— Дома? — спросила я, нахмурившись.
— Да, — ответил Игнат, смотря на монитор.
— Для 27-ой недели мальчик в норме, — достаточно жутко проконстатировала факт бесцеремонная врач, а потом начала пристёгивать мне руки к кушетке.
— Чего?! Какая 27-ая?! Ему всего 3 дня! — я начала звереть.
— Кира, — к моему лицу нагнулся Игнат, — Ты моя жена. И это наш с тобой ребёнок. Ему 7 месяцев. Он, то есть Адам, ведёт со мной неприкрытую борьбу уже какой месяц. И сейчас он нашёл моё самое слабое место, что у меня есть. Тебя и нашего с тобой ребёнка, — я попыталась что-то сказать, но врач вколола мне сильное успокоительное, — Я знаю, что ты хочешь сказать про ЭКО, заказ, и прочее, но НЕТ. Он искусный манипулятор и гипнотизёр. И… Видимо ты стала для него больше чем простая месть мне. Ты стала для него знаковым трофеем…
— А… — я не могла связать слоги в слова.
— Спи, моя родная, спи, теперь ты со мной и под моей защитой… — а потом тише, — Я боюсь даже представить, в какой реальности ты сейчас находишься… И сколько раз он пытался тебя убить.
***
Я проснулась от того, что мне стало жарко. Сзади меня была буквально батарея. Не открывая глаз, я отстранилась от жаровни, но меня аккуратно придвинули обратно. Мои очи с ужасом распахнулись: я почувствовала чей-то набухший член в аккурат между моих ног!
— Кира, — мне прохрипели на ухо басом, — Не убегай больше от папочки, — пылко сказал мужчина мне на ушко, и не спеша провел своими пальцами под одеялом по низу моего живота по направлению к чувствительной ложбинке между, — Я так соскучился по тебе… Хочу услышать, как ты выкрикиваешь моё имя, когда кончаешь… Из-за меня, — от шока у меня спёрло дыхание. ЕЩЁ никогда меня не насиловали!
Мой взгляд загнанной в угол жертвы зацепился за фотографию на тумбочке рядом: там стояла Я!!! В свадебном платье моей мечты под ручку… С Игнатом! Что?!
— Ну, лежи-лежи, — его рука погрузилась глубже между моих ног, сдерживая мой порыв встать и схватить фоторамку, — Моя куколка, — мурашки прошлись по моей спине. Он сильнее прижался ко мне сзади.
ЧТО ДЕЛАТЬ?! Я напрягла всё тело, насколько могла. Горло сдавило. Игнат это почувствовал и ослабил напор, но не перестал гладить мои бёдра.
— Ты ничего не помнишь, да? — он сказал разочарованно.
— Что именно? — шёпотом еле-еле выдавила из себя я.
— Ты помнишь, как мы с тобой познакомились? Как поженились? Как тебе поставили диагноз? Как долго мы пытались сделать нашего малыша? Как ты прыгала от радости, когда тест показал две полоски? — на этих словах его рука полезла вверх, к моему животу. Легче не стало.
— Нет, я видела тебя всего три раза в жизни: первый раз, когда разбила машину, второй у Крис, и третий сейчас, — ответила я с прыгающими интонациями, — Ты бандит и Крис в тебя влюбилась. Ты дал ей пистолет.
— Ох… Он украл у нас год жизни и всё перемешал, — он крепче прижал меня к себе.
— Как год?! Как украл?! — я повернула голову к мужчине.
Игнат слегка опустил руки, дав возможность перевернуться. Моё сердце начало пропускать удары. Что за чёртовщина?!
— Кира, — мужчина тяжело выдохнул, — Прошло чуть больше года с момента, как мы с тобой познакомились, и ты разбила мою машину, — он положил свою ладонь мне на щёку, — Не веришь? — я не двигалась, мои глаза блестели, — Держи мой телефон, — Игнат достал из-под подушки смартфон, а я его беспардонно выхватила. На циферблате горела дата, что соответствовала моему мироощущению, но год… Я полезла в поисковую систему и начала гуглить, кто президент сейчас в нашей стране. Фух… Хоть где-то стабильность. Вот настоящий мужик, на которого можно положиться!
Я медленно убрала телефон в сторону и положила растрескавшуюся голову на ладони.
— Расскажи, как всё было, — произнесла я.
— Хорошо. Начнём с того, что я не бандит, а спецагент высшего уровня доступа международной службы Интерпол, — я в шоке посмотрела на мужчину, что облокотился на локоток и протянул свою руку ко мне, — А дальше я продолжу говорить, если ты меня поцелуешь, — он устало взял своей горячей ладонью моё запястье, — Я так долго тебя добивался. Мне нужна твоя ласка, Кира. Сейчас же. Мысль о том, что я вновь владею тобой, сводит меня с ума, — он мягко, целуя меня от пальчиков до ключицы, уложил меня на спину. Игнат поставил свои накаченные руки по бокам от моей головы, мягко прижался к моим набухшим соскам своим оголённым торсом и, будто наслаждаясь моим терзанием, медленно, смакуя, с жаром приближаясь, впился в мои губы.
Я широко распахнула глаза и кончиками пальцев дотронулась до плеч Игната, пытаясь слегка оттолкнуть от себя.
Он напирал. Как танк. Моё наивное противодействие породило в нём ещё бОльший азарт.
— Хочу тебя! И… Ты меня так и не поцеловала. Вся инициатива опять на мне, — он прорычал мне на ухо, а сразу после с силой сграбастал одной рукой мои волосы на подушке, а второй сильно сжал бедро, заставив закинуть одну ногу на его торс. Я почувствовала его горячий член тем самым влажным от природы местом. Возник рвотный рефлекс.
Мои когти непроизвольно впились в плечи мужчины.
— Да! Царапай! Кусай! — прохрипел он, ненадолго оторвавшись от моих распухших губ, — Люблю пожёстче, — а потом его язык обратно проник в мой рот. Он впивался в меня повелительно. Деспотично. Грубо.
Я начала мычать. Я НЕ ХОЧУ! МНЕ НЕ НРАВИТСЯ!
— Не сопротивляйся так, — он убрал свою правую руку от моего бедра… Вовнутрь… К своему… дружку, навострив свою противную тычинку в мой запретный плод. Я пыталась кричать, но он с недюжинной силой, не давая набрать воздуха в лёгкие, снова и снова впивался в мои губы, что начали не просто жечься, они начали болеть как от укуса миллиона острожопых ос, — Это возбуждает меня ещё больше! — Игнат с силой раздвинул мои ноги и резко вонзил свой член во внутрь меня. Его глаза закатились. Он оторвался от моих губ и застонал.
— А-а-а-а!!! — закричала я от адской боли внутри. Каждую клеточку моего тела свело жутчайшей судорогой. Мои когти рванули к его лицу, но он перехватил. И прижал мои запястья намертво к кровати, а дальше, закатив свои влажные глазёнки, начал похотливые интенсивные псиньи движения, — Убери от меня свои руки! — орала я, выворачиваясь чуть ли не наизнанку от боли, — Не трогай! Не хочу! — но от этих слов он только распалялся, ускорялся.
— Да-да-да! — в комнате слышались ужасные шлепки его противного тела об меня. Я на секунду закостенела, — Скажи ещё! Скажи, что убьёшь меня! И я кончу в тебя! Кончу!
Но говорить я больше не могла. Я начала так сильно дрожать, что кровать заходила ходуном. Глаза наполнились кровью.
***
Я лежала на полу в луже крови, икая и всхлипывая. Слёзы заволокли пеленой глаза. Мои скрюченные руки в крови, что будто камнем прибило к холодному полу, лежали перед моим лицом. Каждая клеточка тела болела настолько сильно, что я не могла ни шевельнуться, ни вздохнуть. Дверь в комнату с силой распахнулась.
