Об их любви, которая спорит яркостью с синим небом.
Ты не устроишь прощания со своей девичьей жизнью.
Ты не будешь праздновать День святой Екатерины[79].
Ты не научишься танцевать медленный фокстрот.
У тебя не будет дамской сумочки и болезненных месячных.
Тебе не придется носить брекеты.
Я не увижу, как ты растешь, толстеешь, страдаешь, разводишься, сидишь на диете, рожаешь, кормишь, любишь.
У тебя не вскочат прыщи, ты не начнешь пить противозачаточные таблетки.
Я не услышу, как ты врешь, и не буду вынуждена покрывать тебя или защищать.
Ты не станешь «одалживаться» в моем кошельке. Я не открою сберкнижку A, чтобы ты была в безопасности.
Я не увижу, как на твоем лице появятся морщины, на теле – целлюлит, возрастная пигментация и сосудистые «звездочки».
Я не учую, что твоя одежда пахнет табачным дымом, не увижу, как ты куришь, а потом бросаешь.
Я никогда не запаникую, увидев тебя в подпитии или под кайфом.
Ты не будешь готовиться к пересдаче бакалаврского экзамена перед турниром «Ролан Гаррос», и я не услышу, как ты ворчишь на «эту несчастную тетку» госпожу Бовари, на Маргерит Дюрас,[80] на твоих преподавателей.
У тебя не будет ни мотороллера, ни любовной драмы.
Тебя никто не поцелует в губы, ты не познаешь оргазма.
Мы не устроим пир, чтобы отпраздновать твою степень бакалавра.
Мы никогда не выпьем вдвоем.
Ты не начнешь пользоваться дезодорантом, тебе не удалят аппендикс.
Я не буду дрожать от страха, что ты сядешь в машину неизвестно к кому. Это ты уже сделала.
У тебя ни разу не заболят зубы.
Мы не поедем среди ночи в отделение неотложной помощи.
Ты не встанешь на учет в Национальное агентство по вопросам занятости.
Ты не откроешь счет в банке, не получишь ни студенческого билета, ни карты для молодежи[81], ни номера соцстрахования, ни дисконтных карт.
Я никогда не узнаю твоих вкусов и предпочтений в одежде, книгах, музыке, духах.
Я не увижу, как ты скандалишь, хлопаешь дверью, пытаешься улизнуть, ждешь кого-то, садишься в самолет.
Ты не уедешь. Не сменишь адрес.
Я не узнаю, грызешь ли ты ногти, пользуешься или нет лаком, тенями для век и тушью. Есть ли у тебя способность к языкам.
Ты никогда не перекрасишь волосы в другой цвет.
В твоем сердце навечно поселится Александр, возлюбленный из начальной школы.
Ты не выйдешь замуж.
Навсегда останешься Леониной Туссен. Мадемуазелью Туссен.
Ты так и будешь любить гренки из черствого хлеба, омлет. Жареную картошку. Макароны-ракушки, блины, рыбу в сухарях, снежки[82] и взбитые сливки.
Ты повзрослеешь иначе – в моей вечной любви. Ты будешь взрослеть в другом месте, окруженная шепотами мира, в Средиземном море, в Сашином саду, в полете птиц, восходе дня и наступлении ночи, через девушку, которую я случайно встречу на улице, в листве дерева, в молитве женщины. В слезах мужчины, в свете свечи. Ты возродишься спустя время в один прекрасный день, в облике цветка или маленького мальчика, у другой мамы. Ты будешь повсюду, куда упадет мой взгляд. Твое сердце продолжит биться там, где окажется мое.
