Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 101
1 августа Мазепа пригласил в очередной раз в свою ставку Палия, арестовал его и отправил в заключенье в Батуринский замок.
Между тем Петр I приказал Мазепе возвращаться домой. На Правобережье гетманская армия не вела боевых действий, а лишь грабила имения магнатов, перешедших на сторону короля Стася и шведов, как, например, тех же Любомирских.
12 октября 1704 г. Мазепа отправился с войском обратно и уже 29 октября прибыл в Батурин.
В августе 1704 г. Мазепа отправил на помощь полякам и саксонцам 10-тысячный отряд казаков под командованием переяславского полковника Ивана Михайловича Мировича (о нем и его семействе будет рассказано ниже). Казаки участвовали в обороне Львова и ряде других сражений. Поляки и немцы третировали казаков. В конце концов, почти весь этот и другие ранее посланные отряды казаков погибли или разбежались, и в Малороссию в ноябре 1704 г. вернулось лишь несколько десятков человек вместе с полковниками Мировичем и Апостолом.
Петр 10 декабря издал указ, что оба полковника достойны смертной казни «за распущение казаков и за самовольный уход со службы», но по ходатайству гетмана простил их.
В начале 1705 г. Мазепа направил царю очередную кляузу на Палия, заявив, что держать его в Малороссии опасно. По царскому указу Палия в марте 1705 г. доставили в Москву, а в конце лета отправили в Сибирь в Томск на вечное поселение.
Так закончилась «палиевщина» запорожских и местных казаков, которая могла привести все Правобережье под скипетр русского царя. Увы, в данном случае Петр показал себя ограниченным и недальновидным политиком. Он переоценил военное и политические значение польских магнатов, а они в качестве союзников ничего не хотели и не могли дать России, а в качестве врагов — сколько-нибудь серьезно навредить. А вот оставление Правобережья под властью панов и ксендзов принесло огромный вред России. Это прекрасно понимали еще царские историки, и они постарались помпезной риторикой и словоблудием об измене Мазепы, Полтавской виктории и т. п. затмить палиевщину и сделать ее третьестепенным эпизодом, не достойным освещения в школьных и институтских учебниках истории.
Глава 16 Кодрат Булавин и Игнат Некрасов
В составе Петровской армии действовало несколько отрядов запорожцев. Снабжение казаков было поставлено из рук вон плохо, а использовалась казацкая кавалерия зачастую не по назначению. В сентябре 1703 г. запорожский полковник Матвей Темник, служивший под Ладогой, жаловался боярину Головину, что ранее казаки получали по рублю на рядового, и несколько больше того на старшину и по одному кулю муки в месяц на четверых казаков; кроме того, имели сухари, крупу, сукно, свинец и порох. Ничего этого в настоящее время кроме одного куля муки на шесть человек да одного четверика круп на четыре человек в месяц они не получают. От этого, питаясь из «своего хребта» и не получая в течение нескольких месяцев ни единой копейки, казаки распродали всю свою движимость, стали и голы, и босы.
Несколько тысяч запорожцев было отправлено на земляные работы в устье Невы. В какой стране, кроме России, видано, чтобы элитную конницу обращали в землекопов?
В июне 1704 г. запорожцы приняли активное участие в сражении со шведами на Черной речке (там, где через 133 года будет убит Пушкин).
Через год, 4 августа 1705 г., запорожцы защищали район Охты и были вынуждены отступить на левый берег Невы, уступив превосходящим силам генерала Майделя. Замечу, что тут виноваты не запорожцы, а Петр I со своим гонором. Дело в том, что шведы у впадения Охты в Неву построили довольно мощную крепость Ниеншанц (Ниен). 1 мая 1703 г. шведы сдались русским. Крепость при осаде пострадала мало, и Петр поначалу именно в Ниеншанце хотел «ногою твердой стать у моря», но через несколько недель он передумал и решил строить свой новый город «Питербурх» в нескольких километрах выше по течению Невы, а Ниен сравнять с землей и забыть о его существовании. А ведь в 1705 г. крепость Ниен могла стать надежной преградой против войск генерала Майделя.
В сентябре 1707 г. 44-тысячная шведская армия оставила Силезию и двинулась на восток. Шведы медленно двигались по разоренной Польше. Осенняя распутица задержала их на Висле до декабря 1707 г. Перейдя Вислу, шведские силы продолжали свой путь на восток через Мазурию — большую болотистую и лесистую область рядом с границей Восточной Пруссии. Эти края еще никогда не пересекала ни одна армия, очень уж они были труднопроходимы. Одной из причин выбора такого маршрута было желание Карла побыстрее соединиться с корпусом Левегаупта. Через десять дней шведская армия добралась до Литвы, оставив в Мазурии выжженную пустыню. Один драгунский полковник вспоминал: «Множество народу было убито, а также все было сожжено и разорено, так что, думается мне, оставшиеся в живых нескоро забудут шведов». (Сх. 17)
Вечером 25 января 1708 г. Карл подошел к Неману и узнал, что в Гродно находился Петр. 26 января русские войска во главе с Петром в панике оставили Гродно. Карл всего с 800 всадниками ворвался в город. Шведы захватили мост через Неман, который охранял русский отряд под командованием бригадира Мюленфельса. Петр приказал его арестовать и отдать под суд. Однако Мюленфельсу удалось бежать из-под стражи и поступить на службу к шведскому королю. После Полтавского сражения Мюленфельс был взят в плен и по приказу Петра посажен на кол.[187]
Из Гродно Карл двинулся на запад. В феврале 1708 г. шведы заняли Сморгонь, где простояли до 17 марта. Затем королевские войска вошли в Радошковичи и задержались там на три месяца, чтобы переждать весеннюю распутицу.
Петр покинул армию и 20 марта прибыл в Петербург. В любимом «парадизе» царь занялся устройством… дамской флотилии. Из Москвы в Петербург срочно вызвали вдову царя Ивана Алексеевича царицу Прасковью Федоровну с дочерьми Екатериной, Анной и Прасковьей; сестер царя Наталью Алексеевну, Марью Алексеевну и Феодосью Алексеевну. Так же был вызван «всепьянейший собор» и некоторые вельможи с супругами.
Петр устроил родственницам торжественную встречу — пригнал в Шлиссельбург девять буеров и выехал навстречу за восемь верст от города. Царицу Прасковью Федоровну с дочерьми и своих сестер Петр усадил в буера, а в верстах четырех от Петербурга флотилию встретила яхта с адмиралом Апраксиным на борту, приветствовавшая гостей пушечной пальбой. Царь приказал нарядить царицу и царевен на голландский манер в короткие безрукавки, юбки и шляпы и велел им вести жизнь морских путешественниц. Гостей часто вывозили в море, возили в Кроншлот и в Петергоф.
Но тут мы вынуждены прервать рассказ о походе Карла XII и увлечениях царя и рассказать о событиях на Дону, последствия которых будут оказывать влияние на судьбы запорожского казачества в течение последующих 120 лет.
Еще 6 июля 1707 г. в Люблине царь отправил указ полковнику князю Ю. В. Долгорукову навести порядок на Дону: «…сыскать всех беглых и за провожатыми и з женами и з детьми выслать по-прежнему в те ж городы и места, откуда кто пришел».
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 101
