мог унять абсолютный хаос боли, лжи и предательства.
Я больше не могла этого терпеть, не могла вынести еще одного предательства.
— М-мне нужно пространство, — пробормотала я сквозь слезы и оттолкнула себя от него, ужасаясь тому факту, что вампир утешал меня.
Глаза Вульфа расширились, когда он искал на моем лице ответ.
Я вытерла лицо тыльной стороной ладони. — Просто оставь меня в покое, хорошо? Мне нужно подумать. Я не могу сейчас с этим справиться. — Когда я поднялась на ноги и, спотыкаясь, направилась к замку, Вульф не последовал за мной.
Я ненавидела его за ложь. Я ненавидела его за то, что он заботился обо мне, за то, что столько раз спасал мне жизнь. Я ненавидела его за то, что он противостоял Лэнсону, Эспеку и Райдеру. Я ненавидела его за то, что он был здесь, за то, что держал меня, пока я плакала.
И больше всего я ненавидела его за то, что совсем не ненавидела.
Глава 31
Все рушилось.
Я не могла доверять Вульфу. Он не только скрывал от меня правду, но и был вампиром. Он был мерзостью. Наполовину кровососущим монстром.
Как я могла доверить ему свою жизнь во время последнего испытания? Как я могла рассчитывать на то, что он защитит меня?
В ту ночь Вульф не вернулся. Я лежала в постели, накрывшись одеялом, и несколько часов подряд слушала завывания ветра за окном. Каждый скрип камня в коридоре, каждое завывание ветра за окном заставляли мое сердце учащенно биться.
Сегодня начинался Трансцендент.
Я не могла не задаваться вопросом, не пьет ли Вульф где-то там чью-то кровь, или, может быть, он сбежал навсегда, оставив меня здесь, чтобы я в одиночку прошла последнее испытание.
Черт возьми, может, в одиночестве мне было бы безопаснее.
К тому времени как солнце пробилось сквозь крошечное окошко в нашей каменной спальне, я убедила себя, что Вульф ушел. Он никогда не вернется.
Мне придется с этим смириться.
Я села в кровати, зашнуровала ботинки и завязала свои черные вьющиеся волосы в тугой пучок у основания шеи.
Всю свою жизнь я рассчитывала только на себя, чтобы выжить. В этом не было ничего особенного.
Я сделала один большой вдох, распахнула дверь спальни и…
— Что за чертовщина? — Я чуть не споткнулась о большое тело, лежащее прямо перед моей дверью.
Это был Вульф, его черные ангельские крылья были уложены вокруг него, пока он спал.
Его глаза распахнулись, когда он услышал меня.
— Что ты здесь делаешь? — спросила я, стараясь не переходить на шепот. — Ты был здесь всю ночь?
Он поднялся на ноги и прочистил горло. — Я хотел оставить тебя в покое.
Я окинула взглядом коридор и убедилась, что двери всех остальных спален закрыты, прежде чем схватить его за запястье и затащить внутрь. — Ты сейчас серьезно? — Я закрыла за нами дверь и прижалась к ней спиной.
Он провел обеими руками по своим беспорядочным, слипшимся волосам. — Я не мог тебя бросить, Хантир. Тебе нужен кто-то, с кем ты сможешь пройти через Трансцендент, и я здесь. Мы тренировались для этого.
— Это было раньше!
— Мне все еще нужно попасть в Золотой город. Как и тебе. Ничего не изменилось…
— Все изменилось! Богиня свыше, Вульф! Теперь все по-другому!
Его плечи опустились. — Я не жду, что ты простишь меня, но позволь мне сделать это. Позволь мне помочь тебе пройти это испытание, и тебе больше никогда не придется говорить со мной, когда мы попадем в Золотой город.
