«Хитрюга! Наверняка надеется, что я забыла о сюрпризе!»
Тамара подставила старшей сестре щеку, послушно взяла пакет с фруктами и клятвенно пообещала их мыть. (Нашла Лелька младенца!) Пообещала не увлекаться и не заплывать слишком далеко. Не спорить по пустякам с родителями. Не влезать в авантюры. И позволила уговорить себя принять «скромную материальную помощь» на те же фрукты, но уже на юге.
Наконец, когда поезд тронулся, а неугомонная Лелька потрусила за ним по перрону, Тамара ехидно улыбнулась и поинтересовалась:
—Эй, а как же обещанный сюрприз?
И едва не вывалилась из вагона. Потому что старшая сестра ничуть не смутилась, помахала ей рукой и крикнула:
—Он уже в купе! Ждет!
Лелька перестала бежать за поездом, что тут же наполнило Тамару самыми нехорошими предчувствиями. Она даже побледнела. И уставилась на проводницу таким затравленным взглядом, что та заволновалась и пообещала какие-то чудо-таблетки. Мол, иногда попадаются пассажиры, которых укачивает, так она…
Тамара благодарно кивнула доброй женщине. Она была согласна на все таблетки мира, смутно чувствуя, что они вот-вот понадобятся.
Тамара проводила взглядом уплывающий назад перрон и на негнущихся ногах, держась за поручни, побрела в свое купе. Плелась и шепотом отсчитывала двери, радуясь, что ее купе — предпоследнее, и можно подумать.
Она честно пыталась убедить себя, что чересчур мнительна. И что глупо трястись. И ничего такого страшного Лелька ей преподнести никак не могла, потому что иначе Крыс…
О-о-о, Крыс!
Как Тамара о нем забыла?!
Тамара моментально взбодрилась. Конечно же, Крысеныш тут же дал бы понять, если что не так.
Тамара фыркнула: а уж сунь коварная Лелька им в попутчики своего кота — она еще в Череповце намекала, что Коське тоже неплохо бы отдохнуть на воле, побегать в саду, поесть бычков… — Крыс мерзавца тут же схарчил бы. А если и не схарчил бы — осторожный Коська запросто мог спрятаться на верхних полках — то уж точно вой бы сейчас стоял на весь вагон.
Ну она, Тамара, и дурочка. Испугалась коробки с тортом! Или нового купальника. Или надувного матраса. Или…
Кстати, как Лелька могла украдкой протащить свой сюрприз в ее купе?
Тамара храбро распахнула дверь и непроизвольно попятилась, не веря собственным глазам: на соседней полке, дожидаясь ее, вальяжно развалилась Машка Епифанцева! Рассматривала Тамару и скалилась во все тридцать два зуба.
Или их тридцать четыре?
Ну, с такой акульей улыбкой у Машки могла оказаться и сотня — в два ряда, например.
Тамара зажмурилась и потрясла головой, отгоняя кошмар. Через секунду с надеждой заглянула в купе: Епифанцева не исчезла. И Крыс, на которого так надеялась Тамара, лежал в Машкиных ногах и блаженно морщил нос. Не нужно искать гадалку, чтобы понять — почему.
Тамара застонала от разочарования: эта зубастая скотина, этот предатель, это желудочно озабоченное подобие собаки, эта жирная сарделька на кривых лапах с большим аппетитом дожирала курицу-гриль!
Тамара рухнула на свою полку, а бессовестная Машка подмигнула ей и пропела:
—Ну и как тебе наш сюрприз?
Тамара икнула. Маша ласково попеняла:
—Не одной же тебе хочется позагорать!
Тамара с досады пнула Крыса. Бультерьер сыто рыгнул, опасливо покосился на хозяйку и впился зубами в самый большой кусок. Маша покровительственно потрепала его по спине — мерзавец мгновенно замел хвостом! — сладко зевнула и посоветовала:
—Рот-то закрой!
Тамара послушно вернула нижнюю челюсть на место. И вытерла испарину со лба. И глотнула минеральной воды. И смочила ею лицо. И опрокинула остатки себе на голову…
Маша жизнерадостно воскликнула:
—Не горюй, мышь серая! Обещала выдать тебя замуж, так выдам, не сомневайся. Ты мне еще спасибо скажешь!
Тамара обреченно таращилась на нее, большие карие глаза смотрелись круглыми и бессмысленными. Маша сочувственно потрепала ее по коленке.
—Крым, чтоб ты знала, самое подходящее место. — И весело пояснила: — Я имею в виду ловлю женихов!
У Тамары потемнело в глазах. Маша мечтательно выдохнула:
—Сезон охоты на этого зверя объявляю открытым! Стрелять только по моей команде! И первый выстрел — за мной!
* * *
Через два дня Тамара узнала, Сережа к поезду не пришел. И ничуть не удивилась: закон подлости, ничего не попишешь.
Правда, глупая Лелька винила себя. Мол, зря она при всех сказала про встречу на вокзале. Несчастного малыша вполне могли подкараулить и вырвать альбом. И тем погубить его будущее. Из-за двух эскизов Левитана!
Вот только кто мог пойти на это, не сказала.
Снова Петя?
