Вскоре братья покинули кантину, и как только они вышли за дверь, Бенито поднялся из-за стола и последовал за ними.
После ужина Гарт вывел Рори во двор, усадил ее на скамейку и, устроившись рядом, заключил в объятия.
– У нас по-прежнему остается незавершенное дело, моя сладкая, – прошептал он ей на ухо.
Рори прерывисто вздохнула и прикрыла глаза, с удовольствием ощущая на щеке его дыхание.
– Милый, мы уже столько раз занимались этим «незавершенным делом»…
– Я имею в виду совсем другое. – Гарт помолчал. – Мисс Рорлин Кэтрин О’Трейди, не согласитесь ли вы выйти за меня замуж?
Рори взглянула на него с некоторым недоумением:
– Кажется, мы это уже обговорили не далее, как вчера…
– Да, но я всего лишь сказал, что хотел бы на тебе жениться. А теперь я спрашиваю, пойдешь ли ты за меня.
– Фрейзер, ты просто чокнутый! Конечно, пойду.
Гарт расплылся в улыбке.
– В таком случае нам нужно нанести визит отцу Чавесу.
Держась за руки, они вернулись в дом, приблизились к апартаментам священника, и Гарт негромко постучал.
– Святой отец, если вы не заняты, то мы хотели бы с вами кое о чем потолковать.
– Конечно, дети мои, входите. Какое у вас ко мне дело?
– Мы с Рори желаем вступить в брак.
Священник ласково посмотрел на счастливую пару:
– Для меня ваше желание не является сюрпризом, но удивительно другое… Когда ты, Гарт, отсюда уезжал, я опасался, что ты можешь причинить этой девушке вред.
– Да что вы, святой отец, я вообще не способен причинять какой-либо вред женщинам!
– Это правда, святой отец, – подтвердила Рори, оправившись от первоначального волнения. – Гарт говорит, что он любил всех женщин, с которыми когда-либо встречался.
Священник приподнял бровь.
– Святой отец, это лишь слова, вырванные из контекста, – поспешил объяснить Гарт. – Я очень уважаю женщин, восхищаюсь ими, высоко ценю их роль в нашем непростом мире, ибо своим присутствием они в значительной мере смягчают жестокие нравы, но это и все.
Чавес на несколько секунд задумался, потом кивнул:
– Полностью согласен с этим утверждением. Так в чем же ваша проблема? Быть может, ты любишь Рори, а она не отвечает взаимностью?
– Нет, святой отец, я тоже люблю Гарта, – решительно заявила Рори.
– Тогда в чем проблема?
– Как вы знаете, я не католик, – пояснил Гарт. – А Рори обязательно хочет обвенчаться.
– Но ведь ты можешь перейти в католичество, как это сделал твой дядя…
– Нет, святой отец, я пока не готов к такому шагу. Кроме того, мы хотим обвенчаться прямо сегодня, поскольку уже завтра намерены уехать.
– Сегодня? Но это невозможно. Даже если бы ты был католиком, все равно требуется время, чтобы подготовиться, украсить церковь, позвать народ, все организовать и подписать необходимые бумаги.
– Святой отец, а нужно ли все это? – Рори нахмурилась. – Зачем кого-то приглашать? Мы с Гартом не местные, никто из ваших прихожан нас не знает. Кому интересно, что какая-то незнакомая пара решила обвенчаться?
– Рори, дитя мое, для меня нет большего удовольствия, чем объединить два любящих сердца священными узами брака, но ты не хуже меня знаешь: существуют определенные правила, касающиеся этого вопроса.
– Я все равно стану женой Гарта независимо от того, получу благословение церкви или нет. Мы очень к вам расположены и потому надеялись, что именно вы совершите над нами обряд.
– А как же дети, которые появятся в результате вашего союза?
– Обещаю, святой отец, что наши дети будут воспитаны согласно тем религиозным канонам, которых придерживается их мать, – заверил священника Гарт. – Пусть мы с Рори принадлежим к разным конфессиям, но почитаем-то мы единого Бога.
– Что ж, раньше допускались исключения из правил… – Чавес соединил ладони и, склонив голову, задумался.
Прошло несколько напряженных минут, прежде чем он снова поднял голову.
– Бывают случаи, когда мы можем не слишком строго придерживаться церковных предписаний, – произнес отец Чавес. – Думаю, Господь не зря сохранил вам жизни, и он наверняка желает, чтобы я благословил ваш союз. Поэтому я согласен вас обвенчать.
– Огромное спасибо, святой отец! Надеюсь, мы сможем обвенчаться прямо сегодня?
– Нет, сын мой, обряд я совершу завтра после утренней мессы, часов в десять.
– Спасибо, – еще раз поблагодарил Гарт.
– От всей души спасибо вам, святой отец! – присоединилась к нему Рори; по ее щекам текли слезы радости.
– Кстати, сеньорита О’Трейди, – священник шутливо погрозил Рори пальцем, – до десяти часов завтрашнего дня я должен услышать вашу исповедь.
– Конечно, святой отец! – Она обхватила священника за шею и расцеловала в обе щеки. – А теперь – теперь я просто счастлива!
Пока Рори находилась в церкви, Гарт сообщил братьям и Пэдди о намеченном на завтра событии. Вскоре жених и невеста тоже присоединились к ним, и братья не удержались от соблазна подразнить влюбленную парочку. В числе прочего они заявили Рори, что она могла бы сделать выбор и получше. Пэдди, который более чем благосклонно воспринял новость о предстоящей свадьбе, также принял участие в этом подтрунивании.
Одних лишь Рори и Гарта, настроенных вполне серьезно, не очень-то веселили подобные шутки. Впрочем, когда Рори решила отправиться спать, чтобы как следует отдохнуть перед знаменательным днем, будущие родственники, обнимая и целуя ее, наперебой утверждали, что она все же подцепила отличного парня.
– Хорошие у тебя братья, – сказала Рори, шагая с Гартом через темный двор к пристройке, где она должна была переночевать вместе с Еленой. – Они мне очень нравятся.
– Ты им тоже понравилась, – заверил ее Гарт. – Ты первая и единственная, в кого я влюбился по-настоящему и на ком мне захотелось жениться. Примерно так же обстояли дела у Уилла с Эммалин и у Коулта с Кэсси. Для них они тоже единственные и неповторимые. А вот у Клэя все складывалось иначе. Он был влюблен в одну девушку, жившую с нами по соседству, однако мы отговаривали его от женитьбы, потому что считали, что этот брак станет для него катастрофой. Клэй нас не слушал, а потом началась война, и они решили отложить свадьбу до ее окончания. Клэй даже купил для своей избранницы кольцо, которое хранил при себе…
– И все-таки он послушался вас и не стал на ней жениться?
– Он действительно не женился, но не благодаря нашим увещеваниям. Просто за два месяца до окончания войны Элли – так звали ту девушку – выскочила замуж за Элиаса Бафорда, местного парня и подонка, который симпатизировал северянам. Этот Элиас унаследовал кучу денег от своей тетушки-северянки, жившей в Вермонте, и они с Элли тут же переехали туда.
