— Филиппа, — широко улыбаясь, пропел Лэнгли. — Если вы не передумали, сейчас мой вальс.
— Она передумала, — пробурчал Беннет, искренне сожалея, что они не отрепетировали сцену заранее. Может быть, в нее можно было вставить весьма чувствительный для Лэнгли свинг справа. — Она будет танцевать этот вальс со мной.
— Беннет, капитан Лэнгли пригласил меня первым. Он буквально пригвоздил девушку взглядом к полу:
— Делай то, что говорю я.
Ее глаза вспыхнули, и Беннет испугался, что повел себя неправильно и превратил ссору в настоящую.
— Вы не можете диктовать мне, что делать, сэр. Я буду танцевать, с кем захочу. Сейчас я хочу танцевать с капитаном Лэнгли и…
— Дэвид, — мягко подсказал Лэнгли.
— …с Дэвидом, и если вы не умеете себя вести, как подобает джентльмену, то я вообще не желаю вас больше видеть.
— Я тебе не верю. А этот дурак тебя определенно не заслуживает.
— Успокойся, Беннет, — проговорил Джон исполненным театрального драматизма голосом.
— Леди Филиппа, наш танец вот-вот начнется, — сказал Лэнгли и протянул девушке руку.
Что ж, похоже, Лэнгли не заметил театральности. Филиппа вздернула подбородок и пошла рядом с ним. Она даже коснулась его пальцев, сделав вид, что это получилось случайно. Теперь ей предстоял танец. С Лэнгли.
В одном она не сомневалась: кто-то будет рядом.
— Вы двое, — прорычал Беннет, ткнув пальцем сначала в Джека, потом в Оливию, — идете танцевать. Немедленно.
— Но я… — растерянно заморгала Оливия.
— Он прав, — вмешался Джек и предложил девушке руку. — Мы должны постараться находиться как можно ближе к Флип.
— Ах да, конечно. — Оливия взяла Джека за руку, и они направились к танцующим. Прежде чем закружить свою партнершу в танце, Джек послал Беннету благодарный взгляд.
Это, конечно, хорошо, полагал Беннет, если его — и Филиппы — проблемы помогут Джеку, безнадежно влюбленному в Оливию, но другу следовало бы помнить, что его цель в этом танце — другая сестра. Беннет резко отвернулся. К счастью, предполагалось, что он зол и одержим ревностью. Других чувств он все равно сейчас не сумел бы изобразить.
Краем глаза он заметил девушку, стоявшую неподалеку у стены, и подошел к ней.
— Вы позволите?
Она отчаянно покраснела.
— Я… но… нас не представили друг другу.
— Ничего страшного. Я Беннет Вулф. А вы?
— Я… Кэтрин… мисс Паттерсон.
Беннет взял ее руку и положил на свою. Он бы хотел уже находиться среди танцующих, но не мог волочить партнершу силой. Правила «Олмака» были весьма строги.
— Теперь мы знакомы. Ну, так как, вы потанцуете со мной?
Еще несколько мгновений поколебавшись, девушка сдалась и позволила повести ее к танцующим. Больше не тратя времени на церемонии, Беннет обнял ее за талию и закружил в вальсе.
— Я читала ваши книги, капитан Вулф, — выпалила она, пока он пытался пробиться сквозь довольно плотные ряды танцующих к центру зала. Именно там Лэнгли танцевал с Филиппой, держал за руку, обнимал за талию… глазел на нее!
— Правда? — рассеянно спросил он.
— О да, и я не верю, что вы совершили все эти ошибки, в которых вас обвинил капитан Лэнгли в своей книге.
Беннет прищурился. Ни одна из их интриг ни в коей мере не касалась мисс Паттерсон. И у него не было ни одной причины быть с ней невежливым.
— Спасибо, — сказал он.
— Вы можете спросить любого, и вам непременно скажут, что я ваша самая восторженная поклонница. — Девушка энергично кивнула в подтверждение своего заявления.
— Еще раз спасибо. — Теперь между ним и Филиппой было только четыре танцующие пары. Еще один поворот, и пар осталось три.
— Я даже могу процитировать отрывок о том, как вы впервые встретили прайд львов. — Девушка сделала глубокий вдох и заговорила: — «Высокая трава, высушенная безжалостным солнцем, колыхалась волнами — золотисто-желтый океан, который нарушали только невысокие акации и массивные муравейники. Я…»
— Очень впечатляет, — перебил Беннет.
— Но я могу процитировать весь отрывок до конца. Я так часто перечитывала ваши книги, что могу пересказать их без труда. А когда услышала, что вы убиты, вышила на всех своих носовых платках ваши инициалы и даты экспедиций. И еще я носила траур, и перестала носить черное, только когда прочитала в газете о вашем возвращении.
В какой-то момент все это превратилось в кошмар. Филиппа говорила, что читала и перечитывала его книги, но он сомневался, что она сможет по памяти процитировать большие отрывки. Он и сам не смог бы. Когда Филиппа обсуждала его книги, она говорила о чувствах, которые испытывала, о мысленных образах, навеянных словами. Она не превращала его книги в… некое подобие Библии.
Еще один поворот, и Беннет встретился глазами с Филиппой. На мгновение время остановилась, но потом она «сделала лицо» и сказала что-то партнеру — Беннет не расслышал, что именно. Секундой позже он оказался лицом к лицу с Лэнгли.
— Ты жалок, Вулф, — заявил капитан. — И если не собираешься устроить еще один скандал, будь добр, соблюдай дистанцию.
— Ты вторгся на чужую территорию, Лэнгли.
— Ничего подобного. Прелестная девушка сама выразила желание танцевать со мной.
— Не устраивай сцен, Беннет, — сказала Филиппа, окинув мисс Паттерсон оценивающим взглядом. — Танцуй со своей партнершей. Полагаю, у вас с Кэтрин много общего.
— Я больше не буду повторять, Вулф, — с улыбкой произнес Лэнгли. — Держись подальше.
— Да, капитан Вулф, — эхом повторила Филиппа. — Держитесь подальше.
Беннет нахмурился и сказал:
— Мы с тобой еще встретимся. — Потом он энергично закружил мисс Паттерсон, постепенно удаляясь в том направлении, откуда появился.
— Это нехорошо, — заметила мисс Паттерсон. — Я думала, что Флип тоже ваша поклонница.
— Была, — коротко ответил капитан Вулф, мысленно планируя, как и когда встретится с Филиппой после этого проклятого бала. И тогда лучше бы никто не становился между ними.
Глава 20
Говорят, что люди — единственные живые существа, которые ставят ловушки. Но разве сеть паука не ловушка? А когда крокодил спокойно лежит прямо под поверхностью воды, разве это не ловушка? Конечно, пауки и крокодилы устраивают ловушки, чтобы раздобыть пищу. Мотивы человеческих существ далеко не так чисты. Во всяком случае, судя по моему опыту.
Из дневников капитана Беннета Вулфа
Филиппа обычно читала исторические романы или правдивые рассказы о путешествиях и приключениях, но иногда с удовольствием почитывала и книги иного рода — новые романы (из которых ее любимый — «Эмма») или ужасно перегруженные деталями готические сказки.
