— Хорошо, папа, — промолвила она, бросив взгляд на Тома.
— Как… вы сказали — Маршалл?
— Да. Его зовут Маршалл Уэстлейк.
— Так, значит, это его похитил Магвир в начале апреля! Не представляю, как он мог выжить.
— Он поправляется, а твои новости, уверен, пойдут ему на пользу.
Тэнер сел за стол. Услышав шаги на крыльце, он обернулся и увидел Кэролин; за ней шел человек, которого он вытащил из глубокой пещеры. Том поднялся навстречу и пожал ему руку.
— Рад познакомиться с вами, шериф Тэнер, — проникновенно сказал Маршалл.
— Просто Том. Слава Богу, вы живы.
Он не только был жив, но и окончательно поправился: синяки исчезли, цвет лица здоровый, походка уверенная, как будто спина и вовсе никогда не болела.
— Вы в порядке? Спина…
— Спасибо Элис. Спина почти зажила.
Маршалл умолк, и в разговор вступил Тэнер.
— У меня хорошие новости. Магвир и его брат убиты в перестрелке в Сент-Луисе около месяца назад. Кажется, Джон…
— Джон Рэндольф? — перебил Маршалл.
— Да, точно. Так или иначе, он поймал их, и они получили по заслугам. Праздновали всем городом.
— И не без основания, — добавил Мэтью.
Все с облегчением вздохнули, а Элис и Кэролин принялись готовить праздничный ужин. Мэтью достал из резерва бутылку виски, и мужчины устремились на веранду отметить это событие. За ужином Тэнер потчевал всех рассказами о том, как они искали Магвира. Маршалл заметил, что Том и Кэролин неравнодушны друг к другу, и радовался за них. После ужина Маршалл извинился и пошел к реке — посидеть немного в одиночестве. Сумерки были подходящим временем для грусти и раздумий. Он слушал, как стрекочут кузнечики, как плещется сытая рыба. Значит, оба Магвира погибли. Вероятно, с чувством удовлетворения, что отомстили Уэстлейкам. Теперь оставалось отплатить Джулиане за ее предательство. Это будет несложно. У него уже и план созрел. Как только стемнело, Маршалл вернулся в дом. Решение было окончательным: он должен уехать как можно скорее.
Утром следующего дня тяжелые черные тучи заволокли небо. Все как будто замерло в ожидании проливного дождя. Никакого просвета. Маршалл приготовился к длинному, скучному дню и стал обдумывать предстоящий отъезд. Поздно вечером разразилась гроза. Из-за сильного дождя вода в реке поднялась, но все надеялись, что к следующему дню погода утихомирится.
Ясное, солнечное утро предвещало жаркий день. Маршалл проснулся до рассвета и пошел осматривать окрестности. Уровень воды в реке понизился, и теперь он с нетерпением ждал момента, когда сможет поехать домой.
За завтраком у всех было хорошее настроение: Джонсоны радовались хорошему самочувствию Маршалла, Тэ-неру было приятно, что его поиски не оказались безрезультатными. Все сошлись на том, что Маршалл доплывет до ближайшего города, а там пересядет на лошадь, чтобы проделать огромный путь. Это займет у него в два раза меньше времени.
Маршалл попрощался с Элис и вышел из дома. Кэролин едва сдерживала слезы. У Маршалла сжалось сердце. Он подошел и взял ее руки в свои.
— Спасибо за все.
— И вам спасибо, — сказала она с чувством и взглянула на Тэнера, который стоял поодаль, разговаривая с отцом и братом. Конечно, ей нравился Маршалл, но она знала, что будущее ее связано с Томом.
Маршалл нежно обнял ее.
— Берегите себя. — Кэролин ответила ему крепким объятием.
— Будь счастлива!
— Прощайте, Маршалл Уэстлейк, — добавила она, улыбаясь, и чмокнула его в щеку.
Маршалл пожал руку Тэнеру, поблагодарил его еще раз и направился к лодке, где его ждали Мэтью и Энди. Когда они оттолкнулись от берега, он почувствовал ужасную опустошенность внутри. Вот уже Кэролин и Том скрылись за деревьями. Как должен быть счастлив Тэнер — ведь судьба подарила ему Кэролин!
Глава 28
Получив весточку от Джима, Джордж и Марта были несказанно рады возможности поехать к Рени. Дорри вся светилась, предвкушая встречу с подругой. Они покинули Сидархилл и отправились в Леман на «Старбеле».
С борта парохода Дорри любовалась красотой Луизианы, морем благоухающих цветов. А когда «Старбель» причалил к берегу, она была покорена старым и вечно молодым, роскошным Леманом.
Посланный за гостями экипаж быстро доставил их в усадьбу. У белого величественного дома среди магнолий и кизиловых деревьев их встречали Рени, Элиз и Джим. Животика пока не было видно, и в траурном платье Рени выглядела еще более стройной и высокой. Марта поспешила обнять невестку, глаза ее наполнились слезами. Рени показала гостям комнаты, где они могли отдохнуть с дороги.
— Теперь понятно, дорогая, почему ты так рвалась домой, — сказала Марта, войдя в отведенную им с Джорджем спальню. — Как здесь мило.
— Да, у нас все в порядке. А теперь, когда у дяди Элана и Элиз серьезные намерения, дела и вовсе пошли на лад.
— Элан и Элиз? — изумилась Марта. — Как замечательно!
— Они были очень близки много лет назад и теперь, так сказать, вновь разожгли угаснувшее пламя любви. — Рени засмеялась. — Я пыталась поженить их с тех пор, как приехала сюда. А они все никак не могли решиться. Вот я и приберегла эти новости к вашему приезду.
— Чудесные новости!
Рени предложила им отдохнуть и отправилась в свою комнату немного вздремнуть перед ужином. Ей уже стало труднее весь день проводить на ногах. С каждым утром она вставала все позже и позже, да и днем ее то и дело клонило ко сну. Доктор настаивал на частом отдыхе, а Элиз и Джим строго следили за выполнением его рекомендаций.
Рени никак не могла уснуть, она вспоминала разговор с Элиз о ее прежних отношениях с Эланом.
Однажды после завтрака они стояли на балконе, наслаждаясь прохладным ветерком с реки.
— К этому не сразу привыкнешь, — заметила Элиз.
— К чему?
— Очень большая влажность и жара! Напоминает август в Сент-Луисе, а на самом деле лето только начинается.
Рени улыбнулась.
— Ничего не остается, как все время отдыхать. Только так можно пережить лето в этих краях.
— Папа всегда увозил нас севернее Нового Орлеана, когда наступала нестерпимая жара и можно было подхватить лихорадку.
— Вы знали Элана тогда?
— Да. Они с твоим отцом дружили еще с детства.
— Он вам нравился?
Вопрос застал Элиз врасплох, и она покраснела.
— Конечно, он всегда был приятным человеком, истинным джентльменом, — призналась она с горечью.
— Вы смущены. Наверное, любили его?
— Нет необходимости обсуждать это.
— А вот и есть.
