Так что выбор представителей народа отчасти был эгалитаристским реваншем. Раз уж смертная казнь остается, «к черту веревку! Да здравствует отмена привилегий и благородное обезглавливание для всех!».
Отныне понятия разной степени тяжести страдания и позора не будут применимы к смертной казни.
Мечом или топором?
Ратифицированный 25 сентября, дополненный 6 октября 1791 года, новый уголовный кодекс гласил:
«Всем приговоренным к смерти будут рубить голову», уточняя, что «смертная казнь есть простое лишение жизни и пытать осужденного запрещается».
Все уголовные суды Франции получили право выносить смертные приговоры, но способ приведения приговора в исполнение законом определен не был. Чем отсекать голову? Саблей? Мечом? Топором?
Из-за отсутствия ясности на некоторое время были приостановлены исполнения смертных приговоров, и правительство занялось решением данного вопроса.
Многих беспокоил тот факт, что обезглавливание «по старинке» часто превращалось в ужасающее зрелище, что противоречило требованиям нового закона — умерщвления простого, безболезненного и исключающего предварительные пытки. Однако, учитывая возможную неловкость палача да и сложность самой процедуры казни, мучения осужденного представлялись неизбежными.
Больше всех был обеспокоен государственный палач Сансон. Он направил министру юстиции Адриену Дюпору меморандум, в котором утверждал, что отсутствие опыта может привести к самым печальным последствиям. Представив массу аргументов против обезглавливания мечом, он, в частности, заявил:
«Как без дрожи вынести столь кровавую казнь? При других видах казни легко скрыть слабость от публики, ибо нет нужды, чтобы осужденный оставался тверд и бесстрашен. Но в данном случае [16], если осужденный будет роптать, казнь сорвется. Как принудить человека, который не сможет или не захочет держаться?…
Профессия: гильотинщик
«Главный исполнитель приговоров по уголовным делам», как подобает именовать палача, трудился на полулегальных основаниях. Его обязанности не были регламентированы. Он не был госслужащим, а работал по найму.
Во Франции, как и повсюду, этот цех существовал по кастовому принципу. Должности распределялись между своими по сложной системе внутрицеховых союзов, в том числе брачных, что приводило к образованию целых династий.
Если наследника не было, на освободившееся место назначали самого опытного помощника отошедшего от дел палача. Поскольку работа палача оплачивалась сдельно, официально его жалованье нигде не значилось. Борясь за отмену смертной казни, депутат Пьер Басс пытался добиться отмены соответствующих ассигнований из бюджета министерства юстиции, доходивших до 185 000 франков в год.
Как пишет «Историк палачей» Жак Деларю, на 1 июля 1979 года главный исполнитель получал 40 833 франков в год чистыми после выплаты 3650,14 франка в Фонд социального страхования плюс вознаграждений на сумму около 2100 франков. Помощники I класса получали 2111,70 франка в месяц. Жалованье облагалось подоходным налогом.
Пресловутая «премия корзины» в размере 6 000 франков за каждую «голову», по мнению Жака Деларю, была чистым вымыслом. Таким образом, главный исполнитель зарабатывал меньше секретарши, а его помощники — меньше дворника. Маловато для человека, имевшего законное право убивать себе подобных. К тому же его работа была сопряжена с риском.
Машина для перерезания шеи
Исходя из гуманистических соображений, имею честь предупредить обо всех инцидентах, которые могут иметь место в случае совершения казни мечом…
Необходимо, чтобы, руководствуясь человеколюбием, депутаты нашли способ, позволяющий обездвижить осужденного так, чтобы исполнение приговора не могло быть поставлено под сомнение, дабы не затягивать наказание и укрепить тем самым его неотвратимость.
Так мы выполним волю законодателя и избежим волнений в обществе».
Фотограф
Один из помощников палача, исполнявший особо важную обязанность, незаслуженно забыт. На воровском жаргоне его называли «фотографом». Часто именно благодаря ему казни не превращались в резню. Он следил за тем, чтобы осужденный держался прямо, не втягивал голову в плечи, чтобы его затылок лежал ровно на линии падения ножа. Он стоял перед гильотиной и при необходимости тянул осужденного за волосы (или уши, если тот лысый) для «заключительной выверки». «Замерли!» Поиск верного угла, вернее — правильного положения и принес ему прозвище Фотограф.
Как скажет в одном интервью Марсель Шевалье о том времени, когда он работал помощником палача: «Фотограф — действительно опасная профессия! Да-да, укладывать человека опасно. Отпусти Обрехт лезвие слишком быстро, и мне бы отрезало руки!»
Министр юстиции доложил об опасениях парижского палача и собственных тревогах директорату парижского департамента, который, в свою очередь, проинформировал Национальное собрание.
Отвечая на запрос Дюпора, рекомендовавшего «как можно скорее определиться со способом казни, который отвечал бы принципам нового закона», депутаты постановили, что «просвещенное человечество должно как можно скорее усовершенствовать искусство умерщвления». И попросили Хирургическое общество сделать доклад по теме.
Ученый секретарь именитого учреждения доктор Луи лично занялся изучением этой насущной проблемы. Доктор Луи был самым знаменитым врачом своего времени и имел большой опыт в судебно-медицинских и юридических вопросах.
За две недели он обобщил свои наблюдения и представил заключение депутатам.
Напомнив, что его отчет основывается на клинических наблюдениях и учитывает требования закона, науки, правосудия и гуманистических соображений, ученый подтвердил, что опасения небеспочвенны. Доктор Луи привел в пример казнь господина де Лолли. «Он стоял на коленях с завязанными глазами. Палач ударил его по затылку. Первым ударом отрубить голову не удалось. Тело, падению которого ничто не препятствовало, упало вперед, и понадобилось еще три или четыре удара мечом, чтобы довести дело до конца. Зрители с ужасом наблюдали за этой, с позволения сказать, рубкой».
Доктор Луи предложил поддержать доктора Гильотена и создать машину для перерубания шеи. «Учитывая строение шеи, в центре которой находится позвоночник, состоящий из нескольких позвонков, а сочленения оных выявить практически невозможно, быстрое и точное отделение головы от тела не может быть обеспечено исполнителем (палачом), чья ловкость зависит от множества причин. Для надежности процедура должна осуществляться механическими средствами, с заведомо рассчитанной силой и точностью удара».
