Из-за угла появилась Мелисса и, обогнув бесчувственную девушку, подбежала к решетке.
Моя девочка, она льнула к решетке, будто старалась просочиться сквозь нее, каясь, поведала мне о своем походе к наследнику. А я смотрел на нее и был счастлив уже от того, что слышу нежные переливы ее голоса.
Кто я такой, чтобы судить ее? Отчаянную, храбрую, бескорыстную и прекрасную?
Ей должно принадлежать все счастье этого мира, а что могу дать я?
Но она взяла сама.
Наши руки спелись, тела соединились. Решетка, конечно, мешала, но счастье чувствовать любимого человека было намного сильнее.
Губы нашли губы.
Как давно я этого ждал и не смел сделать, думая, что Мелисса моя сестра. Теперь моральные барьеры пали. И на краю гибели мы старались взять все, что можем.
Наш первый поцелуй, полный горечи отчаяния. Он был пронзительно чувственным, каким может быть только на пороге смерти, когда сладость желанного момента смешивается с острым привкусом предстоящей потери.
Мелисса трепетала в моих руках, я же мечтал только о том, чтобы не размыкать объятий и навсегда остаться рядом с ней, хрупкой, стойкой и такой желанной. Но, судя по доносящимся звукам, уже начала просыпаться стража.
Мелисса оглянулась, а потом посмотрела на меня. Ее беспомощный взгляд, полный решимости сделать что угодно ради моего спасение, едва не выбил землю у меня из-под ног.
Было что-то еще, что я должен был ей сказать, но поцелуй лишил всех мыслей. Что-то очень важное для нее…
Я вспомнил и поведал Мелиссе, что она и принц сводные брат и сестра. Я должен был это сказать. Если Кристаин решится осуществить задуманное, Мелисса должна все знать и сделать этот шаг с открытыми глазами. Наверное, это последнее, что я могу для нее сделать.
Как и ожидал, ее передернуло от осознания того, что чуть было не случилось между ними.
Я до сих пор не мог понять, как правитель до такого додумался и куда смотрел Верховный пресвятейший, ведь в его власти было все это прекратить?
– Если я его сестра, значит, тоже обладаю большой силой? – мысли Мелиссы текли по совершенно другому пути. – Сними с меня свою магию, и я попробую тебя освободить, – вцепилась она в мои руки.
Моя маленькая, храбрая девочка.
– Нет, – помотал я головой. – Наша с принцем магия слишком сильно срослась. Ее уже не разъединить. – Я сказал тебе связаться с пресвятейшим. Ты это сделала?
И она меня поняла. Я видел это в ее вспыхнувших надеждой ясных глазах. Во внезапном порыве Мелисса вжалась в меня с прощальным поцелуем.
– Вызови пресвятейшего, – шепнул я, когда нехотя прервал его и, обхватив лицо Мелиссы, заглянул в бездонные глаза.
Последний взгляд, как последний, но самый дорогой момент близости. Мелисса крепче стиснула мои пальцы, а затем резко отпустила и обогнула Ильен, все еще лежащую без сознания.
Мелисса убежала, а я смотрел ей вслед, и сердце сжималось от плохих предчувствий. На что еще пойдет отважная до самоотречения девушка в попытке спасти меня?
Только затаив дыхание и прислушавшись, я смог уловить ее легкую поступь.
Глава 100. Ладислав. Проделки Мелиссы
Ильен шевельнулась и попыталась встать, но, видимо, голова еще кружилась после удара, и она снова упала на пыльный камень.
Я не знал, на что способна разъяренная девица. Если уж, вопреки желанию возлюбленного, решилась покуситься на его невесту, то сейчас от нее можно ждать чего угодно.
Не собираясь выяснять, как она поступит со мной, когда придет в себя, я начал шуметь.
Стражники, привлеченные непонятной активностью, с гулким грохотом сбежали по ступенькам и изумленно остановились над распластанным телом.
– Что случилось? – подозрительно покосились на меня.
– Кое на что сил хватает, – криво и невесело усмехнулся, а охранники насторожились.
– Она заявилась, чтобы убить меня, а до этого хвастала, что убила невесту наследника.
Последние слова дались тяжело, но я постарался, чтобы стражники этого не заметили.
– Думаю, у принца будет к ней много вопросов, – продолжал подталкивать их к нужному решению.
Пусть Кристаин занимается Ильен, а в это время Мелисса свяжется с пресвятейшим.
Обученные и тренированные стражники без особого труда сковали даже такую сильную девушку как Ильен Ильчиньо и повели ее наверх.
А я ждал перемен. Хоть каких-то, чтобы понять куда развивается ситуация, смогла ли Мелисса выполнить мое поручение, или Кристаин запер ее пленницей до самой церемонии?
Но время шло, по тому, сколько раз приходили охранники с жидкой баландой, я считал сколько прошло дней.
День.
Я измерил шагами всю свою камеру. У решетки, в самом широком месте, она была десять шагов, глубина составляла пятнадцать. У каменной стены, где примостился топчан – три, а полукруглые боковые – семнадцать с небольшим. Умей летать, я измерил бы высоту и потолок камеры, но вместо это постоянно поглядывал на булавку Мелиссы, стараясь по ее свету угадать происходящие изменения, но она сияла ровно и спокойно. Значит, по крайней мере, опасность ее хозяйке не грозит.
На второй день я уже не сводил глаз с булавки.
На третий совсем потерял терпение. То вскакивал, будто смогу вынести решетку. То усилием воли усаживал себя обратно на топчан.
Есть не хотелось совершенно, я заталкивал в себя безвкусную жидкость, в которой плавали редкие листья капусты и поблескивали чешуйки от небрежно очищенной рыбы.
Отношение к пленникам наследника не самое завидное.
Лениво почесываясь, стражник забрал полупустую миску. Как ни старался убедить себя, что силы могут понадобиться, но не смог проглотить отвратное варево.
– Что, не нравится? – мужчина подопнул миску, и она зазвенела по каменному полу, расплескивая мутное содержимое. – Привык к господским харчам? Но не переживай, недолго уже осталось. Сейчас Верховный пресвятейший подготовит для принца невесту, и после церемонии будешь свободен.
Я недоуменно поднял на него глаза. Неужели Кристаин решил в честь свадьбы освободить всех пленников?
– Отправишься в лучший мир, – хохотнул довольный своей шуткой мужчина и повернулся к лестнице.
Почти сразу, стоило ему уйти, булавка ослепительно вспыхнула, и выпала из разжавшейся руки, а я в тусклом свете одинокого светильника рассматривал вздувшийся на ладони ожог.
Что происходит?
Бросился к решетке, но стены и пол так тряхнуло, что я не удержался на ногах.
Мелисса!
Видимо, ей удалось связаться с пресвятейшим, и сейчас он снимает с нее путы.
