словесных пассажей, получили звукоэмоциональное выражение. Персонажи Александра Пушкина, Николая Гоголя, Льва Толстого, Ивана Гончарова, Антона Чехова, Петра Ершова, Василия Шукшина, Виктора Астафьева, Чингиза Айтматова, Валентина Катаева, Марка Твена, Габриэля Гарсиа Маркеса и сегодня помогают увидеть мир целиком во всем его многообразии и целостности, не имеющим начала и конца.
В общении с любой аудиторией у Табакова на удивление органично возникали стихи, строки любимых Константина Симонова, Давида Самойлова, Бориса Пастернака, Александра Твардовского. Поэзия — всегда шифр, тайна. Во все времена поэзия ставила задачей формировать душевные качества. Работа над стихом предполагает особое творческое самочувствие, особый психофизический настрой. Трудом, талантом, терпением постигал он истину, энергию стиха. И художником стал, потому что проникал через речевую структуру в глубинные источники того, что Станиславский называл жизнь человеческого духа. Добавим, «жизнь духа» в конкретном времени и месте. Невольно в памяти всплывает его Василий Теркин из поэмы Твардовского; в исполнении Табакова невольно сработала генетическая память, были слышны эпичность и «скрытая теплота лиризма», демократизм и сложная музыкальность, «слабость сильных, нежность железных, надежность усталых». Невольно подкатывали слезы. И сегодня нельзя ждать развития мастерства без опыта таких актеров, как Табаков, без честной попытки дотянуть свой уровень до его исполнения.
К восьмидесятилетию Олега Табакова в 2015 году режиссер Константин Богомолов поставил для него спектакль по пьесе английской актрисы и драматурга Николы Маколиф «Юбилей ювелира», где актер сыграл Мориса Ходжера. И вновь Табаков был сам собой, без привычного лукавства и узнаваемых интонаций. Его герой чуть отрешенно, словно со стороны смотрит на происходящие события. Был в этой работе какой-то закатный отблеск, какая-то несуетливая подлинность. Блеск истинного профессионализма и бесстрашия заставлял задуматься о том, что не существует в театре ключа на все случаи жизни, театр никогда не будет суммой приемов, пусть даже гениальных. Прием может помочь понять многие вопросы, но никогда не раскроет тайну таланта. Магия творчества непобедима.
В последней роли актер потрясающе передал состояние старости, последних дней жизни, когда ритм внутренней жизни становится все реже, но насыщенней. Человек торопится подвести итоги, закончить все дела на земле. Конечно, старость — не лучшая пора в жизни человека, но, как заметил один автор, «именно она позволяет понять то, мимо чего пробегает молодость. В молодости все время хочется уйти „от себя“, в старости — прийти „к себе“». Поразителен покой, с которым артист играл эту роль. Порой зритель терялся: кто это размышляет об итогах жизни — герой или сам артист размышляет о завтрашнем дне, бесстрашно заглядывая по ту сторону бытия? Для героя пьесы в этой жизни остались только покой, воспоминания и раздумья. И мечта — дожить до девяностолетия. Но когда до заветной даты остается два месяца, врачи объявляют, что дни его сочтены. Счет идет на недели. Девяностолетие — день, о котором герой Табакова мечтал шестьдесят лет. Об истории, связанной с датой, он рассказывает своей сиделке. Ему исполнилось тридцать, когда он в ночь накануне коронации Елизаветы II приехал в Букингемский дворец за королевскими регалиями, чтобы перевезти их в Вестминстерское аббатство и сторожить до утра. Там он встретил девушку, говорил с ней, пил чай, танцевал. Она стала его королевой прежде, чем взошла на трон Соединенного Королевства. И они дали обещания друг другу: что он подарит ей немыслимое по красоте бриллиантовое украшение собственной работы, а она придет к нему на чай в день его девяностолетия и своего бриллиантового юбилея правления. И она пришла. И не важно, кто это был — королева, которой присягают на верность, или его собственная жена, — встреча состоялась. В памяти остались дрогнувший голос жены, которая видит близкий конец любимого, и муж, не теряющий достоинства и гордости в последние минуты. «Не вставайте», — говорит королева, прощаясь, а Морис вскакивает с места и долго смотрит вслед той, встречи с которой так долго ждал. Случилось, сбылось, произошло….
А еще были спектакли «Безумный день, или Женитьба Фигаро» Бомарше, «Год, когда я родился» по пьесе В. Розова «Гнездо глухаря», «Дракон» Е. Шварца — доброкачественные, разумные по задачам и средствам постановки, в которых участие Олега Табакова гарантировало аншлаг.
«Табакерка» работала полнокровно, в МХАТ в день продажи билетов очередь выстраивалась длиной в сотни метров. Круг учеников маэстро постоянно пополнялся, одна за другой проходили лекции, семинары, встречи. В 1992 году Табаков основал Летнюю театральную школу имени К. С. Станиславского в Бостоне (США).
Многие по себе знают, как с возрастом чувство ожидания, что случится нечто большое и серьезное, проходит, гаснет и чувство возможностей, а Олег Павлович в это время не расставался с мечтой о театральной школе для совсем юных ребят в России.
Глава шестая. Будущее театра, театр будущего
Кто следующий? Ты следующий!
Во многом еще несведущий,
Но ясную цель преследующий,
Моим оружьем орудующий,
Откликнись, Товарищ Будущий!
Леонид Мартынов
Сегодня он носит несколько громоздкое официальное название — Московский театральный колледж при Государственном бюджетном учреждении культуры города Москвы «Московский театр под руководством О. Табакова». Но чаще учреждение называют просто — Театральная школа Олега Табакова.
Объявление об открытии театрального колледжа, уникальной школы-пансиона, в котором стали учиться актерской профессии дети со всей страны, появилось в 2008 году. Мечта Табакова сбылась, и он четко и ясно излагал цели и задачи заведения в многочисленных интервью. Это была уже не студия, где процесс вхождения в профессию проходит в свободное от учебы время, — здесь профессиональное обучение является основой наряду с предметами, обязательными для средней школы.
1 сентября 2010 года состоялось торжественное открытие колледжа, который до сих пор остается уникальным и пока единственным в России. Впервые за четверть века было создано творческое учебное заведение, лишенное коммерческих целей. Оно призвано не на словах, а на деле выявлять юные дарования, помогать получить профессию всем, кто не имеет возможности приехать в Москву учиться. Первый набор педагоги проводили в Иркутске, Самаре, Екатеринбурге, Благовещенске, Ангарске, Новосибирске, Саратове, Ярославле и других городах России. Отобранным ученикам было от 14 до 16 лет. Многие тогда не осознавали, что выбор, павший на них, есть подарок судьбы, сделанный просто так, «авансом», с надеждой на будущее.
Волею судьбы я в те годы была помощником художественного руководителя школы. Проведя с учениками первого набора несколько лет, я пришла к выводу, что умная идея Олега Павловича Табакова сделать ставку на обучение актерскому мастерству подростков сродни открытию. Лучшие мастера, думающие о будущем театра, хотят воспитывать таланты с детства. Табаков озаботился поиском талантов раньше других, и если бы мог заниматься с такими ребятами с детского возраста, то непременно сделал бы это. И был абсолютно прав: чем раньше начнем
