Джеффри вздрогнул, стараясь осмыслить новую информацию. Выходит, Джиллиан похоронила Аманду, а на могиле написала свое имя?
– Но доктор смог дать мне твой адрес, – повторил священник, продолжая свою безжалостную речь. – Я, разумеется, сразу же заподозрил гнусный обман. И приехал в Лондон, чтобы сообщить милорду, что он пригрел на своей груди змею, нечестивую ведьму. – Преподобный учтиво кивнул, обернувшись к Стивену, который в этот момент был похож на каменное изваяние. Костяшки его сжатых кулаков побелели от напряжения, но на лице не отражалось никаких эмоций, ибо они были глубоко спрятаны.
– Я чувствую себя обязанным заявить, – сухо произнес Хэллоусби, – что именно твое греховное поведение окончательно подорвало и без того слабое здоровье твоей матери.
Джеффри, державший Аманду за руку, почувствовал, как она задрожала. Казалось, что ее тело, не в силах выдержать ужасные новости, пыталось сбросить с себя тяжкий груз.
С другой стороны, Джеффри пребывал в полной растерянности после того, как узнал об истинной ситуации с наследством Аманды. Он, разумеется, знал о существовании у Аманды сводной сестры. Но чтобы она оказалась этой девушкой? Незаконнорожденной, выдавшей себя за законную наследницу?!
Боже праведный, неужели все это правда?
Он взглянул на сидевшую рядом с ним девушку, трясущуюся, но стоически переносящую свой крах, и понял, что, должно быть, так оно и есть. И все же он испытывал даже какое-то чувство восхищения, ибо то, что она сделала, было настоящим издевательством над высшим обществом. Какая же она дерзкая и отважная!…
Он поймал себя на том, что теперь она нравилась ему еще больше.
Какая жалость, что он не сможет жениться на ней! Несмотря на отчаянную нужду в продолжательнице рода, он понимал, что его имя просто не позволит ему этого.
Джеффри вздохнул. Как жалко!
Разве что…
Джеффри взглянул на Стивена. Мавенфорд был человеком, у которого в крови было заложено осмотрительное и даже блестящее умение владеть собой. Но с чего бы это ему вдруг начать понимать, до каких глубин отчаяния может дойти мужчина или женщина? Стивен стоял за своим письменным столом – настоящее воплощение попранного доверия, – и человеческое сострадание у него было загнано глубоко внутрь собственной моральной стойкостью и многими поколениями аристократического воспитания. Но у такой рафинированной чистоты были свои слабые места. Угроза пикантного скандала могла помочь закрыть глаза на очень многие грехи.
И Джеффри понял, что сможет убедить Мавенфорда.
Другое дело – этот самонадеянный святоша. Его необходимо каким-то образом убрать. Между тем священник все продолжал брюзжать, подробно перебирая весь перечень прегрешений Джиллиан. Как бы заставить этого мерзавца умолкнуть?
Но прежде чем Джеффри в голову пришел какой-то приемлемый способ сделать это, Стивен сам кардинально решил этот вопрос. Граф был до предела краток, вызвав у пастора шок холодной угрозой, прозвеневшей в его голосе:
– Убирайтесь отсюда.
Преподобный умолк на полуслове.
– Не понял, милорд?…
– Я сказал, убирайтесь вон из моего дома. На самом деле, лучше убирайтесь из Англии.
– Но…
– Если я еще раз услышу хотя бы слово этих ваших обвинений, я вас поймаю и убью. Я очень богатый и влиятельный человек, Хэллоусби. И вам не стоит испытывать мое терпение, потому что я сдержу свое слово.
Священник растерянно посмотрел на своего предполагавшегося благодетеля и пролепетал:
– Но она… она… она же незаконнорожденная.
Пальцы Джеффри ощутили, как Джиллиан вся напряглась, однако это было ничто по сравнению с реакцией графа. Не моргнув глазом, Стивен нагнулся и вынул что-то из нижнего ящика своего стола. Это оказался заряженный пистолет со взведенным курком, который он медленно поднял и направил прямо в лоб ошеломленному пастору.
– На каком основании вы взялись наказывать ее? Вы считаете, что ее происхождение дает вам такое право?
– Конечно, дает! – взорвался Хэллоусби в праведном гневе. – Каждый добрый христианин имеет право испытывать отвращение к этой ведьме, ужасаться ею и осуществлять месть Господню!
Ба-бах!
Пистолет выстрелил, оставив в деревянной панели в каких- то нескольких дюймах от головы священника дырку размером с небольшую дыню.
– Я же сказал вам – убирайтесь.
Хэллоусби в буквальном смысле затрясся от страха, как осиновый лист, и за какие-то доли секунды успел на ходу схватить свою шляпу и вихрем вылететь из двери.
– Грили! – рявкнул граф Мавенфорд. – Пошлите за ним двух вооруженных людей. Пусть они проследят, чтобы он попал в руки вербовщиков во флот. Он должен покинуть Англию завтра к вечеру.
Бледное, но бесстрастное лицо вошедшего дворецкого появилось как раз на уровне еще дымящейся продырявленной панели.
– Да, милорд, – сказал он, после чего тихо исчез, лишь на мгновение остановив взгляд на зияющей в стене дыре и молча прикрыв за собой дверь.
Джеффри перевел дыхание. Наступил его черед выступить вперед со своей собственной программой действий.
– Боже мой, Стивен, – растягивая слова, произнес он. – Не знал, что в вас присутствует такая тяга к драматическим сценам.
Но Стивен не обратил на это никакого внимания. Вместо этого он перевел взгляд своих бездонных глаз на Джиллиан, взгляд человека, переживающего адские муки.
– Мне очень жаль, что так получилось с вашей матерью, – сказал он хриплым от подавляемых эмоций голосом.
Джиллиан была поглощена своим несчастьем и ничего на это не ответила.
– Хэллоусби больше не будет досаждать вам. Он вообще больше не будет никому досаждать. – Он сделал паузу, словно подбирая нужные слова. – Я обеспечу вас всем, что вам потребуется – деньгами, транспортом, всем, что пожелаете, – чтобы вы могли начать новую жизнь.
– Все, что от вас потребуется, Стивен, – холодно вмешался Джеффри, – это ее приданое и ваше обещание держать ее настоящее происхождение в секрете.
Реакция Стивена оказалась такой, на которую Джеффри даже не надеялся: у того в буквальном смысле отвисла челюсть.
– Что?
– Как я уже пытался объяснить вам ранее, мы с Амандой пришли к взаимопониманию. И я намерен придерживаться нашей с ней договоренности, при условии, разумеется, соответствующего материального стимула с вашей стороны и вашего обещания никому не рассказывать – он выразительно посмотрел на впечатляющую дыру в стене – об этом досадном инциденте.
Стивен молча уставился на него, а Джеффри насмешливо поднял бровь, всем своим видом показывая графу, что чувствует себя в данной ситуации вполне комфортно. При условии, конечно, что он получит оговоренное.
Наступила долгая минута полнейшей тишины, прерываемой лишь монотонным тиканьем часов. Даже Джиллиан, похоже, затаила дыхание.
