Книга Скелет в шкафу и другие ужасные истории - Антон Березин

Вообще-то, планы вещь хорошая. Правда, есть у них одна интересная особенность. Даже не столько интересная, сколько неприятная. В отличие от желаний, которые иногда сбываются, планы иногда не срабатывают. Даже самые, казалось бы, идеальные. Где все продумано до мелочей. Но именно от какой-нибудь самой незначительной мелочи может рухнуть даже самый идеальный план. Ярким примером этого может служить известный «принцип домино». Попробуйте выстроить на полу или на столе цепочку поставленных стоймя костяшек домино. Во-первых, это красиво. А во-вторых, поможет вам понять, что такое «принцип домино». Слегка толкните крайнюю костяшку домино и увидите, как красиво будет рушиться вся эта цепочка. Точно так же может обрушиться любой план из-за какой-то одной детали.

Конечно же, Василий Иванович, как весьма образованный и, более того, очень ученый кот, знал об этом. Поэтому его план был не просто идеальным, а сверхидеальным. Который не могла обрушить никакая случайность. Потому что никакого плана у него просто не было.

– Это как это? – изумился Колобок. – Как же без плана? Никак нельзя без плана. Как-то нехорошо это без плана-то. Неправильно.

– Действительно, глупость какая-то, – согласился с ним рассудительный Стасик.

– Если не делать глупостей, то ничего яркого и интересного в жизни не будет! – возразила ему Анька, уже давно замеченная в излишнем авантюризме.

– Против глупости и сами боги бессильны! – пробормотал Бабай.

– Это кто сказал? Ты? – поинтересовалась Анька.

– Не-а, не я, – помотал головой Бабай. – Шиллер сказал. Точнее, написал.

– Давай угадаю. Ты ему, небось, при этом тоже свечку держал? – язвительно спросила Анька.

– А что тут такого?! Ну, держал! Ну, и что?! Что, нельзя, что ли? – вскипел Бабай. – Енти великие, знаешь, какие беспомощные! Может, они без моей помощи и не нарисовали бы и не написали бы ничего!

– При чем тут свечка?! Гомер и Мильтон, между прочим, великими слепыми поэтами были, темнота! – парировал Бабай.

– Кррасота! Люблю хоррошую добррую ссорру! – радостно потерла крылья Марта и азартно каркнула: – А вот и не подерретесь!

– По-моему, ссориться и ругаться это нехорошо, – не согласился с ней Сеня. – А уж драться, тем более.

– Не ссорьтесь, мальчики! – попыталась утихомирить не на шутку разбушевавшиеся страсти Пелагея Аполлинарьевна. – На самом деле отсутствие плана – это тоже план. Причем, далеко не самый худший. А иногда даже и лучший.

– На самом деле вы меня не дослушали, – наконец, удалось вставить в этот жаркий спор свое веское слово Василию Ивановичу. – Ведь мы не знаем планов Тьмы. Поэтому бессмысленно строить против нее какие-то свои планы. А нужно просто действовать по обстоятельствам. Понятно?

– Так бы сразу и сказал. Че тут непонятного? Енто даже ежу понятно. Енто мы могем, – кивнул Бабай.

– А вот про ежей не надо! – возмутился Колобок. – Помнится как-то пришлось мне поучаствовать в одной бандитской разборке. Под прикрытием, разумеется. Так потом в полицейском протоколе написали, что появился какой-то жуткий русский противотанковый еж, который за пару минут всех бандитов разогнал. Причем, разогнал с умом, а не абы как. А ты говоришь: «даже ежу понятно». Так что давай без оскорблений.

– Какой мужчина! – восхищенно выдохнула Пелагея Аполлинарьевна.

– Настоящий полковник! – продолжила Анька.

– Вообще-то, майор, – смутился Колобок. – Да это и неважно. Итак, осталось только составить план на действия без плана.

– Это как это? – чуть ли не открыл рот удивления Стасик.

– Очень просто, – улыбнулся Василий Иванович. – Для начала познакомлю вас с одним домовым.

– А разве они существуют? – пришла очередь удивляться Аньке. – А даже если и существуют, то что они делают в Москве? Они же, вроде бы, в деревенских домах должны жить.

– Никто никому ничего не должен, – строго сказал Василий Иванович. – Они, знаешь ли, тоже в ногу со временем идут. И живут теперь не только в домах. Точнее, работают. Сегодня в Москве домовых, где хочешь, можно найти. Они повсюду. В метро – Метровый. В автомобиле – Автомобильный. В самолете – Самолетный. В кузнечном цехе – Кузнечный. В ресторане – Ресторанный.

– Во, дела! – даже присвистнул от удивления Стасик. – Даже представить себе не мог, что, оказывается, в Москве домовые всем заправляют!

– Еще как заправляют! – гордо улыбнулся Василий Иванович. – На них, можно сказать, вся Москва держится! Даже в Кремле у нас свой домовой имеется. Кремлевский, – гордо сообщил Василий Иванович. – Но он у нас на самый крайний случай. Так сказать, домовой по особо важным делам. А сейчас как раз этот самый крайний случай и есть. Крайнее не бывает. Так что придется его побеспокоить. По особо важному делу.

– Пелагея Аполлинарьевна! – обратился он к мыши.

– Кремлевский уже в курсе, – сообщила та. – И крайне обеспокоен сложившейся ситуацией. Поэтому ждет, как можно скорее.

– К пррезиденту поедем? Кррасота! – оживилась Марта.

– Марта, – укоризненно покачал головой Сеня. – Внимательней надо слушать. Не к президенту, а к кремлевскому домовому. Хотя, честно говоря, не знаю, ни кто такой президент, ни кто такой кремлевский домовой. Наверное, я слишком глуп, чтобы понять это.

И Сеня тяжело вздохнул.

– Какой умный снеговик! – с уважением посмотрела на него Пелагея Аполлинарьевна. – И самокритичный. Молодец!

– Прросто кррасавец! Моя школа! – гордо расправила крылья Марта.

– А как же мы к этому Кремлевскому попадем? – задал резонный вопрос разумный Стасик.

Но ответа не последовало. Потому что в этот момент стены библиотеки потряс жуткий удар. С полок, будто стая птиц, полетели книги, на лету размахивая обложками, словно крыльями, и шелестя своими страницами. А на месте книжных полок образовалось черное пятно, которое стремительно разрасталось, словно пытаясь поглотить все вокруг.