После этого нам предложили остаться на несколько дней и дождаться результатов расследования. Пообещали выделить каюты и снабдить всем необходимым.
— Если позволите, то мы лучше проведем это время на Лаэсе, — возразил Хан. — Детям ни к чему видеть столько лишнего. Да и нам так проще.
— Дело ваше, — не стал настаивать представитель Межгалактического Союза. — Кстати, о детях. Прежде чем вернуть их на Землю, нам придется почистить их память. Это необходимая процедура.
Вот тут-то я уже не смолчала. Сделала шаг вперед и спрятала Светлану за спину.
— Вы гарантируете, что эта процедура не опасна? — спросила, вложив в голос как можно больше стали. — Детский разум очень нежен, мозг еще развивается. Что, если после вашего вмешательства малыши не придут в себя?
Антерианец в форме посмотрел на меня с укором, но все же удостоил ответом:
— Вижу, вы, земляне, очень печетесь о детях. И это похвально — будущее расы зависит от того, сколько вкладывается в потомков. Но вы можете не волноваться, процедура не опасна. Разумеется, в том случае, когда поводится профессионалами на высококачественном оборудовании. В противном случае последствия могут оказаться необратимыми. Межгалактический Союз возьмет на себя все расходы по детям и переправит их домой.
Я облегченно выдохнула и в который раз порадовалась, что вовремя отказалась от затеи почистить свою память. Какими бы узами мы не были связаны с Ханом, любить заикающуюся дурочку он бы точно не стал.
— Раз уж вы сюда прибыли, позвольте поинтересоваться, — огорошил меня представитель Союза, — вы действительно стали суженой антерианца? Приняли брачное ожерелье, и ваш организм не отторгнул его?
После этих слов мне стало понятно, отчего ко мне проявили столько уважения. Даже на «вы» именовали. Все дело в ожерелье, священном для антерианцев. Похоже, мне удалось поколебать уверенность инопланетян в том, что земляне ни на что не годны. Еще бы: человеческая женщина оказалась ровней их собрату и стала ему парой. Неслыханная новость! Волей или неволей, но упертым зазнайкам придется пересмотреть свое отношение к людям.
Пока я размышляла над ответом, в разговор вмешался Хан. Похоже, ему пришлось не по душе обсуждение моего организма и его особенностей.
— Считаю недопустимым заявлять подобное во всеуслышание! — взвился он. — Тем более обсуждать. Пусть ты, Архилион, мне и двоюродный дядя, моя личная жизнь тебя не касается.
Ого, оказывается, я сегодня познакомилась с родственничком! М-да, мне, как всегда, везет. Умею я вляпаться по самое «не хочу» и потянуть за собой всех, кто окажется рядом. С другой стороны — давно мечтала утереть нос антерианцам. И такой способ не самый плохой.
— Прими мои извинения, Хандлер, — не смутился Архилион, — но помни, что если будут проблемы — можешь ко мне обратиться.
— Что ты называешь проблемами? — продолжил наседать Хан.
— Человеческий организм довольно слаб и может гм… не удержать потомство. Или отторгнуть ожерелье. Отреагировать изменениями во внешности и сознании. Ну, ты понимаешь…
Ага, я тоже поняла. Вот только не собиралась позволять ставить надо мной опыты и исследовать. Хан был со мной солидарен:
— Спасибо, но нет, — заявил Хан. — Ваша помощь не понадобится. Пантера сильнее, чем вы думаете. Она перенесла столько, сколько выдержат не все бойцы элитных подразделений.
Я гордилась собой. И Ханом, который оценил мои достоинства.
— Мы наслышаны о ее выступлениях, — согласился Архилион. — И приглашаем вас выступить у нас. Обещаем хорошо заплатить и принять с почестями.
Как антерианц, Хан бы немедленно отказался. Но как директор цирка не имел на это права. Потому принял предложение и обещал прибыть сразу, как только обновленная команда Лаэса будет готова выступить.
Пока же мы вернулись на корабль, и потянулись томительные часы ожидания. Пока Союз пытался выяснить, где находятся второй осьминог и Ар, я заботилась о детях, команде и Хане. Даже в такой напряженный момент мне удалось чувствовать себя счастливой, а главное — нужной.
И если дни мои протекали в тревогах и хлопотах, то ночи превратились в настоящий каскад волнующих ощущений и эмоций. Хан словно выплескивал на меня всю ту нежность и страстность, что накопил за долгие годы одиночества. Хорошо еще, что предыдущие тренировки и выступления на арене сделали меня стойкой и выносливой. Вся моя прежняя жизнь точно была прелюдией к тому счастью, которое я обрела. Испытание закончилось, и мне досталась заслуженная награда.
— Надеюсь, пирату не удалось поймать Ара, — сказала я любимому после того, как обрела дыхание после очередной попытки продлить род антерианцев.
— Этот парень слишком хитер, чтобы так подставиться, — выказался Хан.
— Да уж, его вранье и скрытность едва не разлучили нас навсегда, — добавила я.
— И все же он настоящий герой. Союз должен принять во внимание его заслуги и наградить. Надеюсь, не посмертно.
— Не думай об этом, — попросил Хан, накрывая меня своим телом. — Лучше скажи, зачем ты демонстрировала Ару голую спину? Что за номер вы репетировали, раз тебе пришлось обнажаться?
Я рассмеялась и, прежде чем ответить, одарила ревнивого суженого долгим- недолгим, но многообещающим поцелуем.
— Может быть, ты забыл, но обнаженной меня видели многие, — напомнила Хану.
— Торги, конечно, не тот момент жизни, о котором стоит вспоминать, но это мое прошлое. И если бы не они, я не встретила бы тебя.
— Не знаю, почему другие не видели, как ты прекрасна, — признался Хан. — Насколько отважна и сильна. В тебе было что-то такое, что заставило меня купить, отдав все кристаллы, что были.
— Постараюсь окупить твои траты, — пообещала я.
Закинула ногу ему на бедро и прижалась всем телом. Пожалуй, настала пора еще раз продемонстрировать ловкость и выносливость.
Наутро нам поступило сообщение от Союза: срочно прибыть в кабинет к Архилиону.
— Пусть это будут хорошие новости, — пожелала я и скрестила пальцы на удачу. — Смертей было слишком много, пора судьбе сжалиться над нами.
В этот раз на высочайшую аудиенцию отправились только мы с Ханом. Светлана согласилась остаться при условии, что Лант поиграет с ней. Ирон, Рин и Амула тоже отказались идти — они недолюбливали членов Союза и старались держаться подальше. Маша с Колей тем более не горели желанием оказаться среди незнакомых инопланетян.
Кабинет Архилиона располагался на последнем этаже высокой башни. Едва войдя внутрь, я поняла, что родственничек моего суженого испытывает тягу к зеленому цвету. Ко всем его оттенкам: от нежно-салатового до темного нефритового. Зеленой была обивка кресел, стол, светильники и даже витражи на окнах. Костюм самого антерианца, скроенный из сукна горчичного оттенка, поблескивал малахитовыми пуговицами.
