на Землю, куда и пребывал спустя пару минут. Тело же самого ангела оставалось на месте, практически лишенное всех видимых признаков жизни. Дыхание проходило с периодичностью в один вдох за час, а сердцебиение — приблизительно один удар в минуту. Все жизненные процессы внутри организма затормаживали свою деятельность, как бы переходя в общий «спящий» режим. Тем временем тело «командировочного» переносили в подвал, где уже находились тела других «полевых» агентов и там его укладывали на специальное ложе в позу эмбриона. Примерно раз в неделю, специально назначенные переворачивали тела «спящих», чтобы у них не образовывались пролежни. Раз в год их протирали специальным раствором на основе сильно разбавленного уксуса и кормили. Кормление проходило ректальным способом, уж извините. В таком вот состоянии и прибывали ангельские тела до момента возвращения своих хозяев.
Это была его первая и самая короткая командировка. С самого начала своего симбиотического существования, пользуясь запасом нерастраченных сил и преувеличенным самомнением о своих талантах, Захария ринулся в бой за душу юного послушника. Он буквально изводил мальчишку своими укоризнами и увещеваниями, порой доводя его до полуобморочного состояния. В конечном счете, ему удалось полностью подчинить себе тело и душу Ликета, и тот стал всерьез задумываться о способах активного противодействия варварским ритуалам, практикуемым в храме. Изощренный ум ангела, поднаторевший в общении с детьми за триста лет, помогал ему в этом деле. Он подсказал мальчишке, что сытое чудовище наверняка не станет пожирать предложенную ему жертву, следовательно, его надо было, как следует накормить перед предстоящим жертвоприношением. На скудное жалованье младшего послушника Ликет покупал тушки мертвых козлят и ягнят, с которых предварительно снимали шкуру для выделки пергамента, и тайно скармливал их крокодилу. А так как процесс пищеварения земноводного проходил достаточно медленно, то двух-трех тушек вполне хватало, чтобы оно не испытывало чувство голода до двух недель. После этого жрецы долго удивлялись, почему Себек отверг жертвоприношение. Но делать было нечего, раз божество отвергало дар, значит, жертву приходилось отпускать. Нечастые жертвоприношения и скудость жалованья послушника не позволяли каждый раз прибегать к подобному трюку. Тем не менее, этой «сладкой парочке» удалось спасти, таким образом, более четырех десятков невинных девушек. Захария настолько обнаглел от сопутствующей ему удачи, что абсолютно потерял всякую осторожность, а поэтому и «прозевал» слежку за своим подопечным. Жрецов насторожило, что Себек слишком часто стал отказываться от предложенных жертвоприношений, вот и стали потихоньку искать причину этому недоразумению. И нашли. Чтобы «не выносить мусор из избы», мальчишку, потихоньку схватили и скормили тому же самому крокодилу, дождавшись, когда тот основательно проголодается. Удивительно, что при такой бурной деятельности ему удалось продержаться незамеченным около пяти лет.
Ликет, естественно попал в Рай. Захария возвращался домой триумфатором. Однако начальство похвалив того за успешное «обращение» все же попеняло ему за потерю бдительности и слишком активное терзание своего подопечного, грозившее не единожды нервным срывом и суицидом последнего. В общем дали понять, что «триумф» захарии по большому счету является «пирровой» победой, так как от мальца пользы немного, а вот он является косвенным виновником его ранней гибели. Вот так, с небес на землю, со всего размаха. Он, конечно и сам начал потихоньку понимать подоплеку своих ошибок, но сделанного уже не воротить. Через сорок дней положенного карантина, Захария пожелал встретиться с тем, с кем делил одно тело почти пять лет. Встретились, заново познакомились. Чувствуя свою безусловную вину и ответственность за дальнейшее существование подростка, помог тому со школой и даже предложил переселиться к себе на то время, пока Ликет стоит в очереди на квартиру. Видя в глазах подростка неложную благодарность за заботу, и узнав, что тот изъявил желание стать ангелом-хранителем, старался изо всех сил, но дружбы не получалось. Чувствовалась не только разница в возрасте, но и что-то еще, мешавшее более теплым отношениям. После завершения следующих командировок, он так же как и с Ликетом, чувствуя свою ответственность перед новоприбывшими, старался наладить с ними контакт, но и с ними ничего не получалось. Он долго недоумевал по этому поводу. Старался понять изо всех сил почему спасенные и обязанные ему своей второй жизнью, всячески избегают тесного общения с ним. И после долгих размышлений, наконец, понял. Они испытывают неловкость от того, что им приходится общаться с тем, кто знает о них практически все — от поступков до тайных желаний, иногда весьма и весьма скверных. Они же в свою очередь не знали о нем ничего, что делало их общение с ним неравноправным. Понял и принял, поэтому уже не искал встреч с бывшими подопечными. А когда такие встречи все же были неминуемы, на форумах или конференциях, часто устраиваемых руководством, по тому или иному поводу, то пользуясь тем, что они не знали его в лицо, не стремился к раскрытию факта знакомства. Со знающими его в лицо реципиентами, перекинувшись парой фраз ради приличия, как можно быстрей расходился с ними в разные стороны.
А потом пошли командировки — одна за одной, как верстовые столбы вдоль дороги. Был он в теле пророка Елисея, и вместе с ним очищал отравленные воды и врачевал прокаженных. Был он и в теле святого Аггея, пророчествуя и обличая народ иудейский, погрязший в роскоши и гордыне. Был знахарем в войске непобедимого Искандера Двурогого и кельтом, бросавшим камни со стен Лютеции на головы римлян. Много совершил он подвигов по «обращению» землян и с каждой новой победой рос его авторитет и популярность среди ангелов. Но, пожалуй, самым значимым своим подвигом он считал свое внедрение в тело будущего апостола Андрея, прозванного впоследствии «Первозванным». Именно тогда он впервые посетил земли, которые позже станут Святой Русью. Действуя по какому-то внутреннему наитию, он предрек великое будущее этой земле, и как не раз вспоминал с гордостью, ничуть не ошибся. Может быть в этот момент, искупавшись, первый раз в бане и нырнув в сугроб, он искусственно созданный, впервые почувствовал себя человеком — русским человеком. Тридцатым, кого удалось Захарии привлечь на «светлую» сторону добра был слуга Дмитрия Солунского по имени Лупп. Вообще, раннехристианский период был необычайно «урожаен» для ангелов. Именно этот период дал огромный прирост в райанской цивилизации. Обилие подвижников веры и новомученников за короткий срок чуть ли не в два раза повысили народонаселение Рая. Их качество с точки зрения профессиональных навыков оставляло желать лучшего, так как это были преимущественно довольно молодые люди, еще не набравшие ни житейского, ни профессионального опыта. Их достоянием были бескорыстие, несгибаемость, самопожертвование и любовь к окружающим. Хороший
