Когда я слышал выражение «шабаш ведьм», то представлял себе всякое. Ну, там мрачную полянку, заполненную черепами и костями, кучу расчленных трупов и непрекращающиеся оргии с животными и всякими тварями тьмы.
Однако к такому меня ничто подготовить не могло…
Светлая фруктовая ферма явно не то, чего ожидаешь от ведьм.
Теплый тусклый свет пробивался через кроны деревьев, но совершенно не вредил никому из темных. Мерли сначала отпрыгнула, спасаясь от губительного солнца, но вскоре осознала, что свет не вредит ей. Да и если приглядеться, то никакого солнца вообще не видно, а освещение идет, словно из разных источников за белым облачным куполом. Мне вот даже интересно, как можно сделать свет, не прибегая к магии Света? Последняя бы жгла не только Мерли, а вообще всех…
Вокруг нас росли плодоносные деревья, на которых висели яблоки, груши и какие-то ягоды. Вдоль широких покрытых гладким камнем тропинок росли кусты цветов, что придавали окружению какую-то сказочную волшебность. Множество разноцветных ленточек, реющих на легком ветерке, а также нежный шелест листвы, убаюкивающий как будто настоящая колыбельная.
Контраст между темным и жутким лесом позади и этими почти небесными кущами был настолько сильным, что я даже не поверил в реальность происходящего.
Мы прошли по дорожке, идя за стражником, что вел нас куда-то вглубь этого пугающе приятного места.
Мимо нас словно в каком-то сладком тумане проплывали маленькие цветастые домики с гладкими крышами, напоминающими шляпки каких-то грибов, лужайки с цветами, клумбы да грядки. Все вокруг словно дышало красотой, добром и миролюбием.
Нас провожали взглядами местные жители, что сплошь были одними красивыми женщинами. Все молодые, все с идеальными телами и все с минимумом одежды, будто красуясь своими фигурами и завлекая мужчину попробовать их плод. Веселые улыбки, смех и радость, вот какая атмосфера царила вокруг.
«Если тут все так мило, то почему рука сама тянется к копью?» — спросил я сам себя.
Да, все с виду очень цивильно, красиво и добродушно, однако некий душок напряженности ощущается. Нет, он не на нас направлен, а скорее друг на друга. Ведьмы улыбались, болтали и проводили вместе время, играя или читая книги, но в каждом действии словно ощущалась какая-то неприязнь и отвращение друг к другу. Будто они актеры, которых заставляют играть одну и туже пьесу уже который год подряд вместе с людьми, которых они искренне ненавидят.
— Жуть какая, — поежился я. — И чего все тут такие злые?
— Пф, мальчишкам никогда такого не понять, — фыркнула Гвен. Она в отличие от меня никакого дискомфорта не испытывала. Даже Мерли не так напряжена как я думал. — Все что ты видишь вокруг это нормальное состояние для такого общества.
— Такого общества? — спросил Бьонд. — Это какого такого?
— Женского, — усмехнулась она. — Некоторые особо «одаренные» дамы считают, что в обществе, где есть лишь женщины или они доминируют над мужчинами, сразу же наступает гармония и взаимопонимание. Вот только такие особы забывают, что девушки также подвержены всем тем же порокам и страстям, что и мужчины. И местами они могут быть куда более жестокими, завистливыми и одержимыми. А если к этому прицепить идеальную у всех внешность c невозможность. таким образом выделить себя среди других, то будут пытаться как-то иначе, делая свой дом красивее или одежду подбирая менее закрытую, а если и так не получится, но будет расти негатив. Ну и не стоит забывать про сущность Тьмы, что есть в каждой ведьме… По-итогу, мы получаем гремучую смесь из кучки змей, пауков и скорпионов, которых засунули в одну банку, но запретили друг друга убивать.
После того как она это сказала я посмотрел на все несколько иначе.
И ведь, правда, если абстрагироваться от того, что они все темные, все нечисть и все в душе несут Тьму, то картина вырисовывается достаточно обыденной. Даже в моем детстве соседки часто судачили, наговаривали друг на друга, ну или чисто из зависти творили пакости. И это было не злобные ведьмы, а обычные домохозяйки, служанки, поварихи, прачки и прочие жители маленького портового города. Порой не со зла, порой по глупости, порой просто из вредности, но конфликты между женщинами случались.
А теперь умножьте это в десять раз, и прибавить Тьму.
Получится тот еще ядрёный состав, который может воспламенить половину мирозданья.
«И если они не могут убивать друг друга, то значит, та кто стоит над ними всеми, очень опасна», — пришел я к самому очевидному выводу.
Эта Великая сестра Мабан должно быть очень могущественная особа, раз может держать всех этих ведьм в узде. Прочитать их уровни и описания не получается, похоже на высоком ранге можно даже научиться скрывать свои параметры от других. Полезная штука, надеюсь, она и у меня появится.
— А в чем вообще принципиальная разница между ведьмами и теми магами из Обсерватории? — спросил Бьонд. — Вроде и те и другие магией пользуются, но чего-то не вместе.
— У них принципиально разных подход, — отвечаю я. — Чародеи Обсерватории — это классические волшебники, что используют исключительно математический подход к магии. Точные расчёты, цифры и выверенные руны. Все у них четко, структурировано и разобрано. Они постигают истину через научный подход и магические формулы, стараясь добыть «философский камень».
— Че еще за камень? — не понял мой напарник.
— Это такое выражение означающее — «Ищут то, незнамо что, но великое и недостижимое», — пояснила Гвен. — Некоторые всерьез считают, что подобный «камень» существует и дарует бессмертие и могущество, но раз уж ни один Повелитель его не нашел, то вряд ли подобная штука существует. Так что маги и алхимики используют его выражение как обозначение великой цели, труда всей жизни и всего такого.
— А у ведьм все иначе? — спросила Мерли, которой тоже была интересна данная тема.
— У них все полностью наоборот. Ведьмы используют ритуалы и обряды. Они проводят кровавые жертвоприношения, и их магия завязана на эмоциях, чувствах и желаниях. Тут нет точных расчетов или выверенных формул, а лишь ощущения. Они настоящие мастера применять магию в движении тела, что делает их не менее опасными противниками.
— И что она им дает?
— Много чего она нам дает, — прозвучал рядом с нами веселый и очень знакомый голос. — Например, удовольствие.
Мы остановились, а затем медленно повернулись к одной больно наглой дамочке, что устроила нам неприятный забег по лесу. Сама ведьма была все также наполовину в своей кибитке и смотрела на нас совершенно честными глазами.
— Ты…! — зарычала Гвен и тролльи лапы потянулись к этой дамочке. — Да я тебя…
— Но, но, но! Не надо распускать руки! — возмутилась Эйш и еще тележка отъехала сама на пару метров. — Не надо так бурно реагировать. Я всего лишь забыла упомянуть одну маленькую деталь.
— Маленькую? — пискнула Мерли. — Да нас там чуть волки не растерзали.
