— Миледи, мне срочно нужен герцог. По довольно серьезному делу, уверяю вас, — добавил он, подмигивая женщине.
— Да, понимаю, — неуверенно ответила леди Мэнсфилд.
Она отвернулась от герцога и Уэстона и вернулась к своим друзьям, которые стояли у стола с прохладительными напитками.
— И что? — спросил друга Уилл. Он немного успокоился, увидев Люсинду, выходящую из дамской комнаты.
— Интересующий нас человек был обнаружен в комнате наверху. Его видели в библиотеке, — ответил Уэстон с невозмутимым видом.
Уилл слушал отчет коринфянина, однако не отводил глаз от Люсинды, шедшей по залу.
Встретившись с ним взглядом, она немного замешкалась и улыбнулась. Потом снова зашагала по переполненному бальному залу.
— Идем со мной, — приказал герцог Уэстону. Инстинкт заставил его последовать за этой женщиной.
Прокладывая себе дорогу в толпе гостей, Уилл вдруг заметил, что цвет ее волос — не совсем того оттенка. Да, они были золотистые, но какие-то не такие, как у Люсинды.
Он перевел взгляд на плечи женщины, ускорившей шаг. Он никогда не забудет, какие изящные плечи у Люсинды. А у этой женщины плечи были несколько шире… Проклятие! Это вовсе не Люсинда!
Наконец герцог настиг незнакомку. Развернув женщину лицом к себе, он посмотрел на ее рот. Губы у нее были совсем не такие, как у Люсинды. И нос у нее был не такой… Хотя Уилл мысленно поздравил Гаренна — тому удалось найти очень подходящего двойника.
Сорвав маску с лица самозванки, герцог тотчас же велел Уэстону увести ее. А потом, расталкивая всех со своего пути, побежал к дамской комнате. В коридоре к нему присоединились три агента коринфян, и один из них распахнул дверь ударом ноги.
Переступив порог, Уилл сразу понял: оправдались самые худшие его опасения — в комнате никого не было.
— Ваша светлость! — окликнул его агент Чилсон, указывая на распахнутое окно.
Уилл подошел к окну и выглянул наружу, оценивая расстояние да земли. Спускаться было бы рискованно, но Гаренн мог бы выполнить эту задачу, если бы передал Люсинду кому-то, ждавшему под окном.
Повернувшись к агентам, Уилл проговорил:
— Чилсон, пусть Уэстон отведет ту женщину в библиотеку. А вы двое обыщите весь участок внизу.
Уилл не сомневался: он найдет Люсинду. Потому что другого выхода у него просто не было.
Глава 20
Когда Люсинда проснулась, голова у нее раскапывалась от боли. К тому же она не понимала, где находится, и была ужасно напугана.
В кромешной тьме она попыталась нащупать хоть что-нибудь. Внезапно костяшки пальцев коснулись холодной латунной дверной ручки. Она повернула ее и осторожно толкнула дверь. Но дверь не открывалась.
Нащупав замочную скважину, Люсинда посмотрела в нее. Ей показалось, что в соседнем помещении было очень светло, так что она на мгновение зажмурилась. Потом поморгала, чтобы глаза привыкли к свету, после чего снова посмотрела в замочную скважину.
Комната за дверью казалась заброшенной; на грязных окнах болтались рваные занавески, а старая мебель была расставлена кое-как. И там же, за большим письменным столом, сидел Гаренн, весело напевавший и что-то деловито строчивший на листе бумаги.
Люсинда зажала рот рукой, чтобы не закричать. Она ничего не помнила, кроме нападения на нее в дамской комнате, которое закончилось тем, что к носу ее прижали вонючую тряпку. Но было ясно: Гаренну удалось похитить ее. Только куда же он доставил ее?
Затхлый воздух в ее тюрьме не похож на соленый морской воздух. Значит, француз еще не погрузил ее на судно. Уверенность в том, что она по-прежнему находится на английской земле, позволяла ей надеяться на спасение — Уилл непременно придет за ней. Но ей не стоит сидеть сложа руки и ждать его появления. О Гаренне ей довелось услышать не так уж много, но она понимала: этого человека нельзя недооценивать.
Люсинда приподняла подол платья и нащупала на бедре маленький нож, который привязала, собираясь на бал.
Услышав приближающиеся шаги Гаренна, она так испугалась, что чуть не выронила нож. Перехватив нож в другую руку, она быстро сунула его в замочную скважину.
— Леди Люсинда! — окликнул ее Гаренн. — Миледи, пора просыпаться и встречать свою судьбу!
Люсинда крепче ухватилась за нож и затаила дыхание.
А он вставил ключ в замочную скважину и повернул ручку двери. Потом сильно ее подергал.
— Эй, послушайте!.. Неужели вы действительно думаете, что эта дверь спасет вас?
Француз отпустил ручку и всем телом навалился на дверь. Деревянные планки затрещали под его тяжестью.
— Эй ты, глупая сука! Ты слишком долго испытывала мое терпение!
Люсинда прикусила губу; ее охватила паника. А Гаренн снова кинулся на дверь, и девушка в испуге вскрикнула.
— Выходи, Гаренн! Ты окружен! — раздался вдруг чей-то грозный голос, явно доносившийся снаружи.
Люсинда от неожиданности уронила нож, но тут же, наклонившись, нашла свое оружие и с облегчением вздохнула. Сжав нож в руке, она снова заглянула в замочную скважину, стараясь разглядеть Гаренна. Он был уже у стола — поспешно заталкивал свои бумаги в кожаную сумку.
— Не беспокойтесь, леди Люсинда! — бросил он, оглянувшись. И голос у него был такой злобный, что у Люсинды кровь застыла в жилах. — Мы уйдем отсюда вместе, ясно? — он застегнул сумку и добавил: — И не надейтесь на вашего герцога.
Снаружи снова раздался крик. И что-то громко затрещало. Гаренн на секунду замер, потом выбежал из комнаты. И тут же послышался тихий скрип ступенек.
Люсинда опять прильнула к замочной скважине. Француза нигде не было видно. Со страхом думая о том, что приготовил этот сумасшедший тем, кто находился сейчас снаружи, она принялась открывать замок, моля Бога, чтобы ей удалось вовремя сбежать и предупредить Уилла и его людей.
Кармайкл пошел на хитрость: сказал, что если женщина выдаст местонахождения француза, то ей разрешат уплыть в Канаду. И та согласилась. По всей видимости, воры и убийцы имели о верности такое же слабое представление, как и о совести.
Скачка верхом прошлой ночью была истинным мучением. В голове Уилла мелькали ужасные картины: Люсинда в руках Гаренна. Он гнал Сола с такой скоростью, что они оба могли свернуть себе шею. Остальные же коринфяне с трудом поспевали за герцогом. Заметив хижину, Уилл придержал жеребца и жестом показал своим людям, где свернуть.
Уилл спешился и пошел впереди коринфян, прокладывая путь к коттеджу через густые заросли. Он обошел вокруг дома, пригибаясь под окнами, чтобы его нельзя было заметить изнутри. Когда Уэстон подал знак, что все люди на своих местах, Уилл забарабанил в дверь и потребовал от Гаренна, чтобы тот сдался.
Ответом ему была тишина, и это не удивило герцога. Но последние остатки терпения он уже давно израсходовал, поэтому снова стал барабанить в дверь, громко призывая француза выйти. Свои крики он сопровождал такими ударами, что дверь трещала.
