переместился за спину хозяина кабинета и ладонь перехватил.
Аминов охнул, скривившись от боли:
— Какого черта, Хазар? — оскалился он, — ты хоть понимаешь, что творишь?
— Я — понимаю… — все так же спокойно ответил Хазар и посмотрел на Каза, — глянь его.
И тут же сделал шаг в сторону, не пуская к Аминову Бродягу, кинул ему, не оборачиваясь и не отводя взгляда от обыскивающего хозяина кабинета Каза:
— Терпение, брат.
Бродяга, чувствуя, как в груди все сжимается от бешенства и близкой победы, перемешанной с опасением и тревогой за котенка, только зарычал бессильно. Он понимал, конечно, все понимал…
Но где взять силы, чтоб терпеть? Где их берет Хазар?
— Хазар, — заговорил, между тем, Аминов, послушно поднимая руки и позволяя себя обыскивать, — я в самом деле не понимаю, в чем причина… Тебя что-то не устроило в договоре? Или вскрылись какие-то обстоятельства? Но все же можно решить переговорами? Сейчас не девяностые, в конце концов. И ты умный чловек, должен понимать, что тебе за такие действия придется отвечать…
— Всем нам когда-то придется отвечать… — спокойно кивнул Хазар, — я за свои отвечу. А ты, Амин, за свои…
— Чисто, — сказал Каз и отступил в сторону, опять возвращаясь к Бродяге и фиксируя его, чтоб не дернулся в ненужный момент.
Бродяга даже не заметил такого обидного недоверия к своей выдержке от друзей. Они знали его куда лучше, чем он сам. И понимали, что надо ловить на подходе, а потом будет поздно.
А вот как они потом, вдвоем с Казом, будут тормозить Хазара — вопрос вопросов…
— Ты сегодня был в моем городе, Амин, — продолжил разговор Хазар, — и уехал во второй половине дня примерно, так?
— Так… Но я не понимаю…
— Перед этим твои люди заехали в медгородок. И кое-кого оттуда увезли. Так?
Это был тонкий, очень тонкий момент…
Ванька не видел самого Аминова, а потому с полной уверенностью никто не мог сказать, что это именно по распоряжению Аминова его люди украли его и девушек. И, если Ляля ошиблась в своих выводах, если это просто что-то вроде киднэпинга или перепродажи людей, о которых негласный хозяин города ничего не знает, то наезд на Амина мог дорого обойтись всем.
И здесь дело даже не в том, что порушатся договоренности между Хазаром и Аминовым, в этой ситуации о деньгах и договорах речи вообще не шло…
Дело в том, что начав штурм офисного здания и не добравшись, в итоге, до пленников, они рисковали просто все потерять.
Девчонок могли убить и прикопать по-быстрому только при одном намеке на шум в городе. Или на шум на верхних этажах здания. Также, существовал вариант, что пропажу Ваньки обнаружили и всех перевезли уже отсюда.
Или убили…
Последнее — было самым страшным: понимать, что, может быть, именно сейчас, именно в этот момент…
Бродяга задохнулся страхом, мгновенно замутившим голову, и двинулся вперед.
Каз, мгновенно среагировав, тут же перехватил его за плечо, не позволяя двинуться.
А Хазар, этот каменный истукан, даже не повернулся на шорохи за спиной. Он смотрел на Аминова, не отрываясь, и Казу с Бродягой было прекрасно видно, насколько его давящий взгляд деморализует хозяина кабинета.
Услышав о том, что Хазар знает про пленников, Аминов не стал отпираться, даже усмехнулся:
— И в чем вопрос? Да, я встретил знакомую… Очень хорошую знакомую. Она раньше жила в этом городе, дочь моего погибшего друга… Она попросила привезти ее сюда, я привез…
— И где она сейчас? — спросил Хазар.
— Высадил в центре, — пожал плечами Аминов, — наверно, к родне поехала…
— А больше никого не подвозил?
— Хазар, я не пойму, что случилось-то? Она тебе знакома, эта девка? — Аминов все же не смог сдержать кровожадного, злого оскала, тем самым выдавая себя полностью.
И, осознав, что выдал, уже отпустил себя, перестав играть добропорядочного бизнесмена и превратившись в того, кем и был всегда: злобную, мстительную тварь, не знающую, что такое честь, совесть и прочие цивилизованные глупости.
— Трахал ее, что ли? — продолжил Аминов, усмехаясь презрительно, — надо же… Какая шустрая. Эта девка — моя кровница, Хазар. И мое личное дело, что я с ней буду делать дальше. Из-за нее мой сын… — он замолчал, пытаясь бороться с собой, выдохнул, затем продолжил, — ты в курсе, что Марат погиб… Из-за нее, твари… Так что тут, Хазар, как бы ты ее в постели не валял, мое право первое. Ясно? И ты у меня ее не заберешь!
В этот момент Бродяга сумел-таки вырваться из лап Каза, оставив в его пальцах кусок куртки, и диким котом кинулся на скалящуюся тварь, рассказывающую, что котенок, его маленький котенок, может принадлежать кому-то, кроме него, Бродяги!
Аминов отлетел в сторону дивана, с грохотом приземлился рядом с ним, а Бродяга наконец-то сделал то, о чем мечтал, страстно мечтал на протяжении последних страшных минут: с наслаждением несколько раз всадил кулак в проклятую морду.
Аминов, правда, вырубился на первом же ударе, и от всех остальных голова его только безвольно моталась из стороны в сторону.
Каз с приглушенным матом кинулся спасать Аминова, пока Бродяга его окончательно не пришиб, а Хазар достал телефон и скомандовал:
— Приступаем.
Через секунду из десятка машин, грамотно расставленных по периметру площади перед офисным зданием Аминова, начали выскакивать люди.
Одни из них бежали ко входу в здание, другие — огибая его и скрываясь в переулках. Их было так много, что охрана не успела ничего предпринять.
Успокоившиеся за двадцать лет спокойной жизни, позабывшие, что значит рэкет, рэйдерство и прочие веселые занятия родом из девяностых, привыкшие к тому, что они тут, в этом городе и за его пределами, безусловные хозяева, сотрудники службы безопасности Аминова просто не могли противостоять безжалостному напору.
Здание было захвачено в течение пяти минут.
— Черт, Ар, зараза такая, — рычал Каз, пока приводил Аминова в чувство, — а если их перевезли? А если у них там какое-то на этот случай есть предписание? А? Не мог потерпеть?
Бродяга, которого пришлось отоварить по физиономии, иначе было не оторвать от Аминова, только сипел недовольно
