— По крайней мере, мы знаем, что нам нужно ждать отряд со стороны крепости Шоллвет, — вкрадчиво сказал Базл.
— Один несчастный гарнизон не решит дела, — возразил магу Хельви. — Пусть Младшие разбивают лагерь. До вечера воины должны отдохнуть, лошадей — накормить и напоить. Им предстоит долгий перегон. Жаль, что столкновение на Лунной просеке прошло так бездарно.
Досада великого канцлера, планировавшего разбить войско людей на подступах к Нонгу, была велика. Теперь его маневренная, но легко вооруженная армия будет иметь дело с могучей крепостью и ее гарнизоном — многочисленным и хорошо обученным. Конечно, Нонг можно обойти стороной и бросить все силы на Ойген. Однако в этом случае в тылу у Младших останется часть вражеской армии, которая может ударить в любую минуту. Осада же Нонга могла занять несколько месяцев.
От этих невеселых мыслей Хельви оторвал герцог Загр. Этот знатный и седой альв из клана Каменного яйца раздражал великого канцлера своим самомнением, сочетавшимся, как это обычно бывает, с крайней глупостью. Прислуживая человеку, волей случая оказавшемуся вторым лицом в империи, Загр никогда не смотрел ему в лицо, а всегда в сторону, словно подчеркивая таким образом, что он делает это единственно из уважения к высокому посту, который занимает чужак, а не из-за личной симпатии к самому канцлеру. Непонятно было, зачем герцог вообще увязался в этот поход. Хельви знал, что у Загра есть единомышленники в Горе девяти драконов, которые попили немало кровушки у градоначальника Нырка, так как имели своих представителей не только в Государственном, но и в Городском совете столицы. Однако отказать вельможе было невозможно, да и не думал в тот момент Хельви о таких мелочах, как сортировка собственного войска с точки зрения поклонников и противников лично великого канцлера.
— Правитель, — герцог смахнул с рукава невидимую пылинку, — воины под моим командованием захватили группу вражеских бойцов. Я велел публично казнить пленников, чтобы поднять боевой дух нашей армии. Думаю, что твое присутствие на экзекуции могло бы порадовать всех честных воинов, которые увидят, что власть разделяет их самое горячее желание — поскорее увидеть врагов обезглавленными. Я полагаю, что в донесении к императрице факт моего участия в поимке...
— А, ты что-то сказал, герцог? — Хельви сделал вид, что прослушал всю высокопарную ахинею Загра. — Извини, я задумался. Так твои воины, говоришь, захватили пленных? Это очень кстати! Базл, немедленно прими людей у сотников герцога.
— Под моим командованием, — пролепетал еще раз обиженный Загр заготовленную фразу, но человек уже не обращал на него внимания.
Он вышел следом за глифом вон из шатра, где состоялся разговор с герцогом, и догнал Базла. Тот понимающе кивнул головой. Вице-канцлер был в курсе непростых отношений между канцлером и главой клана Каменного яйца.
— В самом деле казним их? — спросил он у Хельви.
— Посмотрим. В любом случае, сначала пленных нужно допросить
Впрочем, и допрос оказался совершенно не нужным. Это великий канцлер понял сразу, стоило ему только взглянуть на захваченных пленников. Это были не воины, а обыкновенные крестьяне, очевидно работавшие в хозяйствах поблизости от Нонга. Было их довольно много, человек пятьдесят — сплошь зрелые, бородатые мужики в шароварах и домотканых рубахах, подпоясанных соломенным вервием. Они опасливо посматривали на окружавших их воинов, кольчуги которых блестели на солнце. Захватить эдаких «вояк» — большая доблесть, подумал Хельви, рассматривая морщинистые сухие лица своих бывших соотечественников. Пожалуй, герцог Загр и впрямь добился того, что его имя будет упомянуто в донесении к императрице в Гору девяти драконов. Он сам его, кстати, и повезет!
Великий канцлер снял шлем. Пленники оживились, увидев перед собой человека, однако подходить не стали. Они зашептались, а потом из толпы вышел самый старый и сгорбленный дед, который был, наверное, старшим. Он поклонился Хельви, и тот невольно кивнул в ответ, потому что откровенно презирал только глупость, а никак не убеленную сединами старость.
— Ты ли сын покойного короля Готара, принц Хельви? — Старик пытался говорить размеренно и убедительно, однако его голос то и дело срывался от волнения, выдавая «петуха». — Не ты ли, милок, привел на наши головы нечисть?
— Меня и впрямь зовут Хельви, и когда-то я был принцем королевства Синих озер, — ответил великий канцлер. — Однако этот титул, привилегии и положение было отняты у меня Советом Мудрых, а сам я волей судьбы оказался изгнан из родного королевства и нашел пристанище у Младших. Но ты ошибаешься, почтенный старик, называя Младших нечистью. Альвов и гарпий роднит только магическое происхождение, однако Младшие никогда не охотятся на людей, не пьют их кровь. Они хотят жить собственной жизнью, точно так же, как ты и я. Тот факт, что войско под моим командованием пришло в эти земли, связано только с этим желанием.
— Королевич, — старик едва не плакал, — не губи ты нас! Видно, с тяжелой совестью помер король Готар, раз его сыновья не могут принести мир в его земли! Омас, брат твой, позвал в Ойген каких-то полулюдей-получудищ, от которых и взгляда человеческого не добьешься. Как теперь от них отделаться, даже королевские советники не ведают. Ты привел этих своих альвов — Синий лес горит, Лунная просека завалена трупами. Неужели эта судьба ждет и наши пашни, наших детей? Остановись, принц! Обида твоя на Совет Мудрых, должно быть, сильна, но кровью ты ее из памяти не вымоешь. Поверни свое войско, уведи Младших обратно в Тихий лес. Мы все просим тебя!
С этими словами старик и остальные люди молча опустились на колени. Хельви был глубоко взволнован, но не собирался подавать вида. В конце концов, он не мальчишка, чтобы менять собственное мнение после встречи с немощными стариками. Отправляясь на войну, нужно отдавать себе отчет в том, что на ней гибнут и мирные жители, такие, как эти крестьяне. Всю жизнь они пашут землю, выращивают хлеб и стараются не думать о том, что в один прекрасный день завоеватель сожжет их дома, погубит семьи, заберет скотину. Опустив голову, великий канцлер взглянул на комковатую бурую землю у ног.
— Отправляйтесь домой, смерды. Соберите свои стада, жен и детей и уходите с этой земли, — сказал он после паузы. — Видят боги, я не хочу вашей смерти. Не ради нее пришел я к границам королевства. Но и не для вашего блага развязана эта война. Цели ее еще не достигнуты, а это значит, что уводить своих воинов я не могу и не буду. Младшие проводят вас до королевского тракта.
— Верно сказано: укрывшийся среди нечисти теряет свое сердце, — с горечью сказал старик. — Говорят, Халлен Темный тоже разучился понимать людей с тех самых пор, как начал постигать магию Младших.
— Я не знаю подробностей жизни Халлена Темного, — немного повысил голос Хельви. — Он мне не брат. Зато я могу рассказать кое-что о заговоре между Мудрыми, королем Омасом и правительницей Города драконоборцев, и от этих историй у вас поднимутся волосы дыбом. Уходите с миром и помните мою доброту. Мой не в меру ретивый слуга хотел казнить вас, ну да я вас милую.
— Милуешь сейчас, чтобы сгубить потом, вместе с нашими пашнями и домами, — не успокаивался упрямый старик.
