том, что так думает. Муж её бывший виноват, да и сам Алмазов тоже… успел начудить. — Если любишь, то представляя, что твой любимый вдруг умрёт, чувствуешь страх или даже панику. Я же… честно, если с Таней что-то случится, я не слишком расстроюсь. За Машу и Юру только, пожалуй. Она сама мне давно безразлична.
— А вдруг это самообман? — выдохнула Оксана, и Михаил едва не застонал. — Ты обижен, поэтому уговариваешь сам себя, будто…
— Ну хватит, — перебил он её, чувствуя, что не в силах больше бороться с этими тараканами. Сейчас их точно не победить, если только со временем. — Я, на мой взгляд, достаточно взрослый, чтобы не заниматься такими вещами. Нет, Птичка, я уверен, что жену давно не люблю. Об остальных перипетиях наших с ней взаимоотношений я тебе расскажу позже, как и обещал. Всё, спокойной ночи.
Михаил быстро поцеловал немного ошарашенную Оксану в губы, тесно прижав к себе и по-хозяйски сжав в ладонях её лицо, шепнул: «До завтра» — и вышел из квартиры.
Глава 71
Оксана
Оксана чувствовала себя растерянной и дезориентированной, будто долго-долго стояла на голове, а теперь решила вновь стать на ноги. И мир вокруг кружится, и тошно, но… так вроде правильно, да? Это ведь она делала неправильно, когда стояла на голове?
Михаил действительно говорил о своих чувствах уверенно. Однако, когда Оксана рассуждала о них же без его участия, у неё так всё ровно и стройно получалось… А Алмазов своими словами всю стройность сломал. Перемешал Оксанины мысли, сделав из них какой-то салат, и теперь она никак не могла сосредоточиться на какой-то конкретной.
В подобном раздрае Оксану и застал телефонный звонок. Она покосилась на экран мобильника — звонила Лена, бывшая подружка. Опять ищет Колю? Отвечать — не отвечать? А, ладно, надо ответить. Хоть отвлечься немного от рассуждений об Алмазове.
— Алло.
— Ксю, приветики, — голос у Лены был весёлый, и Оксана даже вздохнула с облегчением. Значит, все хотя бы живы. — Не знаю, что ты сказала Кольке, но он сегодня к нам с Варей вернулся, даже прощения попросил.
Только сегодня? Это было удивительно. Оксана и не помнила, когда видела бывшего мужа в последний раз. Кажется, аж до Нового года. Видимо, решил нагуляться… напоследок. А может, нагулялся и лечился у венеролога перед возвращением к Ленусику, почему нет?
— Я за вас рада, честно. Надеюсь, что он больше от тебя не уйдёт.
— Ой, он согласен на загс, представляешь! — едва не взвизгнула бывшая подружка. — Наконец-то созрел! В общем, спасибо тебе. На свадьбу не приглашу, но…
— Совет да любовь, — фыркнула Оксана и сбросила звонок.
Тупо посмотрела на погасший экран мобильного телефона, вздохнула и нахмурилась.
Вот у Ленки — любовь к Коле? Или что это такое? Три года он её мурыжил, наверняка изменял, месяц назад вообще ушёл якобы возвращаться к бывшей жене, а теперь припёрся — и Лена счастлива. Вот так выглядит любовь?
Если проецировать на отношения Оксаниных родителей, это было бы то же самое, прости мать отца сразу, как он разочаровался в своей новой любви. А мама не простила. Значит, у них всё же была не любовь? И у Михаила, который тоже не хочет прощать жену, — не любовь?
— Я запуталась, — прошептала Оксана и решила пойти спать. Не зря говорят, что утро вечера мудренее.
Глава 72
Михаил
Весь следующий день Алмазов был в разъездах, даже не заезжал в офис и не видел Оксану — нужно было посмотреть несколько помещений, которые его заместитель подобрал для открытия розничного магазина, потом провести пару встреч в центре города, с рекламщиками и с несколькими кандидатами на вакансию начальника отдела розничных перевозок. Поначалу Михаил планировал пользоваться услугами сторонней фирмы-логиста, но затем, посмотрев ожидаемые расходы, пришёл к выводу, что лучше будет всё-таки «воспитывать Бабу-ягу в своём коллективе». Сложнее, но дешевле. Но лёгких путей Алмазов никогда не искал, а вот деньги лишними не бывают.
Работать было тяжело из-за мыслей о том, что предстоит ему вечером. Михаил собирался поговорить с Машей и Таней и заранее представлял, что после этого начнётся. Но дольше тянуть не мог, да и смысла не было. Неважно, когда расставаться — сейчас, через неделю, полгода или год, — боль всё равно неизбежна. Хотелось бы верить, что Маша переживёт это, поймёт и простит его, но… Михаил сомневался, что она сможет, особенно учитывая влияние Тани на дочь. Он надеялся, что на Машу будет влиять и Юра, однако старался не обольщаться. Подробности конфликта родителей Маша никогда не узнает, а без них Алмазова сложно понять по-настоящему. Жил — не тужил, двое детей, дом полная чаша, жена красавица и готовить умеет (последний год умеет, но это уже детали). Чего не хватало, почему решил уйти? С жиру, наверное, взбесился. А уж когда Маша узнает, что у отца появилась другая женщина (Михаил надеялся, что это будет Оксана), — совсем обидится, рассердится и знать его не захочет.
От этого заранее было не по себе. Но Алмазов хорошо помнил, что сказал ему случайно встреченный в баре психотерапевт.
«Вы в ответе за свои решения, не за чужие. Вы можете постараться сделать всё, чтобы дочь поняла и простила. Но решение будет только её».
Да, решение будет принадлежать Маше. Однако это не мешало Михаилу испытывать досаду и страх перед разговором с дочерью. Он всегда хотел, чтобы Маша была счастлива, а получилось… мягко говоря, так себе.
Глава 73
Алмазов приехал домой раньше, чем обычно, и застал всех за поздним обедом. Даже Юра ел, сидя за кухонным столом и слушая Машин счастливый щебет, который стал ещё счастливее, когда к ним присоединился Михаил.
А вот Таня насторожилась. Всё-таки она не была дурой, понимала — раз он пришёл раньше в ненавистный для себя дом, значит, есть планы. И они могут ей не понравиться.
— Дети, Таня, — сказал Михаил, когда все доели и жена убрала тарелки в посудомоечную машину, — я хочу с вами серьёзно поговорить.
Юра, явно уже собирающийся встать и свинтить куда-то по своим делам, тяжело вздохнул и плюхнулся обратно на табуретку, Таня побледнела и непроизвольно сжала в пальцах салфетку, а Маша просто насторожилась и посмотрела на Михаила с подозрением ребёнка, у которого собираются отнять желанную конфету.
— Миш… — прошептала Таня, умоляюще глядя на него: поняла, о чём пойдёт речь. Алмазов покачал головой, отметая в сторону её немую просьбу отказаться от
