Говоров взбеленился. Провокаторы чистой воды! Однако ответить по Радио не разрешили (мол, опять эмигрантские распри!), и Говоров опубликовал статью в «Новом русском слове».
«Старички-боровички из Партии «орлов», — писал Говоров, — играют в опасные игры. КГБ шьет нашим диссидентам обвинения, будто их деятельность инспирирована «орлами». За это дают тюрьму и лагеря. Наши диссиденты заявляют, что они независимы, и вдруг — какой подарок КГБ! Что такое «оперативно-техническая связь», на Лубянке прекрасно понимают. Резолюция съезда, да еще опубликованная в печати, послужит основанием для новых судебных процессов в России. Если бы Партия «орлов» не существовала, КГБ был бы просто обязан ее выдумать».
И вот накануне прилета Лит Литыча во Франкфурт позвонил Копелев из Кельна:
— Андрей, по моим сведениям, Лит Литыч попадет прямо на аэродроме в объятия «орлов». Боюсь, что они его охмурят, как ксендзы Козлевича. Объясните ему обстановку. Я могу пристроить его в свой университет.
— Лев Зиновьевич, я еду не с пустыми руками, — заверил Говоров. — У меня в кармане несколько предложений, на выбор, для работы на Радио.
Говоров понимал, что «орлы» не забыли его статью и могут устроить мелкие пакости. Поделился своими опасениями с начальством. Из Гамбурга прислали подкрепление — журналиста и техника с магнитофоном.
…Команда Говорова металась по лабиринтам огромного франкфуртского аэропорта. Самолет из Москвы приземлился час тому назад. Пассажиры получили багаж. Но где Лит Литыч? Исчез! Растворился в природе!
Может, Лит Литыч не прилетел, в Москве в последний момент его сняли с самолета? КГБ любит откалывать такие номера!
Говоров попросил Володю, своего гамбургского коллегу, проверить в авиакомпании список пассажиров, а сам с техником крупной рысью прочесывал залы и коридоры. Совершенно случайно они вломились в одну дверь, и там…
При виде Говорова прошел глухой ропот. Партия встретила его «нерушимой стеной, обороной стальной». «Орлы» стояли насмерть, как двадцать восемь героев-панфиловцев, не подпуская Говорова к Лит Литычу. Женщины плотно окружили Владу, кудахтали, сюсюкали, гладили ее, чуть ли не руки целовали. М-да, граждане, такой прием оказывают только ее императорскому величеству. Дальше последовала смесь рукопашной с позиционно-окопной войной. Протискиваясь между спинами и животами, получая толчки, тычки и ненавидящие взгляды, Говоров выигрывал по сантиметру пространства, пока Влада торжественно не объявила на публику:
— Лит Литыч, смотри, кто появи-и-и-ился! Андрей Говоров собственной персоной!
Раз матушка государыня изволили обратить свое высокое внимание, то тиски ослабли и Говоров был допущен до Лит Литыча.
Обнялись, поцеловались. Говоров заметил в глазах Лит Литыча растерянность и успел спросить: «Ответишь на несколько вопросов для Радио?» Тут же между ними вырос моложавый тип с чисто гэбэшной физиономией, который категорически заявил: «Никаких интервью Лит Литыч не дает. Позвоните мне завтра, я сообщу место и время пресс-конференции». — «Кому позвонить?» — «Моя фамилия Жданов». Хорошая фамилия, партийная, звонкая. «У меня заказан для вас номер в гостинице», — бросил через плечо Жданова Говоров. Лит Литыч виновато улыбнулся: «Нас везут в загородный дом». «Андрей, не трогай Лит Литыча! — властным голосом вмешалась государыня императрица. — Мы очень устали. Дай нам отдохнуть!» Женский хор негодующе взвыл: «Действительно, ни стыда ни совести! Люди вырвались из лап КГБ, не спали сутки, а окаянным репортерам главное — свою зарплату отработать!» И опять к Владе: «У-тю-тю, наше солнышко, у-тю-тю, наша маленькая». Партийные ряды снова сомкнулись, завертелся хоровод, который оттеснял Говорова все дальше и дальше к стенке. В какой-то момент Говоров почувствовал, что Лит Литыча уже увели, но «орлы» еще колыхались, отступали организованно, взвод за взводом, согласно предначертанной диспозиции.
Наконец зал опустел. Остались лишь Говоров да техник, который стоял вытаращив глаза.
И потом, когда нашли Володю, и потом, когда сидели в гостинице, пили в номере и закусывали бутербродами, техник продолжал бормотать:
— Никогда ничего подобного не видел!
Володя стонал:
— Сорвали программу.
Говоров успокаивал команду:
— Пресс-конференцию они не посмеют от нас скрыть. Запишем ее, отвезете пленку в Гамбург. Расскажете Герду, какая тут обстановочка.
— Но почему так?
— Ребята, вы тут сбоку припека. Это не против вас. Это сведение счетов со мной.
— Неужели Лит Литыч и Влада не слышали тебя по Радио, — возмутился Володя. — Ведь ты…
Ведь он. Наверно, штук восемь корреспонденций сделал, посвященных Лит Литычу. Как и всех известных писателей, Лит Литыча выталкивали из России по стандартному гэбэшному сценарию: сначала обыски, слежка, угрозы. Лит Литыч упирался. Тогда поставили перед выбором: или на Запад, или на Восток, в лагеря. Но как только Лит Литыч согласился на эмиграцию, выяснилось, что визу ему не дают. Писатель в панике к мировой общественности: мол, братцы, помогите, не выпускают! А ГБ ждет этого крика, им нужно зафиксировать для архивов: дескать, сам напросился, а теперь катись колбаской по Малой Спасской в свою заграницу.
Говоров прослеживал все эти этапы и, когда пришла пора, тоже заорал по Радио: «Вот-вот Лит Литыча арестуют!» И перечислял, кто из великих на Западе написал протест. А если бы Радио молчало, кто знает, как бы порешили в ГБ? Ведь в их сценариях всегда припасен другой финал.
— Конечно, Лиг Литыч и Влада слышали, — сказал Говоров. Но «орлы» могли их настроить против меня. Что-то им наплели. Недаром их прятали.
— Однако баба у Лит Литыча! — не унимался техник.
— Влада — это его политбюро, — объяснил Володя, — я же с ними был знаком в Москве.
А Говоров вспомнил, что давным-давно, когда лишь начались разговоры о возможной эмиграции Лит Литыча, Лева Самсонов саркастически заметил: «Если Влада приедет в Париж, сразу бегу в Аэрофлот покупать себе обратный билет».
Пресс-конференцию Лит Литыча «орлы» устроили в своем издательстве. И присутствовали на ней всего шесть журналистов, включая команду Говорова. Никто не пришел из немецких газет. (Казалось бы, Лит Литыч, с его именем и заслугами в диссидентском движении, должен собрать полный зал, радио и телевидение! Но немцы с партией «орлов» связываться не желали.) И Лит Литыч не понимал, что «орлы» его попросту гробят, что, взяв под свое крылышко, они заранее обрывают ему все возможные контакты. Как объяснить это Литычу?
Литыч между тем выступал интересно. В частности, сказал:
— Я убежден, после кремлевских старцев к власти в Союзе придут люди нашего поколения, пятидесятилетние. Промежуточный слой, кому сейчас шестьдесят, пропустили свое время.
Когда пресс-конференция окончилась, воспользовавшись общей суматохой и некоторой потерей партийной бдительности, Говоров шепнул Лит Литычу:
