Голос Каллохена изменился. Стал глубоким, с хрипотцой, словно его горло пересохло.
— Помнится, вы притворялись бе-бедным бо-больным родственником, ч-чьи дни на этом свете со-сочтены, — усмехнулась, сжимая до боли кулаки. Надеялась, что это поможет унять дрожь, но та лишь нарастала. У меня едва не крошились зубы — так сильно стучали.
— Чтобы добиться желаемого, темный пойдет на все. Я верно подобрал ключ к твоей душе, и только. Ничего личного, моя милая. Кто-то понимает с позиции силы, а кого-то проще разжалобить, чем запугать. Как бы то ни было, сегодня мы станем свидетелями триумфа…
Дальше Каллохен долго и путано объяснял, почему он достоин стать парой Тьме и воплощением безмерной темной силы. Реальность уплывала и размазывалась гулом, сердце работало на износ, гранитной плитой навалилась усталость и в какой-то момент дрожь сменилась расслаблением и легкостью.
— Начинаем! — гаркнул Каллохен. — Скорее, иначе не успеем. У нас есть тридцать три удара?
— Фацелия! — зашипела Джей, звеня цепями.
— Первый. Читайте, — холодно и собранно скомандовала эльфийка. — Второго шанса не будет. Она не выдержит.
Сердце дернулось особо сильно и замерло, будто удерживаемое от следующего удара чем-то свыше.
В уплывающее сознание врывались разрозненные гавкающие фразы Каллохена, смысл которых я не понимала. Второй удар и на губах застыл крик боли и ужаса. Он не мог сорваться — тело парализовало чужой, более сильной магией.
Третий удар. Грудную клетку разорвало от непереносимой боли, а разум заволокло тьмой.
71Арден Хейден
Когда на кону самое ценное, ты способен свернуть горы. Я работал на пределе сил. Из ничего и обрывков рун воссоздал обратный переход и, под матерные комментарии Рика (что-то там про рассудительность, логику и включение головы), нырнул в нестабильный переход, ведущий льех знает куда. Я рассчитывал, что друг воспользуется своими же советами (те, что про рассудительность, логику и включение головы), но он уцепился за мой рукав и нырнул в переход следом.
То, что мы сотворили — безумие. Построение тоннеля в неизвестном направлении без точных координат и расчетов — самоубийство, но мысль, что в мире не будет Фацелии лишила меня разума. Я даже представить не могу, что делаю вдох без нее.
Выключить эмоции. Действовать. Вытащить эту неразумную малышку, выпороть, а потом залюбить и приручить. Мысль о последнем немного смягчила суровую реальность, но встреча лба с булыжником отрезвила.
Мы выпали на камни в какой-то глухомани. Под причитания Рика, я вскочил на ноги и осмотрелся, пытаясь понять, куда нас занесло.
— Арден, да ты рехнулся? — орал Рик.
— Я не просил идти за мной, — ответил спокойно, призывая ветер.
Вскарабкался на валун и огляделся. На многие километры вокруг — долбаные горы, покрытые густыми лесами! Причем, мы сверху. Не то, чтобы это была проблема, но времени у нас в обрез.
— О, конечно, я должен был бросить тебя в твоем безумии?
— Сойти с ума с лучшим другом — так себе идея, — усмехнулся и закрыл глаза, призывая стихию.
Тучи загудели, скапливаясь в гигантские свинцово-черные клубы, ощетинились молниями, огрызнулись раскатами и помчались в разные стороны, искать мою девочку. Отклик пришел не сразу, я даже подумал, что на эмоциях ошибся с расчетами, но вскоре почувствовал связь.
— Там! — воскликнул, указывая на северо-запад. — Логово Каллохена внутри горы, поэтому я сразу не почувствовал.
— Круто, друг, — Рик положил ладонь мне на плечо и аккуратно произнес: — не то, чтобы я сомневался в твоих способностях, но как мы туда доберемся?
— Запроси эвакуацию для себя, а я поше…
Я задохнулся на полуслове и рухнул на колени. Сердце сжала невидимая ладонь, впивая когти в мою плоть.
— Арден… друг, что за хрень?
Рик подхватил меня подмышки и помог слезть с валуна. Сердце забыло как биться и молчало, реальность обострилась, я ощущал каждый миг, каждую секунду, каждое прикосновение ветра, каждый птичий крик или лесной звук как нечто волшебное, завораживающее и… прощальное.
— Райс, — прохрипел и содрогнулся от второго удара, прошившего тело невыносимой болью.
«Сердце дриады дрогнет и, отпустив тридцать три удара, остановится», — вспыхнуло в памяти предсказание Лэйси.
Тридцать три удара! Меня выгнуло в третий раз.
— Предсказание, — просипел, поднимаясь на дрожащих ногах.
— Предсказание Лэйси? — сообразил Рик. — Тридцать три удара… что-то такое было. Думаешь, Каллохен начал?
Кивнул, соображая, как за несколько секунд преодолеть километры и найти Райс. Четвертый удар… из легких выбило воздух, в глазах померкло, но я собрал остатки сил, с яростью сжал кулаки и отпихнул Шеппарта.
— Вызывай наших. Я его уничтожу…
Дальше помню смутно. О том, как архимаги сливаются с покоренной стихией, не принято говорить и писать. Тем более это не практикуется открыто — красный уровень. Влияние стихии на разум мало изучено, но, если смотреть на Каллохена и ему подобных, ничем хорошим это не заканчивается. Впрочем, времени взвешивать риски у меня не было. Я призвал свет и ветер разом, даже не догадываясь о последствиях. Просто освободил тело и сознание, позволил чистой энергии наполнить меня и решить поставленную задачу: добраться до Каллохена, остановить его и спасти Фацелию.
Свет наполнил меня изнутри, обжег внутренности, растворил боль, страх и прочие эмоции. Ветер подхватил мое тело, закружил в сизом вихре. Я рассыпался на множество частиц и перестал быть человеком. Мир открылся передо мной с необъяснимой стороны. Я одновременно видел все и ничего. Ощущал себя всесильным. Понимал, что с легкостью раскурочу горы или выжгу покрывающий их лес, могу пробежаться вдоль облаков и обрушить на землю яростный ураган, а могу разогнать тучи и залить мир солнечным светом.
Всесилие настолько опьянило, что ритуальные толчки сердца почти не ощущались. Я даже не знал, есть ли у меня тело, но там, где могла быть грудь, что-то надсадно пульсировало, отрезвляло, напоминая, зачем я вообще рискнул. Стихия манила и звала за собой. Я кружил над лесами, то опускаясь вниз и почти касаясь пушистых крон, то резко взмывал к облакам, растворяясь в их мягкой прохладе.
Двадцать два…
До чего же прекрасен мир. Сколько всего можно сотворить с этой силой!
Двадцать три…
Можно с легкостью прекратить катаклизмы. Например, в двенадцати километрах отсюда горит лес, и маги не справляются с тушением. Мне ничего не стоит нагнать дождевые облака, чтобы помочь им.
Двадцать четыре…
Я создал мощный поток, закрутил его в грозовую тучу и отправил в сторону пожара. Воздушная армия, переполненная влагой, двинулась на подмогу магам.
